Другие
Шрифт:
Именно тогда, во время ленча, болтая с новыми знакомыми, я впервые увидела их.
Глава 2
Странный субъект
Их было трое, они сидели в самом дальнем углу, не разговаривали и не ели, хотя перед каждым стоял поднос с едой. Меня они не замечали. А я внаглую повернулась полубоком и стала их разглядывать. Уж больно разными они были! Из двух парней один — крупный, мускулистый, как штангист, с темными вьющимися волосами. Второй — высокий, неопрятный, со
И все же было у них что–то общее: они казались мертвенно бледными, бледнее любого студента, живущего в этом лишенном солнечного света городе. Однако черты лиц, были благородными, словно профили королей на старых монетах.
Я смотрела на них, потому что никогда в жизни не видела ничего прекраснее, чем их лица, разные и одновременно похожие. В школе заштатного городка таких не увидишь — только на обложках журналов.
Вдруг меня обуяло жуткое любопытство. Как и откуда сюда попали эти красавцы, ведь не могли же они быть местными. Нет, я ничего против местных не имею, но особой красотой в принципе здесь никто не отличался. И главное кем они друг другу приходятся.
— Кто сидит там? — спросила я Синди. Она обернулась, чтобы увидеть, какой именно стол я имею в виду, хотя по моему восторженному голосу могла обо всем догадаться. В тот самый момент русый парень, поднял голову и посмотрел сначала на мою знакомую, а потом на меня.
Красавец тут же отвел глаза — будто моя соседка назвала его по имени, и он инстинктивно отреагировал, хотя разговаривать с ней не собирался.
Девушки за моим столом глупо захихикали.
— Это Эшли Паеро и Роберт Турнен и конечно Габриель Турнен. Они живут все вместе в семье доктора Питера Турнен, — чуть слышно сказала Синди с явным не одобрением.
— Интересная троица, — немного ошарашено произнесла я. — И кто они друг другу? Они не похожи! — Мда, люботытство не порок, а большое свинство! И чего это я так ими заинтересовалась, да еще и так откровенно, ведь на дух не переношу парней, и максимум могу с ними дружить и не более? Хорошо, я просто интересуюсь.
— Естественно! Они же все приемные! Доктор Турнен еще молод, ему слегка за тридцать. Габриеля они взяли на воспитание. Роберт, по–моему, младший брат доктора, а Эшли племянница от старшей, погибшей сестры миссис Турнен.
— И что все остальные родственники умерли? Они взрослые, чтобы брать их на воспитание.
— На счет других родственников не знаем. Они можно сказать отшельники. Всегда вместе и сами по себе. Ни с кем не общаются, поэтому и не знаем. Они живут у мистера Турнен уже десять лет.
— Молодец миссис Турнен! Заботится о приемных детях, хотя сама еще совсем молода!
— Да, наверное, — нехотя согласилась Синди, и мне показалось, что она почему–то недолюбливает доктора и его жену. Судя по тому,
Слушая девушку, я продолжала смотреть на странную троицу. Хотя я нагло их рассматривала, никак не могла разглядеть, в силу своей близорукости и упрямства не носить очки, а уж с линзами у меня вообще отношения категорически не сложились.
— Давно они здесь живут?
— Нет, — проговорила моя соседка таким тоном, будто ответ был очевиден. — Переехали полтора года назад из Англии. И они ужасно богаты.
— Как зовут русого парня? — спросила я, наблюдая за красавцем. Он посмотрел на меня, но не с любопытством, в отличие от большинства студентов. Интересно, что его так разочаровало?
— Габриель. Он, конечно, красавчик и секси, но можешь не тратить на него время. Этот гордец ни с кем не встречается. Очевидно, наши девушки для него недостаточно хороши, — с явной обидой проговорила Синди. Неужели он успел ее отшить? Ха! Или такие богачи до нас не снизойдут?
Стараясь спрятать улыбку, я закусила губу и снова посмотрела на Габриеля. Он отвернулся, но на щеках появились ямочки, будто он тоже улыбался. Я последовала его примеру, тем более что это уже чересчур. Но какой–то трепет остался, и мне жутко хотелось и дальше на него смотреть…
Через несколько минут все трое поднялись из–за стола. Как изящно они двигаются! Но тут Синди почти завизжала, что мы почти опаздываем. Мы встали и пошли на урок. И зачем так было реагировать? Мы бы и умирающими успели.
Одна из моих новых знакомых, которую звали Клер, тоже шла на географию. По дороге мы почти не разговаривали — девушка очень стеснялась. Девушка оказалась очень скромной. Она носила простые джинсы, бежевую вязаную кофту и балетки. Но при этом у нее была длинная и толстая коса до самых бедер.
Мы вошли в класс, и Клер села за заднюю парту. К сожалению, сосед у нее уже был. Оставалось только одно свободное место в среднем ряду. Торчащие русые волосы — мне предстояло сидеть с Габриелем Турненом.
Тайком наблюдая за ним, я подала формуляр учителю. Когда я проходила мимо, парень окинул меня ледяным взглядом. Откуда столько злобы? От неожиданности я на мгновение приняла оборону (привычка, знаете ли). Но осторожно оттаяв, прошла за парту.
Миндалевидные глаза оказались черными как уголь, а под глазами темные круги. Вот кто выглядит больным, но зачем же так в штыки принимать соседство по парте?
Глядя прямо перед собой, я положила учебник на парту и села, краем глаза заметив, что он заерзал. Он двигал стул к самому краю парты, подальше от меня… морщась, будто от дурного запаха! В полном замешательстве я понюхала свои волосы; они пахли шампунем. По–моему, со мной все в порядке. Или ему настолько противны простые смертные? Я опустила прядь на самые глаза, словно темный занавес между мной и соседом. Что же, буду слушать учителя.
К сожалению, лекция была утомительно скучной, к тому же я ее уже изучала. Пришлось слушать и записывать во второй раз.