Друзья
Шрифт:
– Теперь не догонят!
– сказал идущий рядом с Ольгером барон Самор.
Он единственный уцелел из благородных, наверное, потому, что был легко ранен в плечо.
– Не будут они гоняться по лесам за такими, как мы, - отозвался граф.
– Достаточно контролировать дороги, чтобы не дать нам уйти.
– Двадцать три, - посчитал спасшихся Самор.
– Это считая нас с вами. У большинства не очень тяжелые раны, но на ногах далеко не уйдут. Что будем делать?
– А что нам остается?
– сказал Ольгер.
– Будем ехать на восток, а ночью выберемся на дорогу. Уходить все равно придется по ней, в лесу пропадем. Вряд ли ночью дорогу охраняют. Я бы этого не делал. Лишний риск, да и какой
– Вы правы, - согласился барон.
– Мы достаточно оторвались от противника, и можно дать лошадям отдохнуть. Не возражаете? Привал! Парни, слазьте со своих кляч. Привяжите их к деревьям и ложитесь на мох. Отдохнем две свечи, а потом продолжим путь.
Первый день почти не отдыхали, надеясь найти деревню или хотя бы ручей. Голод лишал последних сил, а лошадям срочно требовалась вода. Не нашли ничего и еще до темноты повернули к дороге. Выбрались с трудом, потому что лес стал гуще, и последние две лиги пришлось идти пешком, ведя лошадей в поводу. Еще не стемнело, но дорога была пустынная, поэтому решили рискнуть. Вперед пустили двух самых крепких солдат на лучших лошадях, чтобы они смогли предупредить об опасности остальных и уйти сами. Шли рысью, время от времени переводя коней на шаг. Уже совсем стемнело, когда один из солдат не выдержал скачки и выпал из седла. Это падение стоило ему сломанной шеи, но обеспечило всех мясом. Конечно, съели не погибшего беднягу, а его лошадь. Сделали это, когда нашли воду. Было уже совсем темно, но кто-то из солдат смог услышать шум ручья. Не таясь, разожгли костры и не только наелись жареной конины, но и приготовили мясо впрок. Вволю напившиеся лошади остаток ночи паслись на обочине дороги, на которой было много травы. С рассветом вернулись в лес.
В этот день им повезло выйти к деревне. В ней были жители, которые за золото щедро поделились едой. Торийцы к ним заезжали, но не зверствовали. Забили пару коров и поваляли девок, после чего ушли. Здесь отдохнули до вечера, а к большаку выбрались по узкой дороге, накатанной возами. По ней крестьяне каждое утро возили продукты на рынок Багора. Ночью почти не отдыхали, торопясь как можно дальше уехать от занятого врагами города. А утром везение закончилось. Ускакавшие вперед солдаты не вернулись и не подали никакого знака, а из-за поворота дороги в доршагцев полетели болты. Половину из них убили сразу и еще несколько бойцов потеряли, когда пытались укрыться в лесу. Когда Ольгер остановил коня, рядом с ним был только один солдат.
– Не видел, что с остальными?
– спросил граф.
– Все убиты, - понурив голову, ответил мечник.
– Последними достали господина барона и Варка, когда они уже были в лесу. Мы с вами спаслись, мой лорд, только надолго ли?
– Не знаю, как ты, а я отсюда выберусь!
– разозлился Ольгер.
– Как звать?
– Далем, - ответил солдат.
– Род называть?
– Обойдусь без рода. Золото осталось?
– Своего нет, а выданное бароном так и лежит в сумке, - ответил Даль.
– Вернуть?
– Не нужно ничего возвращать, - сказал барон.
– Если хочешь бороться за жизнь, едем вместе, а если пал духом, я тебя не держу! Купишь у крестьян какую-нибудь одёжу и можешь безбоязненно ехать с ними в любой город. С золотом как-нибудь устроишься.
– Я все-таки попробую с вами, мой лорд! Уж больно я злой на торийцев, чтобы под ними жить!
– Тогда будем действовать так же, как раньше, только без спешки.
В королевский кабинет вошел пожилой, но еще крепкий мужчина в потертой кожаной
– Садитесь, Умар, - предложил король.
– Вас не оскорбляет такое обращение?
– Нисколько, ваше величество, - ответил герцог Витар.
– Король Яр называл так же, вот от молодого Малька пришлось наслушаться всякого.
– Вы один из трех герцогов Доршага, поэтому должны многое знать о прошедшей войне. Кто-нибудь из них уцелел?
– Даргус был сослан в Варум. Этот город недалеко от границы с Торой, поэтому он был сразу захвачен. Скорее всего, герцог попал в плен или погиб. Герцога Гальдара ранили на моих глазах, но тогда такое творилось, что раненый просто не мог выбраться из сечи. Возможно, кто-то из них и спасся, но я в это не верю. О войне я знаю все, но только до разгрома. Пришлось спасать свою жизнь, поэтому о дальнейшем могу судить только по тому, что слышал от других.
– И что вы слышали?
– спросил Август.
– Рассказывайте, не ждите моих вопросов. Нам с канцлером важно знать все!
Сидевший рядом с королем граф Марей с интересом наблюдал за заметно нервничавшим гостем.
– После сражения полки Урама ушли, а оставшиеся торийцы перебили всех воинов Доршага, которые уцелели в битве и не смогли спастись бегством, - начал рассказывать Витар.
– Пленных не брали. Закончив бойню, они по трем дорогам вторглись в королевство и начали занимать его города, безжалостно убивая всех владельцев камней силы, а часто и членов их семей. Обычные в таких случаях грабежи совершались уже после резни. Крестьян, как правило, не трогали, пострадали лишь горожане, в первую очередь благородные и купцы.
– Мы знаем о страсти Гарха к камням, - нетерпеливо сказал король.
– Как с этим сейчас?
– Насколько я знаю, так же, - ответил герцог.
– Новостью стало то, что начали ловить мальчишек в возрасте двенадцати лет и немного старше. Их заковывают и сотнями вывозят в Тору. Сословие значения не имеет, главное - это возраст и здоровье. Хотя из-за резни, там должны быть только крестьяне и дети горожан из бедноты. Те, кто побогаче, ставили детям камни, поэтому попали под нож. Из городов началось повальное бегство, но тем, кто опоздал, трудно бежать, потому что торийцы взяли под контроль дороги. Захвачена треть королевства, а возможно, и больше.
– Значит, мы должны ожидать наплыва беженцев, - сказал канцлер.
– Когда?
– Благородные и купцы уже приезжают, а горожане появятся позже. Беженцы будут прибывать дней десять, а потом торийцы перекроют границу.
– И что вы сами об этом думаете?
– спросил Август.
– Меня интересуют камни силы и ловля мальчишек. Наверняка ломали над этим голову.
– Ломал, - признался Витар.
– Напрашивается мысль, что из пойманных мальчишек собираются делать магов. Ненависть и страх нетрудно убрать магией, а потом добиться подчинения и преданности. Непонятно, зачем Гарху столько магов. Учитывая возраст мальчишек, сильных уже не будет, а от слабых мало пользы. В войне ее почти нет, разве что лечение ран... Наверное, об этом лучше спросить самих магов.
– Спрашивали!
– с досадой сказал король.
– Они говорят то же самое, что только что сказали вы. Но это не ответ!
– Это последняя партия, - преданно глядя на графа Сабора, отчитался барон.
– Здесь две сотни мальчишек. С теми, кого доставили раньше, будет две с половиной тысячи.
– Я заказывал три, - напомнил Вилли.
– У вас какие-то сложности?
– Марк Тибор сказал, что остальных можно прислать позже!
– торопливо объяснил барон.
– Его маги не справляются...