Друзья
Шрифт:
– Не хочется мне в нее лезть, - проворчал барон.
– Жаль, что нет топора. Срубили бы дерево... Здесь всего три десятка шагов, его хватило бы.
– Ты по нему пройдешь, а кони?
– возразил Даргус.
– Мне от этой реки тоже как-то не по себе... Давай пойдем вверх по течению, может, найдем место поуже.
Узкого места не нашли, зато натолкнулись на мост. Через реку были переброшены уложенные в ряд деревья. К мосту подходила хорошо утоптанная тропа, которая продолжалась на другой стороне реки. Перила отсутствовали, но пяти
– Нам бы только не натолкнуться на дикарей, - говорил барон, доедая свою порцию мяса.
– Тогда дня через два должны выйти к Торгу. Косуля закончилась, но остались крупа и лепешки. Других рек здесь нет, а та, через которую перебрались, наверное, впадает в какое-нибудь болото. Не знаю почему, но от нее тянуло такой жутью... Хорошо, что не пришлось переправляться вплавь.
– Дикарей не должно быть много, - отозвался уже поевший герцог.
– Большие селения не прокормятся охотой, а рыбы здесь нет. Будем осторожней и помолимся богам. Ты кого славишь, Дар?
– Эхтая, - ответил капитан.
– Его славят многие воины. Все мы после смерти попадем в его чертоги. Если верить жрецам, боги ничем не отличаются от смертных, кроме силы, поэтому могут отыграться на недостаточно почтительных. Лучше лишний раз помолиться, язык от этого не отвалится.
– В Торге уже могут быть торийцы. Нужно найти деревню и узнать у мужиков, чья сейчас власть. Если город уже занят, придется ехать проселками. Долго, но по большаку уже не проедешь, а лесом я сыт по горло!
– Впереди застава, - доложил вернувшийся Даль.
– Пять солдат сидят у костра и еще один охраняет лошадей. Лес слишком густой, поэтому придется возвращаться.
– Я, кажется, придумал, как нам ехать днем, - сказал Ольгер.
– Сейчас вернемся в деревню, купим у мужиков их одёжу и обменяем коней на такую клячу, которая не вызовет у торийцев ничего, кроме жалости. Если понадобится, доплатим за воз и какую-нибудь еду. Крестьян не трогают и не мешают им продавать продукты.
– У нас бритые лица, - осмелился возразить солдат, - а крестьяне все с бородой.
– Обрежем у какого-нибудь деда и приклеим. Если будем одеты в дерюгу, грязными и с бороденкой, кто там станет рассматривать! А если еще вымазаться в навозе...
Все получилось как нельзя лучше. Деревенские мужики с охотой обменяли старую кобылу и неказистый воз на двух прекрасных жеребцов и за так отдали одежду. Пришлось заплатить за провизию, которой за один золотой принесли больше,
– Хватит!
– сказал им граф.
– Куда нам столько? Ваша лошадь сдохнет раньше, чем мы выедем из деревни. Теперь насчет бороды...
Мужики выслушали, но никто не захотел позориться. Когда Ольгер уже решил обстричь одного из кобелей, предложили обкорнать бороденку у умиравшего деда. Старик был бобылем, поэтому за него никто не вступился. Бороду разделили пополам и кое-как приклеили к лицам. После этого сходили в свинарник и вышли из него, благоухая навозом и мочой. На лица добавили сажу и выпили по глотку омерзительно вонявшей браги. Когда подошли к возу, вертевшиеся возле мужиков собаки сбежали.
Лошадь без всякой охоты тянула воз и никак не реагировала на удары кнута, поэтому ее оставили в покое. До полудня добрались до большака, а еще через свечу выехали к заставе. Подошедший их проверять солдат поморщился от вони и поспешно отбежал в сторону, даже не взяв ничего из продуктов. После этого до самого вечера ехали без проверок. Мимо проезжали небольшие кавалерийские отряды и один раз пришлось съехать на обочину, чтобы пропустить обоз.
– Едем в два раза медленнее, но намного дольше, - сказал граф правившему лошадью Далю. Завтра должны приехать в Багор. В город нас не пустят, придется его объезжать. Не мешает вонь?
– Нет, я к ней привык, - ответил солдат.
– Не скажете, мой лорд, мы так и будем ехать до самой границы?
– Наверное. Вряд ли мы на этой кляче обгоним торийцев. Видел же, сколько их ушло вперед, и все конные. Я думаю, что они закончили резню и теперь быстро займут королевство. Будем ехать до Лужара, а там бросим воз. Границу наверняка перекроют, поэтому пойдем лесом.
– Ваша мудрость, к вам приехал герцог Парк!
– доложил слуга.
– Что изволите приказать?
Для любого из слуг вельмож короля Августа вопрос был бы глупым, только не для слуги главного мага Верта Фаддея. Его господин мог отказать в приеме всем, кроме самого короля. Впрочем, Август никогда не поехал бы к своему магу, а вызвал бы его к себе.
– Пусть войдет, - приказал маг.
– И больше никого не пускать!
Встреча произошла не в рабочем кабинете, а в одной из гостиных. Маг еще не потерял телесных сил, но не захотел идти через весь дворец. Герцог на сто лет моложе, пусть он и ходит.
– Приветствую, ваша мудрость!
– поздоровался стремительно вошедший гость.
Киру Парку исполнилось пятьдесят лет, но, благодаря крупному камню на обруче, он выглядел и чувствовал себя на десять лет моложе. Высокий и широкоплечий герцог любил темную одежду, на нем и сейчас был костюм из черного бархата.
– И я вас приветствую, лорд!
– отозвался Верт.
– Вы прибыли по своему желанию или по воле короля?
– Меня попросил граф Марей, - ответил Парк.
– К тому же у меня в этом визите есть свой интерес.