Дрожь земли
Шрифт:
– Ты покамест не тугоух, Мангуст, – молвил Механик и, подойдя к биомеху, панибратски похлопал его по чешуйчатой морде. Нет, вы только посмотрите! Даже я не позволял себе подобной фамильярности с «шестнадцатым», хотя имел на то куда больше прав, чем кто-либо из здесь присутствующих. – Не злись на Коваленко – это он поведал мне о твоих подвигах в Сосновом Бору. Вот я и не удержался от соблазна взглянуть на столь дивное существо, благо из рассказа капитана уразумел, о каком драконе идет речь.
– И при чем здесь Тольтек? – осведомился я. – Зачем нужно было его-то впутывать?
– Прошу покорно: не серчай на меня за то, что я ничтоже сумняшеся отважился на эту дерзновенную выходку. Ты ведь
– Изучив «шестнадцатого», я открыл для себя нечто воистину прелюбопытное, – продолжал Механик, видимо решив, что я принял его извинения. – Обычно обрывки старой памяти биомехов не влияют на их сегодняшнее, скажем так, мировосприятие. Но Марга – случай особливый. Силясь привлечь ее внимание, ты оставлял ей близ «драконьих базаров» знаки, каковые не укрылись от ее взора. И каковые она хорошо запомнила. Сам того не ведая, ты посеял в памяти сего дракона зерна сомнений, которые в урочный день и час принесли свои плоды. И ты не преминул их вкусить. А опосля наступил и мой черед. Но я – не ты, и могу копнуть поглубже, до самой, почитай, исконной сути. Что и поспособствовало мне, опершись на твой зачин, обернуться для сей твари ее прежним командиром Тольтеком. То бишь не просто стяжать ее дружбу и верховодить ею, аки всяк смышленый мнемотехник завсегда сумеет. Отныне Марга может исполнять мою волю не только в моем присутствии, но и вне досягаемости моего контроля – было б только растолковано, что ей делать, и баста. Ну что? Каково?
– Звучит неплохо, – ответил я, но без особого энтузиазма. – Хотя я не шибко обрадован тем, что ты командуешь моим стальным другом от имени другого моего друга, которому наверняка в его Саратове сейчас здорово икается. Но то, что теперь Марга не подчиняется Узлу, меня, конечно, утешает.
– Не торопись утешаться. С этой загвоздкой мне, увы, совладать не удалось, – вмиг посуровев, помотал головой «биомехов друг». – Дракон по-прежнему зело опасен, и слово Тольтека супротив воли его хозяев весом ничтожно и крепостью хлипко. Но покамест Марга не услышит их зов, она – вполне достойная наша надежа и опора.
– И то хлеб, – пробормотал я и, покосившись с опаской на притихшую «надежу», потянулся в карман за очками Мерлина. – Что ж, раз с одной загадкой разобрались, перейдем к следующей. Коваленко сообщил тебе о нашей находке?
– Не умолчал, обмолвился. И это отрадно. Проведай я о ней сегодня, всяко не успел бы кликнуть сюда нашего сотоварища. – «Старообрядец» вновь похлопал дракона по бронированному корпусу. – А без него с клеймом Трояна нам было бы несподручно разобраться.
– Вон оно что! – осенило меня. – Так, значит, и биомех здесь не случайно оказался! А я решил было, что придется без него Пожарского разыскивать… Вот, возьми. Матвей уверял, тебе знакомы подобные узоры на стеклах.
И передал Механику нашу ключевую – и единственную – улику. А пока он с неподдельным интересом рассматривал ее, к нам подтянулись Динара и Жорик. Последний «шестнадцатого» знал хорошо. И более того – был обязан ему своим спасением буквально с эшафота, на который Дюймового спровадили его бывшие собратья по Ордену. Зато Арабеска, похоже, впервые в жизни находилась в такой близости
Черный Джордж косился на нашу соратницу по коалиции с победоносной ухмылкой. Смятение Динары – редкостное, надо заметить, для нее состояние, – занимало его куда больше, чем встреча с Механиком. Что было, в принципе, неудивительно. Его-то Жорик уже однажды встречал, когда, будучи еще рыцарем-неофитом, участвовал в охоте на эту легендарную личность. А вот испуганную питерку он наблюдал впервые. И, глядя на нее, молча злорадствовал, предвкушая, как впоследствии выскажет ей в глаза все, о чем сейчас думает.
– Воистину, наш друг-капитан не ошибся. Хотя вчера, когда он оповестил меня о вашей находке, я усомнился, не померещились ли ему с пьяных глаз следы, какие он на ней узрел, – заговорил мнемотехник спустя пару минут, продолжая исследовать очки. – Так и есть – это взаправду печать мерзостного Трояна. Мне доводилось сталкиваться с такими престранными знаками. Король скоргов клеймит ими глаза тех биомехов, каких собирается закабалить в свою армию. Предвидя ваш вопрос, зачем он это делает, отвечу: выгравированный на линзах узор их не портит. Ну, или почти не портит. Он заставляет их преломлять солнечные лучи особо мудреным образом и передавать в мозг биомеха сложный световой код. Слышали что-нибудь о стародавнем эффекте «двадцать пятого кадра» и о том, как он используется в медицине?
– Я слышал. С его помощью лечат склероз, – не преминул блеснуть эрудицией Жорик. – Мой дедушка страдал такой болезнью, так ему вшили глазной имплант, на котором раз в минуту быстро-быстро мелькало что-нибудь вроде «выключи свет» или «прими лекарство». Память у дедули была дырявая, как решето. Но эти постоянно вспыхивающие перед глазами напоминания отпечатывались у него в голове и не позволяли забыть о многих важных вещах.
– Истину глаголешь, молодой человек, чье лицо мне вроде бы знакомо, – ответил Механик, вытаращившись своими глазищами на Дюймового, отчего тот оторопел и даже отшагнул назад. Я знал, что председатель «жженых» не найдет у моего напарника ни одного импланта, но именно это обстоятельство и возбудило у «старообрядца» немалый интерес: – Диво дивное! Вот это организмище! И никакого «железа» и прочей заразы в теле! Готов биться об заклад: ты, здоровяк, тот самый сталкер, который последним отхлебнул водицы из Дьяконского Священного Грааля! Аккурат перед тем, как он… – мнемотехник недвусмысленно посмотрел на меня, – …перед тем, как он перестал быть Граалем. Провались я на этом месте, ежели ошибаюсь!
– Ты не ошибаешься, – ответил я за Черного Джорджа. Его же, судя по всему, беспокоило не то, что Механику известно о наших балтийских похождениях, а то, как бы он не опознал в Жорике одного из охотившихся за ним некогда рыцарей. – Этот парень – действительно тот счастливчик, который так и не понял, какое счастье ему привалило, и решил остаться в Зоне. Но не будем отвлекаться от главного вопроса, старик. Сам же предупреждал, что спешишь. Да и нам медлить было бы нежелательно.
– Пожалуй, – согласился бородач и, постучав ногтем по линзам Мерлиновых очков, вернулся к теме разговора: – Световой код, который посылает в мозг биомеха эта система упорядоченного преломления солнечных лучей, тоже служит этаким «двадцать пятым кадром». И он также не дает закабаленной Трояном твари забыть кое-какую важную для нее информацию. К примеру, ключ доступа и координаты секретного места, куда биомехов сгоняют со всего Пятизонья. Согласитесь, не станет же король скоргов уподобляться пастуху и лично сопровождать туда каждого пленника?