Другой
Шрифт:
Сергей: — …и если не сидит сиднем, то пробьется. Всегда можно подняться… У всех равные шансы. И не надо… не надо тут гнать на олигархов… Ты их не любишь, потому, что завидуешь… вот они-то, как раз работали…
Игорь: — Еще как работали… Я понимаю, тебе поперло, и, думаешь, так будет всегда. Жизнь справедлива, она вознаграждает за труд — да?
Сергей: — Именно!
Антон: — Поехали.
Сергей: — Давай.
Игорь: — Краны, Маны, КамАЗы — все в кредит, дай бог — успеешь выплатить. Капитализм — это кризисы. В девяностых, парень занимался кондитеркой, и тоже — так перло, такой самоуверенный был. "Игорь, — говорит, — чувствую, даже если сяду на пять лет, выйду и сразу поднимусь! Я понял — как! Понимаешь?!" Он не сел, но через пять лет уже был нищим. Капитализм — друг. Даст бог — поднимешься, конечно. Только прошу, не кричи, что иначе и быть не могло… Бизнес — казино… Красное, черное… А про олигархов… Они, нам не нужны. Они нужны власти, она на них держится. Экономику, они душат: монополизируют рынки — не дают развиваться частнику, админ ресурс и все такое… Вспоминайте, старика Столыпина, вспоминайте…
Сергей: — Среди них, много грамотных спецов.
Игорь: — Им все дали. Дураки, отсеялись, конечно, но грамотных там единицы. В России, есть неплохие менеджеры, некоторых, знаю лично, только здесь, им ловить нечего.
Сергей: — Через десять лет, ты не узнаешь этой страны.
Игорь: — Узнаю. Дороги и дураки…
Сергей: — Это в Беларуси так, а у нас, уже будет по другому.
Игорь: — Оставь в покое Беларусь.
Сергей: — А ты не гони на Россию!
Игорь: — Людей не изменишь. Воровать привыкли. На нефть надеешься? Да она же вас и утопит. Зачем менять гнилую систему, если и так можно выжить. Вон и тебе чего-то перепало, и олигархи, классными пацанами стали. Не понимаешь, чем она дороже, тем вам же хуже. Средний класс поднимать надо, а не в Швейцариях виллы строить. Жесткие меры нужны. Взвинтить пошлины на ввоз… или, вообще, запретить импортные автомобили, нахрен…
Сергей: — На муре всякой, будем ездить?
Игорь: — Свои надо уметь делать. Люди, у вас, живут плохо. Свинство, ездить на дорогих тачках.
Сергей: — А я купил себе дорогую тачку. Потому, что хочу ездить на хорошей машине.
Игорь: — Флаг в руки, но помни, что живешь, за счет других… Только, я не понял, ты про какую машину? — Про грузовые, так это совсем другое…
Сергей: — "Субару" я себе взял, в кредит… за семьдесят штук…
Игорь: — Это правда? Чего ж раньше, не похвастался? И почему, мы на таете катаемся, а не на?..
Сергей: — Потому, что знаю, что чморить начнешь… Нудь свою, про справедливость и несправедливость…
Игорь: — Конечно начну.
Сергей: — Ну убей меня теперь за это! Надо же, какая скотина, купил себе хорошую машину…
Игорь: — Убивать не буду, но повторю, — это скотство. Очень жаль, что мой друг стал жлобом… Уоррен Бафет — второй в списке Форбс, тратит сто тысяч в год, — заработок, средней американской семьи, — а мог бы… Мог бы! Но, у него есть совесть…
— Сам ты жлоб, — сказал Сергей. — Играть еще будем?
— Сдавай.
Пауза.
Сергей: — А сам, как на "бумере" ездил…
Игорь: — Эта машина стоила двадцать тысяч. Это — допустимый предел.
Сергей: — Кто, его определил?
Игорь: — Я. Хотя сейчас считаю, что был неправ. Это много…
Я опять заснул. Не знаю, сколько проспал. Во сне ругался, сначала с Сергеем, потом с Игорем, потом с обоими, а когда открыл глаза…
Игорь: — … именно, так, как в Китае! Или еще на триста лет: коррупция, опричнички, алкоголизм, и широкая русская душа…
Сергей: — "Бл…", не трогай Россию!
Игорь: — Слышишь, ты, защитник Росси. Ты с ментами разберись, которые в ресторанах на столы мочатся, в качестве оплаты.
Сергей: — Я разберусь!
Игорь: — Ты разберешься! Ты, с мое, по Европе покатайся, а потом сравни… Разберется он… в этом Содоме. Не построишь нового, не разрушив старого. Жечь, все, скопом… и по новой строить… А понадобится, — еще раз… и опять, по новой… Это не лечится, это можно, только, вырезать…
Антон: — Серега поехали!
Сергей: — В Беларуси, — оно конечно лучше! Давай Антон.
Игорь: — В Беларуси, его бы за это кастрировали… а у вас — фиг там. Чиновник — скот — это норма. Привыкли-сс… Таких, убивать надо, а вы…
О ком они? Нет, — это уже не дружеская беседа, это ругань. Надо встать. Разгорячились ребята, и Сергей, вроде, перебрал. Я откинул одеяло, нашел бриджи, носок, так, а где второй?
— Достал ты "бл…", со своими учениями… Приперся "бл…", рассказывать как у нас все"…во"!.. Вали в свою Белоруссию гребаную, в Европу на"…ер" вали…
— Не понял…
— Все ты понял.
— Ложись-ка ты спать, — сказал Игорь.
— Я лягу! Ты мне рот не затыкай! Вся твоя Европа еще у нас"…" возьмет — понял?!
— Еще бы.
— И не скалься мне "бл…"! Этих убить, тех повесить… Сами разберемся! — Сергей говорил громко, почти кричал.
— Делайте, что хотите — это ваша страна.
— Ублюдки "бл…" — эмигранты вонючие! Рассуждают они у судьбе России… Своих убивай, понял! А не Русских… Ты свою семью уже убил "бл…", тебе мало?!
— Что ты сказал? — крайне удивленно спросил Игорь.
— Что слышал… Железный Феликс "бл…" А на могилу, теперь!..
Я не успел одеться, еще в палатке услышал: глухой шлепок, а за тем грохот. Выскочил в одной штанине, но уже поздно. Антон сидит перепуганный, Игорь, возле Сергея стоит — лицо красное, злое, сжал кулаки; Сергей без сознания: лежит на спине, голова на черных углях от костра: изо рта, на перламутровый пепел, струйкой стекает кровь. Уже, через секунду, из своей палатки выбежала Саша, кинулась к нему.
— Что ты сделал, дурак?! — крикнула на Игоря. — Зачем, ты его ударил?! — Присела, подняла голову Сергея, вытерла рукавом лицо. Взглянула вверх, на Игоря: — Отойди… садист!
28
Я вернулся в палатку, натянул вторую штанину, взял бутылку минералки, обул тапки, вышел, посмотрел по сторонам, — Игоря уже не было, наверное, ушел на берег.
Сергей пришел в себя, мы помогли подняться, подвели к скамье.
— Не надо, я сам могу, — отпихнул наши руки, сел, потрогал челюсть, глотнул воды. — Подонок…