Друзья бога
Шрифт:
Густой хвойный лес рос по обе стороны реки. После непроходимых джунглей и могильного подземелья казалось, что поход окончился в раю. Травалини, ни на секунду не забывая о своих научных изысканиях, занялся лапой монстра. К его ужасу, под солнечным светом конечность чудовища затвердела еще больше и при первом же прикосновении рассыпалась горсткой пыли.
Живительный огонь костра привел путников в расслабленное и умиротворенное состояние духа. Даже воспоминания о страшной гибели товарища, казалось, отступили далеко, в глубокие закоулки памяти. Внезапно раздался жуткий протяжный вой.
— Кто это? — всполошился первым Хаби.
— Обезьяна-ревун, — ответил Манко.
Индеец ловко подскочил, размотал свою поклажу и приготовил лук.
— Если мне повезет, у нас будет свежая еда. — Манко с отвращением глянул на кусок солонины, который он так и не смог разжевать, и беззвучно растворился в лесной тени.
— Он предлагает нам есть обезьяну? — в один голос возмутились Алан и Заморра.
Для моряков, привыкших к скудному морскому рациону, солонина была самой привычной пищей.
— Лучше рома в такое время провизии нет! — добавил Хаби.
Андреа, понимая, что сегодня уже никто не найдет в себе силы сделать еще хоть один шаг, приказал:
— Доктор, выдайте ром!
Травалини возражать не стал. Через полчаса, когда вернулся Манко, в лагере уже царило добродушное блаженство.
— О, смотрите, наш друг все-таки убил мартышку! — с трудом выговаривая слова, сказал Вальдес.
Индеец возвращался с добычей. За спиной у него болталась освежеванная тушка крупной обезьяны.
— Уважаемый, а как же ты собираешься употребить в пищу мясо своего родственника? — не унимался Вальдес. — Мы ведь не едим людей, почему же ты собрался зажарить обезьяну? А вдруг она не вкусная?
Шутка пьяного Вальдеса развеселила еще несколько человек.
— Мясо человека тоже вкусное. Сладкое, — сухо ответил Манко.
Произнес это он так буднично, что у моряков по спине пробежали мурашки. Индеец сбросил добычу и вытащил нож. Потом направился к костру, чтобы соорудить вертел. Проходя мимо Вальдеса, Манко сделал короткое движение ножом, словно перекидывая его из одной руки в другую. Шляпа Вальдеса, висевшая на спине моряка и удерживаемая только шнурком на шее, тихо упала. Шнурок был срезан словно бритвой. Но Вальдес был готов поклясться на Библии, что между ним и Манко было не менее пяти футов. Торро хотел схватиться за нож, но, заметив жесткий взгляд капитана, понял, что клинок Андреа без всяких колебаний остановит любое движение, фыркнул и сделал вид, что ничего не произошло.
Аромат, который разнесся от зажаренной обезьяны, не оставил равнодушных. То ли это был зверский голод истосковавшихся по свежатине путешественников, то ли в этом виноваты особые специи, которыми сдобрил мясо Манко. Во всяком случае, о том, что это обезьянье мясо, все забыли.
Быстрые тропические сумерки скоро накрыли лагерь. Манко впервые за весь переход не стал настаивать на хитроумных гамаках, лишь показал, как сделать подстилку из хвои возле костра.
Когда люди заснули и над рекой и над лесом повис храп пьяненьких путешественников, Манко осторожно разбудил Андреа. Вернее, даже не разбудил, а просто не дал ему провалиться в блаженную темноту.
— Ты убил Сипактли. Ты вошел в Шибальбу. Но до храма Монтесумы тебя ждет еще одно испытание. Муж Сипактли придет за тобой. Тлальтекутли ждет тебя.
— Почему я должен проходить эти испытания? — устало спросил Андреа.
— Ты не проходишь испытания. Та просто идешь своим путем. И путь твой сейчас лежит через царство мертвых.
— Сколько нам еще идти до цели?
— Дальше равнина. Мы в Мексике. Если боги позволят, то завтра сможем встретить людей. Дальше можно передвигаться на мулах.
— Подожди, мы что, уже дошли? Почему же ты молчал? — Андреа вскочил, изумленный такой новостью. — Подожди, я пойду умоюсь. Сон прогоню.
Свет от костра прыгал по неподвижной речной глади. Вода, словно утомленная борьбой с ущельем и пещерой, текла здесь спокойно. Казалось, что поверхность недвижна и река тоже спит, как и измученные путешественники.
Андреа наклонился и зачерпнул ладонью немного воды. Сон не хотел уходить. Пришлось сесть на корточки и набрать полные пригоршни. Потом еще раз. Но тут острая боль пронзила мизинец. Странное существо, помесь лягушки с ящерицей, длиной в три дюйма, вцепилось в палец. Андреа с силой тряхнул рукой. Зверек чвакнул о землю и застыл. Андреа, не видевший никогда таких странных созданий, взял его за хвост двумя пальцами и вернулся к костру.
— Сегодня день больших сражений, посмотри, какой монстр на меня напал! Мог бы и съесть!
Манко, потрогав палочкой тело пресмыкающегося, помолчал немного и произнес:
— Вот и последнее испытание. Это Тлальтекутли.
— Манко, ты всерьез?
— Боги причудливы, — ответил индеец и, завернувшись в свое пончо, немедленно уснул.
Глава 18
Словно раненый зверь «Диссект» искал ближайшее, удобное для якорной стоянки место. Его нашли чуть северней острова Андерсена, в глубоко уходящих в материк фиордах. Сайлер дал команде сутки на отдых, понимая, что люди измотаны до предела. Несмотря на это, нашлась группа добровольцев для высадки на берег в поисках дичи и свежей воды. Сайлер решил тоже спуститься на берег, надо было не только запастись провизией, но и по возможности присмотреть лес для ремонта фрегата. Хотя на самом деле лейтенант просто соскучился по суше.
Суровый берег Южной Америки встретил моряков галдящими птицами на скользких скалах. Сайлер взял с собой двух матросов и отправился в глубь материка на разведку, остальные решили попытать счастья и подстрелить несколько морских львов, водившихся в изобилии в прибрежных камнях. Аскетичная природа Огненной Земли превратила прогулку по суше в скучную экспедицию. Сделав небольшой круг, Сайлер вернулся к берегу. Оказалось, что охота оказалась удачной, и на шлюпку уже грузили разделанные туши морских львов.