Другая история
Шрифт:
— Рита, любовь моя, — наставник вскочил со стула и шагнул навстречу женщине.
— Даже не думай, что я куплюсь на твои улыбочки, Северус, — вопреки своим словам, она протянула руки навстречу Мастеру. А я знал, что он женщинам нравится. — Я еще не забыла, как ты пригрозил отравить бедную невинную девушку, если она хоть слово напишет о твоем допросе.
— Ты тогда поверила, — профессор приложился к надушенной ручке.
— Ты был на редкость убедителен. Так, что у нас здесь, — и она принялась оглядывать помещение, Блэка и меня.
— Кстати, с тех
Журналистка несколько секунд смотрела на наставника, а затем кивнула.
— Хорошо, тогда Гарри Поттер…
— Рита, у тебя галлюцинации? Где ты здесь видишь Гарри Поттера? — голос профессора просто сочился медом.
— Но… — она осеклась и пробормотала: — Я не верю, что ты у Того-Кого-Нельзя-Называть просто пыль с книжек вытирал.
— Ты слышала мой допрос.
— Только часть. Ну ладно, здесь и без вас очень много интересного, — и она достала из сумочки пергамент и перо, которое, лизнув, поставила на пергамент. — Я вся внимание, господа.
Все время, пока эти двое разговаривали, аврор молчал и готовился к допросу сбежавшего заключенного.
А дальше Блэка напоили зельем и Мастер, вновь удобно устроившись на стуле, поймал взгляд синих, уже слегка затуманенных глаз.
— Ваше имя? — начал задавать вопросы Кингсли, ведя параллельно запись на зачарованном пергаменте.
— Сириус Блэк.
— Ваш возраст?
— Тридцать три года.
— Сердцевина вашей палочки?
— У меня ее нет.
— На каком факультете вы учились?
— Гриффиндор.
— Это вы передали местонахождение Поттеров Волдеморту? — Рита вздрогнула, а наставник поморщился. Но Кингсли, поглощенный допросом, не увидел их реакции.
— Нет, — все-таки веритасерум ограничивает восприятие, от допрашиваемого никогда не услышишь образности, только сухие ответы на поставленные вопросы.
— Вы были Хранителем Поттеров?
— Нет, — вот тут Кингсли замер, а перо Риты застрочило с удвоенной скоростью.
— Кто был Хранителем Поттеров? — наконец, отмер аврор и продолжил задавать вопросы.
— Хвост.
— Кто такой Хвост?
— Питер Петтигрю, — снова воцарилось молчание.
— Петтигрю умер, — это не был вопрос, но Блэк все равно ответил.
— Нет, он жив.
— Это Петтигрю передал информацию о местоположении Поттеров?
— Да.
— Кто устроил взрыв на улице?
— Хвост.
— Кто вас арестовал?
— Я не помню.
— Кто навещал вас в тюрьме?
— Никто.
— Как вам удалось сбежать?
— Я не помню.
Журналистка кусала губы. Она, видимо, очень хотела задать вопрос, но прерывать допрос было нельзя, как и отвлекать допрашиваемого от того, кто допрос начал.
— Время, — голос наставника прозвучал набатом, хотя он его не повышал.
Кингсли вздохнул и протянул флакончик с антидотом Блэку. Тот послушно выпил и практически сразу напрягся.
— Он сейчас уснет, — наставник встал и подошел ко мне. — Мы сейчас уйдем. А этот доблестный аврор препроводит твоего крестного в Аврорат, где тот выспится, а наутро вместе с выходом газеты начнется нудная и длительная процедура оформления освобождения и возмещения всех возможных ущербов.
— А зачем она здесь? — я покосился на Скиттер, которая уже ворковала о чем-то с сонным Блэком.
— Это наша гарантия. Кто бы ни засадил Блэка, ему совершенно невыгодно, чтобы того все-таки освободили, а так… Уже завтра утром вся магическая Британия будет возмущенно гудеть о том, что невиновных людей сажают в Азкабан и что кто-то должен за это ответить. Пошли, — и он подтолкнул меня к выходу.
Ни Кингсли, ни Скиттер не обратили на наш уход никакого внимания.
— Нарцисса Малфой несколько раз пыталась добиться разрешения посетить Блэка, он ее кузен, если что. Особенно старалась она в 1985 году, когда умерла Вальбурга, — задумчиво произнес наставник, не обращаясь ко мне, а, скорее всего, рассуждая вслух. — Она считала, что сын должен узнать о смерти матери одним из первых. Разрешение ей так и не предоставили. Но Блэк не выглядит неосведомленным. Он знает, что остался один на этом свете, но откуда он это знает — не помнит. А вот в его разуме очень, очень много темных пятен.
— Обливиэйт? — не удержавшись, спросил я.
— Похоже на то. Навещал его кто-то в Азкабане, это точно. Но вот кто? Интересно, узнаем мы когда-нибудь правду или нет?
*
— Что ты будешь делать? — спросила Гермиона, наклоняясь ко мне.
— Ждать, когда с Сириуса будут сняты все обвинения. А там посмотрим.
========== Глава 25. Прости меня. ==========
Обещанная наставником волокита с оправданием Сириуса Блэка тянулась практически до самого Рождества. Много раз Мастер вынужден был появляться в Аврорате, а количество веритасерума, которое влили в Блэка, начало исчисляться литрами. Верещащий с первой страницы «Пророка» министр Фадж, грозящийся наказать кого попало за такую оплошность, начал вызывать стойкое раздражение. Я успел вкратце рассказать Гермионе о нашем ночном приключении, пока мы шли на завтрак, когда вышла сенсационная статья Риты Скиттер. Она искренне переживала за исход дела, и тщательно отслеживала все сообщения о Сириусе во всех газетах, доступных ей.
В Азкабан Блэка, естественно, никто не переводил, но и свобода его передвижений была ограничена камерой предварительного заключения в здании Аврората. Хотя там не было никаких дементоров, была хорошая еда, и еще ему позволили привести себя в порядок, так что ничего страшного не произошло.
К заключенному никого не пускали, но, как сказал профессор Снейп, Блэк был полон оптимизма, ведь сейчас речь не шла о том, как бы его упрятать в самую дальнюю камеру или вообще казнить, а как правительству выйти из сложившейся ситуации с наименьшими потерями. Ему уже не угрожали, с ним торговались, а мы радовались тому, что в связи с таким вот поворотом дела дементоров попросили с территории школы уйти.