Друзья по переписке
Шрифт:
— Вот как… Тогда осмелюсь предположить, что ваш друг не стал бы возражать, если бы я пригласил вас на ланч?
С расширившимися от изумления глазами Гермиона медленно подняла голову.
— Ч-что? Вы это… на полном серьезе?
Но на его лице не виднелось и тени улыбки. Наоборот! Выразительное, словно высеченное из мрамора лицо Люциуса Малфоя казалось на редкость сосредоточенным и даже… слегка напряженным.
«Ой, мамочки… Это что же такое, спрашивается, происходит?»
Дышать стало почти невозможно от бешено колотящегося сердца. Происходящее отдавало какой-то нереальностью, заставляя думать, что она (будучи
«И что мне теперь с этим делать? Как вернуться в свою (родную и привычную) вселенную?»
— Нет, — наконец выдохнула Гермиона. — Совершенно точно — нет!
Обиженным Малфой не выглядел: в его взгляде мелькнуло лишь любопытство. Однако он сделал пару шагов и подошел чуть ближе.
— Позвольте узнать — почему?
Изо всех сил стараясь держать себя в руках, Гермиона распрямила плечи.
— Потому что вы Люциус Малфой, а я Гермиона Грейнджер.
— И вы в самом деле считаете это достаточной причиной отклонить мое приглашение на ланч?
Она нахмурилась.
— Мистер Малфой, по-моему, вы забыли, кто я.
— Позвольте, как же я могу, когда вы только что напомнили мне свое имя?
«Р-р-р… так вот прям и укусила бы! У этого человека просто талант раздражать меня. Черт… Но ведь он прав. Спасибо! Спасибо, милейшая логика, что напомнила об этом… Что ж, придется согласиться».
— Нет, я… я хотела сказать… — горячо начала она, но запнулась и, прежде чем продолжить, сделала глубокий вдох. — Мистер Малфой, — теперь ей удавалось говорить более спокойно, — не знаю, что с вами произошло сегодня (может, вы упали откуда-то или просто ударились головой), все же позвольте мне пояснить кое-что: несмотря на то, что вы очень привлекательный мужчина, никогда, ни при каких обстоятельствах я не стану…
Она была вынуждена замолчать, потому что Люциус упреждающе поднял руку.
«Ну что еще? Чего случилось на этот раз?»
— Я просто хотел поблагодарить вас, мисс Грейнджер. Право, мне бесконечно льстит, что вы считаете меня «очень привлекательным». Прошу вас, продолжайте.
Улыбка его была настолько самодовольной, что у Гермионы даже ладошки зачесались от желания дать ему по физиономии, чтобы стереть ее. Покраснев так, что, казалось, щеки просто готовы лопнуть от прилившей к ним крови, она стиснула зубы и гневно проскрежетала:
— Сейчас же убирайтесь отсюда!
— Как вам будет угодно. Только позвольте мне, дорогая мисс Грейнджер, все-таки заплатить за выбранную книгу.
И пока он не достал из бумажника двадцать галлеонов (собираясь переплатить за покупку чуть ли не вдвое), не положил их на стол и не покинул магазинчик, счастливая улыбка так и не исчезла с его лица.
_______________________________________________________________________
Здравствуйте, Леголас,
И огромное вам спасибо! Это был по-настоящему удивительный и приятный подарок… Тем более что преподнесенные конфеты — мои любимые. Неужели ваше ясновидение объясняется эльфийскими корнями? Ха-ха… шучу-шучу…
О, как же жестоко я боролась с собой в битве между желанием съесть все сразу или
Еще одна вещь беспокоит меня до сих пор, и я не могу не упомянуть о ней: цена! Ведь этот подарок, должно быть, стоил вам немалых денег. Леголас, я очень и очень польщена вашей щедростью, но право… мне ужасно неловко! Поэтому отправляю вам ответный презент. Он, конечно, не такой дорогой, как ваш, но от всей души надеюсь, что сможет порадовать вас.
С любовью, Афина.
«Что?! Вот же идиотка! Неужели я и вправду подписалась так?»
К сожалению, эта (безусловно, умная) мысль пришла ей в голову уже после того, как сова, уносящая письмо Леголасу, стала маленькой, почти неразличимой точкой в голубом безоблачном небе.
«С любовью?.. Сладчайшая Цирцея, я, что… окончательно сбрендила, да? Как я могла не заметить такую… описку? О чем только думала, когда царапала эту строчку? И что теперь? Заметит ли он ее? И, если заметит, придаст ли значение?»
По телу вдруг пробежала дрожь — это ей стало понятно, что очень хочется, чтобы Леголас заметил такое окончание письма. И даже… как-то отреагировал. Но как? Ведь говорить о любви между ними просто нелепо. Будучи на редкость здравомыслящей особой, Гермиона отлично понимала, что влюбиться, оставаясь знакомыми с человеком только лишь по письмам — смешно и глупо!
«Да… Но почему тогда я постоянно думаю о нем? Почему мне кажется, что за эти три месяца переписки я узнала его так, как многих из своих знакомых не узнала и за много лет? И Леголас кажется мне… прекрасным…»
Она не могла не признать, что мужчина, скрывающийся под этим прозвищем, по-настоящему влечет ее к себе. Он обаятелен, умен, бесконечно вежлив и корректен, щедр и обладает невероятным чувством юмора.
«Просто не мужчина, а живое воплощение женских грез!» — она не удержалась и негромко рассмеялась, вспомнив еще и о том, что всякий раз, получая от Леголаса письмо, чувствует, как внутри возникает какое-то теплое, будоражащее ощущение, а сердце начинает биться намного быстрее.
Леголас. Каков он на самом деле, в реальной жизни? Ответ на этот вопрос волновал ее в последнее время все сильнее и сильнее. Иногда Гермионе начинало казаться, что образ, сложившийся у нее благодаря переписке, слишком хорош, чтобы быть правдивым.
«Конечно, у него наверняка есть какие-то недостатки, и это абсолютно нормально! Я… я не идеализирую Леголаса, точней пытаюсь не идеализировать. Но черт возьми… это трудно… Потому что никогда еще не встречала мужчину, который заставил бы меня чувствовать то, что заставил он. Даже ни разу не увидавшись воочию…»
Осознавая, что серьезно увлеклась практически незнакомцем, Гермиона нахмурилась, но тут же обрадовано подумала, что это далеко не так. Теперь она много знала о Леголасе! Очень много. Ведь за эти три месяца она узнала о нем больше, чем о тех, кого знала вот уже много лет. Да и поделилась большим, чем с самыми близкими друзьями. Она знала о его симпатиях и антипатиях, о его привязанностях, о хобби, о его страхах и надеждах. Узнала какие-то подробности из его детства, да и взрослой жизни. Даже узнала, что он был женат.