Древолюция
Шрифт:
— Вали, ты ей не нужен! — сказал Павел.
— А, по–моему, ты ей не нужен! — ответил Алекс.
— Ты — сволочь, Поборцев! — сказал Павел. — Хочешь выудить из нее сведения, содержащие государственную тайну, а потом она под суд пойдет, а ты хорошо заработаешь, да? Так?
— спокойно сказал Поборцев., — Этого не будет
— А что будет, что? — крикнул Картавин. Звук его голоса прокатился по пустынной лестнице, и Алекс подумал, что хорошо, если никто не выйдет на лестницу из-за этих криков.
— Мне не нужны никакие сведения.
— А что тебе нужно?
— Она.
Светлана открыла дверь квартиры, вытащила объемистую
Павел заметил ее сумку и крикнул:
— Света, разве ты не знаешь, что тебе запрещено выезжать из Москвы!
— Я плевать хотела на твои запрещения! — она спустилась к ним и поставила сумку на землю. — Я устала от всего этого, Паша. Я уезжаю.
— Ты никуда не поедешь! Тем более с ним! За твоим домом ведется наблюдение, понимаешь? Ты не уедешь никуда, тебя сразу же арестуют!
— Ты тоже за ней следишь? — спросил Алекс.
Вопрос попал в цель. Картавин замешкался с ответом, и этого было достаточно. Света презрительно взглянула на него:
— Эх, Паша! — она подняла сумку и стала спускаться вниз.
Картавин покраснел и вытащил мобильный телефон:
— Никуда вы не уйдете! Один звонок — и все, конец! Но я не хочу этого, Света, пойми, я хочу по–хорошему! Давай договоримся: он уходит, а мы с тобой остаемся, навсегда! Пусть все будет как раньше!
— Никогда не будет, как раньше, — ответила Света. — Я вообще не хочу тебя видеть! Пойдем, Саша.
— Ты не понимаешь, Светик! Я ведь давно знаю про вас, все знаю, но все равно люблю тебя, понимаешь! Ты знаешь, что я не стал докладывать о твоих встречах в службу безопасности, потому что я тебя люблю! Я прощаю тебя! И все для тебя сделаю! Думаешь, мне легко? Думаешь, я не рискую сейчас?!
Света вновь опустила сумку:
— Я никогда не говорила, что ты не любишь меня, Паша. Прости меня, если можешь, но я не останусь. И если любишь меня, дай мне уехать.
— Нет! Именно поэтому не дам! — он нажал на телефоне несколько кнопок. — Сейчас я позвоню и скажу, чтобы его задержа…
Поборцев не стал ждать и ударил по руке Павла. Не ожидавший удара Картавин выпустил трубку, она запрыгала по ступенькам и ухнула в лестничный пролет. Послышался звук удара и треск.
— Тогда я сам! — произнес Картавин и побежал вниз. Алекс успел схватить его за плащ, развернул, и они сцепились в отчаянной борьбе. Света осталась в роли зрителя, с ужасом наблюдая, как двое мужчин ожесточенно дерутся из-за нее. Павел был едва ли слабее Поборцева, к тому же плотнее и тяжелее, так что Алексу пришлось нелегко. И все же он ухитрился поставить Павлу подножку, они грохнулись на пол, перекатившись через несколько ступенек. Павел давил массой, выкручивал руки, но Алексу удалось увернуться и вдобавок пару раз удачно пнуть противника коленом в бок. Взвинченные до крайнего предела нервы и бьющий в виски адреналин удесятеряли силы, но и Картавин не собирался отступать. Ему удалось подмять Алекса под себя и вцепиться в горло. Ощущения были не из приятных, Алексу показалось, что вот–вот кадык свернется куда-то набок, и горло треснет, как полая трубка. Он ударил Картавина в лицо, но из-за длины рук Павла приложиться
Воздух кончался. Вдруг что-то мелькнуло в воздухе, и Картавин покачнулся, ослабив хватку. Этой секунды хватило, чтобы нанести точный удар в подбородок. Павел опрокинулся навзничь. Алекс быстро поднялся на ноги, потирая шею. Горло болело, как будто на него наступили, но времени на хныканье нет. Счастье, что во время драки никто из жильцов не вышел на лестницу.
— Как ты, Алекс? — спросила Света.
— Нормально. Как выйти, если за домом следят? — ответил он, глядя на лежавшего без сознания Павла. Решение было простым и дерзким. Через минуту Поборцев стоял, облаченный в картавинский плащ и шляпу.
— Он на машине приехал?
— Да.
— Значит, должны быть ключи, — Поборцев порылся в карманах плаща и нащупал брелок сигнализации. — Нашел! Пошли.
Он схватил ее сумку, но Света стояла, как в ступоре. Это был шок от случившегося.
— Света, нам надо идти! — потянул ее за руку Алекс. — Соберись, Света!
Ей было страшно спускаться вниз. Если они что-то заподозрили, ей грозит тюрьма. И вдруг Света поняла: надо просто собраться и выйти, просто сделать это. Потому что никто, кроме нее, не сможет преодолеть этот страх. Просто закрыть глаза и прыгнуть, как прыгают с трамплина в первый раз, а потом посмеяться над собой и страхом. Но только если прыгнешь…
Еще она поняла, что Алекс даже не спросил, о чем она говорила с Картавиным, почему стояла с ним у своего подъезда, откуда цветы? Он не мог этого не заметить — но совершенно не ревновал. Потому что не любил? Или потому что любил и доверял?
Они вместе вышли из дома. Как нельзя, кстати, на улице заморосил дождик, и Светлана тут же раскрыла зонт, закрывая себя и Поборцева от посторонних глаз. Алекс поднял воротник плаща и поглубже нахлобучил шляпу. Главное, чтобы эти наблюдатели не обнаружили подмену. Ростом с Павлом он был практически одного. Вот только вместо брюк из-под плаща Поборцева виднелся краешек спортивных штанов с кроссовками. А у Павла были черные брюки и такого же цвета ботинки. Но Алекс не стал раздевать противника — еще этого не хватало! Надеюсь, они не заостряли внимание на обуви Картавина, подумал журналист, осматривая полупустую улицу. Редкие прохожие торопились, не желая промокать.
— Они где-то здесь, — сказала она, глядя на Алекса. Она так давно не видела его. Поборцев был слегка небрит и казался значительно старше.
— Понятно. Где его машина?
— Вот стоит. Светло–коричневая.
Он нажал кнопку на брелке. Фары новенького «Опеля» мигнули. Поборцев подержал над дамой зонт, пока она садилась, потом обошел машину, прикрываясь зонтиком, будто от дождя, и сел за руль.
Они выехали из переулка, и в зеркало заднего вида Алекс заметил вырулившую вслед за ними неприметную серую «Волгу».
— Вижу. Едут за нами, — сказал он негромко. — Не оборачивайся.
Поборцев знал, что в городе мало шансов уйти от преследования. Надо действовать, пока они думают, что за рулем Картавин. Как только слежка почует неладное — обложат со всех сторон и перехватят. Но Алекс не был бы самим собой, если бы не придумал рискованный, но неожиданный для противника шаг. Только бы быстрей стемнело! Тогда получится! Темнота — друг молодежи.
Поборцев достал мобильник.
— Але, Паша? Ты на месте? Жди, мы будем через минуту.