Друиды
Шрифт:
Нанторус вздохнул с облегчением.
— Все не так плохо, как я думал, — сказал он Менуа. — Вожди эдуев укрепляют свои войска несколькими римлянами. Что за беда? Многие набирали наемников. Римляне не собираются с нами воевать.
— Неужто ты забыл все, чему тебя учили друиды? — горько спросил Менуа. — Куда бы Рим ни отправлял своих воинов, они там и остаются. Они берут в жены наших женщин, заводят детей, строят дома, а потом Рим требует земли, на которых живут его люди.
— Если эдуи настолько глупы, что позволят Риму распоряжаться на своих землях, значит,
— Постарайся понять, — терпеливо внушал ему Менуа. — Это проблема не только эдуев. Вся Галлия под угрозой. На юге уже есть римские провинции. Теперь они просачиваются в свободную Галлию, туда, где живем мы. Крыса, которая сейчас только покусывает эдуев, со временем загрызет и нас!
— Ты переоцениваешь римскую угрозу.
— Едва ли. Я никогда не бывал на землях римлян, но друиды со всей Галлии каждый Самайн собираются в нашей Роще. Я говорил со многими из них, и то, что вынес из этих разговоров, заставляет меня относиться к римской угрозе самым серьезным образом. Я знаю человеческую природу и уверен, что нынешний обмен небольшой части зерна на небольшое число наемников со временем перерастет в большой военный союз, и римляне окажутся в самом сердце Галлии. Послушай меня, Нанторус! Римское влияние куда страшнее, чем римские солдаты!
— Опять ты про влияние! — пренебрежительно отмахнулся Нанторус. Наш предводитель был воином до мозга костей; абстрактные понятия нисколько не занимали его, он не видел в них реальной опасности.
Зато Менуа прекрасно разбирался в абстрактных понятиях. Он продолжал увещевать Нанторуса, пока тот не согласился созвать племенной совет в Ценабуме, а там уж пусть Менуа уговаривает других вождей. Меня охватило волнение. Если Менуа отправится в Ценабум, то, скорее всего, я буду сопровождать его. Это было бы мое первое настоящее путешествие.
Нанторус уехал, подняв своей колесницей тучу пыли. А нам с Менуа понадобилось целых два дня, чтобы добраться до столицы карнутов. Менуа не признавал ни лошадей, ни телег. «Друиды должны ходить по земле», — часто говорил он.
Вот мы и шли по ней. Земли, через которые пролегал наш путь, в основном относились к равнинным плодородным угодьям. Часто встречались зажиточные усадьбы, каждая из которых способна прокормить небольшой клан. Урожай ждали хороший. Иногда ветер доносил до нас запах костров. Вдали пели. В те дни в Галлии еще многие пели.
С тех пор я повидал разные крупные города, но моя первая встреча с Ценабумом произвела на меня неизгладимое впечатление. По сравнению с нашим фортом Рощи, столица карнутов была огромным, хорошо укрепленным настоящим городом со множеством сторожевых башен. Небо над домами пятнали дымы.
Ценабум стоял на берегу большой реки Лигер. Она давала воду городу, а рыбаки на своих маленьких лодочках прекрасно освоились с ее течением и коварными мелями.
— За стенами может укрыться пять тысяч человек, — Менуа обвел широким жестом частокол. — Мне тоже приходилось укрываться здесь.
В Ценабуме меня поражало всё: двойные главные ворота с двойными же сторожевыми башнями, соединенными подвесным мостом. Когда мы подходили к воротам, часовые смотрели на нас сверху, и один из них помахал нам. В городе на нас со всех сторон обрушились звуки. Звенел металл в кузницах, грохотали телеги. Навстречу попались плотники, тащившие на плечах длинные обработанные балки. Завидев нас, они остановились и, не смотря на тяжесть ноши, степенно поприветствовали нас, почтительно поглядывая на плащ друида. Множество людей заняты были работой или разговорами. Отовсюду прилетали запахи нечистот, рыбы и требухи.
Прямо за воротами располагалась группа прямоугольных зданий с плоскими крышами. У нас никогда так не строили. Пока я смотрел, из здания вышли несколько темноволосых мужчин в сборчатых туниках. Они бойко болтали между собой, то и дело размахивая руками. Я прислушался и ничего не понял.
Менуа проследил за моим взглядом.
— Римские торговцы, — произнес он с неприязнью. — Живут здесь постоянно. Все думают, что от них никакого вреда, а торговля только выигрывает. А я вот думаю: так ли они безвредны? Однажды они ведь могут и ворота открыть для римских легионов.
Друиды, жившие в Ценабуме, проводили нас в гостевой дом. Менуа презрительно посмотрел на резные скамейки и диванные подушки, разбросанные по комнате.
— И здесь не без римского влияния, — проворчал он. — Спать будем снаружи. Хватит и плащей.
Мы так и сделали. Той ночью шел дождь.
На следующий день в доме собраний начался племенной совет. Состоял он из вождей и старейшин племени. Вожди прибывали каждый со своей охраной, но щиты и оружие оставляли за дверью. Старейшины кутались в плащи. Их отличали длинные седые волосы.
Менуа взял бараний рог, показывая, что хочет говорить. Начал он в относительной тишине. Я стоял у стены, стараясь одновременно слушать друида и наблюдать за тем впечатлением, которое производили на собравшихся его слова.
— В полете птиц и внутренностях жертвенных волов я видел зловещие знаки, — начал Менуа. — Мне представились армии на марше. А теперь я узнал еще, что эдуи приглашают в Галлию римских воинов!
— Подумаешь! — хмыкнул мой сосед, князь Тасгеций, с ног до головы заросший буйным рыжим волосом. — Кельты всегда славились гостеприимством. У меня вон друзья есть из римлян, — добавил он, любуясь своими кольцами на толстых грязных пальцах.
— Не стоит судить о народе по его торговцам, — говорил меж тем Менуа. — Торговцы везде одинаковы. Они приветливы, поскольку от этого зависят их барыши. Но, во-первых, римские торговцы — это еще не все римляне, а во-вторых, римляне совсем не похожи на нас. Мы разные. Много поколений назад они отказались от почитания природы и начали создавать себе богов, похожих на них самих. Идею богов они украли у греков. Римляне — самые известные воры в истории, — повысив голос, выкрикнул главный друид. — Но эллины хотя бы сохранили свое родство с природой, а римляне отказались и от него. Единственными природными божествами у них остались солнце, луна и море, да и тем они придали человеческий облик.