Другой дом
Шрифт:
Поэтому, я с некоторой опаской подняла на него взгляд, стоило ему к нам приблизиться. Однако, мои опасения, как оказалось, не стоили и выеденного яйца – Джонс улыбался всё также лучезарно и искренне, как и всегда. Подмигнув мне, он хлопнул лучшего друга по плечу и спросил только:
– Ты на лекции то идешь, дружище? Или сил отпустить свою девушку у тебя нет? Ну, я могу тебя понять – такую красавицу стоит держать как можно ближе к себе. А то уведут ненароком – и ищи ветра в поле потом.
После чего парень с дредами громко расхохотался, явно довольный своей шуткой. Я же чуть
– Так, простите, извините, дайте пройти. Хватит топтать мне ноги, это вам не паркет, - послышалось громкое пыхтение со стороны аудиторий.
К нам, активно орудуя локтями и распихивая зазевавшихся студентов, вполне себе так торопливо плыл крейсер по имени Дуглас. На его всегда спокойном и почти умиротворенном лице явно читалось нетерпение. Поравнявшись с нами и чуть поморщившись – видимо, кто-то всё же умудрился отдавить парню ногу или две – тот выдал:
– Нет, я, конечно, всё понимаю – любовь и всё такое. И поверьте – я искренне рад за вас. Но если вы сейчас же не отлепитесь друг от друга и не проследуете каждый в свой кабинет – кого-то явно будут ждать проблемы. Звонок был уже три минуты назад!
И действительно – коридор опустел практически со скоростью звука. Видимо, за всеми этими разборками и поздравлениями мы не услышали эту, весьма громогласную трель.
Улыбнувшись, Майк спросил у меня:
– Увидимся во время обеда?
Я кивнула, неожиданно оробев под взглядами наших друзей, и смогла выдавить из себя только тихое:
– Конечно.
Наклонившись, Кинг осторожно клюнул меня в щеку чуть прохладными губами, после чего выпустил из руки мою ладонь – от этого у меня как-то неприятно екнуло в груди – и, махнув Крису с Кишей, отправился с друзьями в сторону аудитории. Мы же втроем, спохватившись, поспешили к своей.
Всю лекцию Кристиан не сводил с меня внимательного взгляда, заставляя меня нервно ерзать на своем месте. Я пыталась понять, что он хочет увидеть, но, даже в пятый раз перебрав в голове все возможные варианты, так и не пришла к единому мнению. Может, виной всему была скромная, но очень искренняя улыбка, которую, как ни пыталась, я так и не смогла стереть со своего лица. Она привлекала внимание не только моего друга – то и дело я ловила на себе полные нездорового любопытства взгляды других сокурсников, но их игнорировать было гораздо легче. Они ведь не могли залезть мне в голову. А вот у Криса были все шансы – он итак в моей черепушке практически прописался, как и в моей квартире.
После занятий, когда я бодро шагала к выходу в числе последних, друг схватил меня за руку и оттащил в сторону. Видимо, не выдержал. Хотя, стоит отдать ему должное – он держался не один час, прежде чем сдаться во власть своего любопытства и начать допрос с пристрастием.
Я уже приготовилась было отвечать на все его вопросы из серии «Что? Где? Когда?», однако, то, что сорвалось с губ моего лучшего друга, несколько пошатнуло мою тактику.
– Ты уверена в том, что делаешь?
Бросив растерянный взгляд на ожидавшую нас Кишу, я увидела в ее глазах тот же огонек, что горел во взоре Криса, и до меня дошло, что же это было. Не любопытство – беспокойство. Кристиан искренне переживал, как настоящий друг волновался о том, не сглупила ли я, и не будет ли мне потом больно.
Но и на этот вопрос у меня был ответ. Только один, единственно верный. Встретив его взгляд, я произнесла всего одно слово:
– Да.
Взгляд младшего Кинга смягчился, и он, наконец, позволил себе улыбнуться.
– Тогда – я рад за вас, - сообщил он, и я поняла, что именно этих слов мне так не хватало.
Я могла сколько угодно кичиться своей независимостью и от других людей, и от их мнения, но на самом деле были те, кто одним только взглядом могли лишить меня равновесие. Получить их одобрение, признание – это было сродни грузу, разом вдруг упавшему с плеч.
И в этот раз я улыбнулась широко и искренне, ни секунды себя не сдерживая.
С того утра прошло всего четыре дня, но для меня каждый из них напоминал маленькую жизнь – столько в них было эмоций. Начнем с того, что наша компания на время обеда существенно расширялась – сидеть в кафетерии отдельно мы с Майком категорически отказывались, и нашим друзьям пришлось с этим смириться. Но их это, как мне кажется, не сильно то и напрягало, поскольку Крис и Кевин знали друг друга давно, так что общий язык нашли быстро. Киша от них не отставала, разбавляя диалог привычными для всех язвительными шуточками. Дуг привел свою подругу – милую, чуть застенчивую Лелиану с факультета иностранной филологии, и она, постепенно привыкая к нам, с каждым разом всё активнее принимала участие в разговорах.
К взглядам, которые на меня не бросал разве что ленивый, я уже привыкла. Я понимала их источник – все ждали, когда Майк, известный своим распутным поведением, бросит и меня. Не хотелось их разочаровывать, но мне было точно известно, что этого не случится. Первоисточник сказал, во время приватного интервью, если вы понимаете, о чём я.
Майкл. Майк. Майк-Майк-Майк. Каждая моя свободная минута была буквально наполнена им. Крис уже даже начал жаловаться, что забыл, как я выгляжу в одиночестве, что было наглой ложью, ведь на планерках в редакции я появлялась сольно. Фигня, что за эти дни актив университетской газеты собирался всего один раз – важен сам факт. Была одна? Одна. Ну и всё, придраться не к чему.
На самом деле, как бы глупо это не звучало, но нам сложно было порознь. Я испытывала буквально физическую боль, кожей ощущала отсутствие Майка. Это было, словно одного человека – нет, одну душу – разорвали пополам и отправили практически в два разных уголка планеты. У душ этих грубые, оборванные края, которые постоянно кровоточат. И, лишь соединившись, боль от ран перестает утихать. Вот примерно тоже самое я ощущала, стоило нам расстаться. Словно эти самые края ран снова начинали открываться, и я буквально чувствовала, что мне нужно обратно, туда, где не больно.