Другая история Руси. От Европы до Монголии

Калюжный Дмитрий Витальевич

3. Однообразие среды, когда люди длительное время жили в одной и той же местности при неизменных природных условиях (весь год лето или, наоборот, лето не отличишь от зимы) создавало определенную региональную специфику жизни, устойчивую и монотонную.

Человечество едино, а человек анатомически, физиологически и психологически одинаков ВЕЗДЕ, и от природных только условий местности, в которых он развивался, зависит, каким он стал и как ведет себя по отношению к обществу и природе.

Таежному охотнику нет

нужды выдумывать плуг. Охотник не станет ждать, пока на него с неба свалится банан. Охотничья семья существует сама по себе; у охотников не может быть царя. Техника охотничьего хозяйства, и даже совершенствование орудий охоты и рыбной ловли препятствует переходу к классовой организации, которая предполагает создание определенных излишков ценностей. Охота основана на использовании природных ресурсов без накопления излишков. Охотничье общество не может перейти на более высокую ступень через свое саморазвитие, так как у его членов нет необходимости отказываться от охоты и ловли рыбы.

Причиной же перехода к другой деятельности в центрах самостоятельного развития было истощение природных ресурсов, причем таких центров не могло быть много; хватит одного! Затем общение охотников с племенами, живущими в принципиально других условиях и имеющими в результате иного природопользования другие продукты — земледельческие, скотоводческие — дало вполне достаточную причину к возникновению обмена. Возрастание потребности в продуктах земледелия и животноводства привело к началу собственного производства, отказу от охоты как единственного занятия.

Поясним это на примере Африки. В ней почти нет активно полезных, с точки зрения современного человека, животных. Большая часть имеющихся ныне в Африке домашних животных привезена из Азии. Слон до последнего времени не поддавался дрессировке (вопреки легендам об «участии» слонов в древнеримских войнах). Лошадь привели с собой арабы, верблюд в начале нашего летоисчисления не проникал дальше Египта. Рогатый скот не африканского происхождения. Свинья завезена из Европы, козы из Азии. Африканцы не занимались ничем, кроме простого использования даров природы, и прекрасно себя чувствовали. Они переходили к более сложным видам деятельности только под влиянием культурных народов.

В культурном же обществе, например, земледельческом, перемены в деятельности людей могут происходить не только из-за природного разнообразия, но также из-за изменений в среде обитания, вызванных самой человеческой деятельностью. Так, истощение верхних слоев почвы требует более глубокой обработки земли, что влечет за собой дальнейшее общественное и техническое развитие: появление плуга, разведение крупного скота как тягловой силы и так далее.

Вот теперь появляется необходимость в контакте с соседними племенами. Если раньше такой контакт был бы просто привлечением конкурентов на свою территорию, то повышение уровня развития производительных сил, появление качественных различий в производимой продукции

выводит культурные племена из географической изоляции, позволяя установить действенные связи с соседями.

Проще говоря, им уже есть, чем обмениваться. Остается решить вопрос об удобных путях сообщения.

Итак, без учета фактора пространства (географической среды обитания) невозможно правильно определить, как развивалось общества во времени. Природа влияет на скорость и направление такого развития. И мы привели эти рассуждения потому, что они имеют прямое отношение к ранней истории Руси, а впрочем, и Европы вообще.

Германский путь по Европе

Изучение ландшафтов позволяет развеять стандартный, повторенный многократно миф о том, что дикие племена, будь то арабы, монголы или кочевники северного Причерноморья могли вдруг сниматься с мест постоянного кочевания и проливая реки крови, безумными ордами сметать цивилизованные народы, попадающиеся на их пути. Есть ли здесь правда? Здесь правды нет.

Лишь один исторический случай, германская колонизация Европы, заслуживает серьезного внимания. Однако тут ошибка в другом: германцы, вопреки традиционным утверждениям, не были дикарями, некультурными «варварами».

Что же было на самом деле? Ландшафт древней земледельческой Германии представлял собой своеобразное сочетание лесостепей с непроходимыми лесистыми горами, дававшими мало места для дальнейшего развития хозяйства. Между тем рост населения требовал больше продукции. Создавать новые сельхозугодья в непроходимых лесах и болотах было очень сложно, поэтому в истории Германии часто возникали периоды перенаселения и голода. В результате начался прогресс в развитии сельскохозяйственной техники. Появился плуг, а плужное земледелие органически соединило земледелие и скотоводство, так как тащить плуг сподручнее, запрягая животное.

Сложилась такая ситуация. В районах с теплым климатом и плодородными почвами (Центральная и Южная Европа) высокие урожаи получали с небольших участков, обрабатывая их простой мотыгой, без всякой техники. А в Северной Европе, с ее суровым климатом и менее плодородными почвами, земледелие на мелких участках было нерентабельным, а большие площади требовали тягла; ручным трудом нельзя было обойтись. Германцам для выживания пришлось использовать орудия труда более высокого типа, у них развились более прогрессивная техника и система хозяйствования.

Однако освоение южных земель через их захват и переселение туда своих людей все же было для германцев более легким способом решить проблему, чем улучшение методов ведения сельского хозяйства.

Откуда же взялась легенда о дикости германцев? Дело в том, что внешние условия, способствующие быстрому прогрессу в технике, совсем не обязательно ведут к прогрессу в общей культуре; последняя требует для своего развития более долгих периодов. На севере Европы создавали технику, — на юге философствовали и ваяли скульптуры.