Другие грабли. Том 2
Шрифт:
— И вместо сердца — пламенный мотор, — сказал я. — С чего такие выводы?
— Я, конечно, не так много знаю об огнестрельных ранениях, но, по идее, следующие несколько дней тебе положено лежать без сил, — сказала она.
— Разве ж это ранение. Это царапина.
— Ну-ну, — сказала она и протянула мне руку. — Пойдем.
— Э… в смысле?
— Ты думаешь, я пущу тебя за руль в таком состоянии? — спросила она. — А если ты врежешься не в дерево или столб, а в другую машину? Или пешехода собьешь? Я не готова рисковать чужими жизнями, знаешь ли.
— Весь
— По поводу Гриши и его жены у меня возражений нет, — сказала Ирина. — Но, как я уже говорила, это слишком сложная задача для одного человека.
Я покачал головой.
— Я не смогу нормально драться, постоянно оглядываясь на тебя.
— Когда начнется драка, я отойду в сторону.
— Это так не работает.
— Тогда иди пешком, — сказала она и махнула рукой. — Город в той стороне.
Тут ко мне в полной мере вернулась вся моя подозрительность.
С одной стороны, мне очень льстило ее желание отправиться со мной, потому что оно показывало, что я ей все-таки не безразличен. Но с другой…
А что, если дело совсем не в том, что я ей не безразличен? Если она все-таки из этих, из хронодиверсантов, возможно, из какой-то новой команды, о которой я еще не знаю, и пытается сделать так, чтобы я танцевал под их дудку? Что, если все это было подстроено с самого начала?
Если местные смогли подселить в один подъезд со мной майора Савельева из отдела Х, и выдать его за обычного соседа, то что мешало еще одной группе злонамеренных потомков внедрить Ирину в школу в далеком восемьдесят девятом году? И ее первая реакция на встречу со мной в девяносто третьем была вызвана отсутствием инструкций на случай моего возвращения, а теперь, после того как она эти инструкции получила…
Паранойя, скажете вы, но даже если вы параноик, это еще не значит, что агенты мирового правительства не пытаются облучать вас микроволнами через стену.
И в таком случае мне следовало бы согласиться на ее компанию просто для того, чтобы за ней присматривать. Как говорится, держи друзей близко, а врагов еще ближе.
Но если она — обычный человек, тем самым я подвергну ее неоправданному риску. И если она обычный человек, и с ней из-за меня что-то случится, я никогда себе этого не прощу.
Впрочем, с ней в любом случае может что-то случиться из-за меня. Как только хронодиверсанты прознают о том, что она мне небезразлична, это сделает ее, как минимум, ценным заложником, и нарисует на ее спине такую же мишень, как у меня. А они узнают, если до сих пор не узнали…
Я не смогу ее защитить, если меня не будет рядом.
Вот же фигня. При любом раскладе получается, что мне нужно пустить ее за руль, делая ситуацию еще более сложной. И ведь это я сам себе все усложнил…
— Ты так напряженно думаешь, что я буквально вижу, как у тебя шарики за ролики заскакивают, — сказала Ирина.
— Это потому, что у меня потрясающие запасы ума, — сказал я. — И чтобы им раскинуть, мне требуется больше времени, чем обычному человеку.
— И что ты надумал?
—
Она подставила мне плечо, и мы вышли во двор, где обнаружили весьма удивленного отца Григория.
— Я разве не говорил про постельный режим?
— Нам действительно пора, Гриш, — мягко сказала Ирина, беря дипломатическую миссию на себя. — Да и Галина скоро вернется, и вряд ли будет рада, что мы превратили ваш дом в полевой госпиталь.
— Галина — женщина умная и все правильно поймет, — сказал Гриша. — А вот ты точно понимаешь, во что ты ввязываешься, Ирин?
— Нет, — сказала она.
— Если его рассказ правдив, то…
— То он бьется за наше будущее, — сказала Ирина, и ее рука чуть сильнее сжала мой локоть. — И он не должен делать этого в одиночку.
— Тогда давай я с ним пойду, — сказал Гриша. — У меня хотя бы боевой опыт есть.
Мысленно я ему за это предложение даже поаплодировал. Не каждый человек способен на такое. Променять налаженный быт и любимую женщину на смертельный риск в компании человека, которого он до этого дня даже не встречал ни разу.
Или он действительно поверил, что над общим будущим человечества нависла смертельная ядерная угроза, или…
Может, и не такой уж налаженный у него быт подсказала моя худшая половина. Может, и женщина не такая уж любимая. Может быть, он рад любому предлогу, чтобы снова окунуться в ту атмосферу опасности, которую он до сих пор не может забыть.
Некоторые люди даже оказавшись дома так и не возвращаются с войны.
Искренне надеюсь, что у отца Григория не тот случай.
— А еще у тебя есть жена, — напомнила Ирина. — И, поверь мне, существуют вещи, которые даже самая умная женщина правильно не поймет. Поэтому иди домой, помой пол, сожги все окровавленные тряпки и жди супругу с работы.
Отец Григорий покачал головой.
— Я не должен этого допускать, — сказал он. — Да и ты, Чапай, не должен этого допускать.
Если отбросить в сторону все мои предыдущие рассуждения, то отец Григорий был прав. Я не должен был этого допускать, я обязан контролировать ситуацию и не допускать гражданских в зону военных действий.
Но если посмотреть на ситуацию под другим углом, то они уже все в зоне военных действий, и…
— Может быть, — я пожал плечами. — Но у нее ключи от моей машины.
Глава 48
Кашпировского Петрухе заполучить не удалось. Кашпировский набирал популярность и вовсю гастролировал по стране, так что выцепить его даже у бывшего офицера КГБ не было никакой возможности. Вместо него он пригласил альтернативный вариант — молодого и неприятного на вид гипнотизера, отзывавшегося на имя Арнольд.
Он был высок, мускулист, смазлив, хорошо одет и производил впечатление типичного успешного шарлатана.
Когда мы с Ириной вошли в кабинет Петрухи, взгляды обоих присутствующих мужчин обратились на нее, что и неудивительно. Но потом Петруха сумел совладать с собой, скосил глаза на меня и заметил новые повязки и новые заплатки на свежепостиранных джинсах.