Дубина для Золушки
Шрифт:
«Погоди, куда ходу, мы зачем вообще пришли? Только родню твою подразнить? Нет уж! Забери у матери ребенка и давай дальше общаться. Фигу я им позволю тебя обидеть, успокойся».
«Вот этого твоего “фигу” я что-то больше всего и опасаюсь. На всякий случай: тварей тут нет. Азарт не включай! На моих родственников охотиться тоже запрещено, пускай я и сам хочу пару раз съездить им навершием по сопатке».
«Ну ты же хотел развлечься? Я только подыграю. Хочешь — будем дразнить дальше, хочешь — я буду серьезной и поиграю в этикет. Все только от тебя зависит».
«Опять я должен решать, да? И почему я не удивлен?»
— Мордред… — Оставшись без Васьки на руках, мать моего мужа, наконец, снова обрела голос. Но в ее глазах было столько ужаса, словно сыночка прямо вот на глазах сию минуту собрался отдать концы. Она и на меня посмотрела с таким же выражением лица и, кажется, едва удержалась от желания тут же схватить нас обоих и ощупать с головы до ног, чтобы убедиться, что мы живые и настоящие.
— Да не бледней ты, ма, нормально все. И гвоздь этому прекрасное доказательство. — Васька весело пискнул в его руках, подтверждая слова приемного отца. — Мы не уморили его голодом, не скормили диким зверям, не подкинули в другую семью и даже не задушили в объятиях. Да вообще… Где ты еще видела настолько здорового и счастливого младенца? — с этими словами он слегка подкинул его в воздух, впрочем тут же аккуратно ловя.
— А если серьезно, — я, чувствуя, что у Мордреда поменялось настроение и он больше не хочет этого цирка, перестала ухмыляться, как маньячка, и посмотрела на новых родственников немного устало и грустно, — то я не понимаю, в чем ваша проблема. Мой муж... мое Оружие — самый спокойный, ответственный и надежный мужчина в этом мире. У него просто железная воля и абсолютный самоконтроль, которого хватает даже на мое сумасшествие. И я предположить не могу, как вы умудрились этого не увидеть за столько лет.
— Они просто смотрели немного не туда, — вмешался вдруг какой-то новый персонаж: средних лет мужчина с длинными растрепанными волосами и в потертом черном кожаном костюме, безумно симпатичный в своей небрежности. Он сидел за небольшим, непонятно откуда материализовавшимся посреди аллеи столиком, закинув ногу на ногу.
Я видела множество людей модельной внешности, еще больше — с изюминкой, но этот… Когда я смотрела на него, то просто не могла оторвать взгляд, настолько меня затягивала его харизма космических масштабов.
— Иногда, чтобы дети повзрослели и стали ответственными, их достаточно просто отпустить.
Глава 52
Мордред:
— Так… — Я закрыл Аиде глаза ладонью. Она послушно притихла, не пытаясь отстраниться, и в глубине души в очередной раз потеплело от такого абсолютного доверия. Но это только добавило мне решимости: — Знаешь что… прадедуля. А ну, харе соблазнять мою жену, древнее ты ископаемое! Она у меня слишком впечатлительная и вообще творческая личность!
— Все-все, больше не буду! — замахал на меня руками Прародитель. Прародитель, ржа его побери, самый настоящий! Бездна его принесла… — Я не нарочно, просто такой ярко выраженный синдром первых охотников я сто тыщ лет уже не видел. Ностальги-и-ия… И не пускай в меня искры, потомок, ты же хочешь получить методики обуздания того, что изначально было даром, а вовсе не проклятием?
— И ты просто так их отдашь, безумный предок? — Скепсис в моем голосе можно было на хлеб намазывать, толстым слоем. Хотя, конечно, надежда в душе загорелась. Главное было не дать ей отразиться на лице.
— С чего это я безумный? Я поадекватней некоторых буду. — Прародитель, как всегда, был в своем репертуаре и дурачился с удовольствием. Именно поэтому я старался не показывать ему своей заинтересованности слишком сильно — это существо… опасаюсь я его. — А еще я добрый, милый и без-з-зумно симпатичный в своей небрежности. У малышки отменный вкус, скажу я тебе. — Он гордо выпятил грудь колесом, проводя рукой по и так растрепанным волосам.
— И поэтому она уже выбрала меня, — жестко отрезал я. — А по поводу адекватности… Тебе сколько лет? — Кажется, родственники уже несколько раз подавились от моей неучтивости. А сейчас и вовсе меняли свои цвета как галомедузы — то бледнели, то краснели, то и вовсе зеленели. — Это риторический вопрос, можешь не отвечать. До ржи. Ты думаешь, кто-то поверит, что за такой срок существования ты остался нормальным?
— Смотря что считать нормальным, — усмехнулся древний предок, на миг отразив в глазах вечность. Жутенькую такую — у меня холодок по спине побежал, примораживая ступни к мраморному полу. — Все познается в сравнении. Лучший пример перед нами. Оглянись — и увидишь, что все присутствующие прямо сейчас думают, что самый сумасшедший здесь именно ты. Просто потому, что смеешь со мной препираться и даже дерзить. И в их мыслях даже есть некая логика — разве тебе не страшно? Такому древнему безумцу, как я, достаточно щелкнуть пальцами — и «пшик», все и всё, что тебя окружает, растворится в бездне.
— Не легче ли просто растворить меня? — Я прищурился. Ржа такая, неужели заразился от Мастера? Почему я сейчас чувствую не страх, а холодный азарт? И это не ее азарт, мой. Собственный.
— Однофигственно, — философски пожал плечами Прародитель и мило улыбнулся. — Затраты энергии не сильно различаются. Что тебе проще — раздавить ботинком стайку мурашек или пальцем одного?
— Вы для этого слишком добрый. — Аида наконец убрала мою ладонь от своего лица.
— Нет, милая, мне просто слишком скучно. — Прародитель переключил свое внимание на моего Мастера.
— А это не одно и то же? — удивилась она. Искренне так. — Когда богам весело, их созданиям обычно туго приходится. А вы нас даже в межмировых войнах не стравливаете, что уж говорить про остальные «эпические квесты».
— Тут ты права, — радостно захохотал древнейший. — Вы попали в удачную эпоху. Помню, около миллиона лет назад я отыгрывал Темного Властелина… и у меня получалось, знаешь ли. Но потом надоело. Потомки слишком быстро заканчивались, а перенимать за них работу совсем не хотелось. И жена проснулась… короче, пришлось переключаться в светлый режим. То бишь быть добрым, милым и безобидным.