Дубль
Шрифт:
Вспомнил удивленный взгляд Ксении. Наверное, сейчас не модно заниматься резкой по дереву, но это действо меня успокаивает. Это единственное полезное ремесло, приобретенное в интернате благодаря старому учителю. Старому пьянице, над которым дети смеялись и дразнили. Но гениального резчика. Я всегда удивлялся почему с таким талантом он работал за копейки в интернете. Мало кто из нас ходил на его уроки, ещё меньше усвоили их. Я без преувеличения был лучшим: мои работы выиграли не один городской и областной конкурс. А ещё мы с братом были единственными из учеников, кто пришел на его похороны.
Ещё раз глубоко вздохнув я попытался открыть дверь. Она оказалась закрытой. Пришлось
– А чего ты хотел?
– усмехнулся я в темноте и, не включая свет, разулся в коридоре и прошел на кухню.
– Чего ожидал?
Уж точно не того, что меня окутает сумасшедший аромат еды. Это было настолько непривычно, что я сразу подошёл к плите и открыл кастрюлю. Борщ! Слюни собрались во рту и живот громко заурчал. Мне не просто хотелось есть, мне хотелось жрать. Чаще всего на неделе я перебивался или полуфабрикатами, или питался в кафе-ресторанах, лишь на выходных находя время на готовку. А тут...
Первая тарелка пролетела незаметно, а добавку я уже смаковал. Как же это вкусно! Как я люблю: наваристый, густой так, что ложка стоит. С детства не люблю суп, в котором приходится гонять в бульоне три картошины. А тут съел - первое и второе в одной тарелке - и сыт.
Несколько спотов над барной стойкой давали приглушённый свет и я мог рассмотреть, как преобразилась моя кухня всего лишь за один день. Нет, она не стала грязной или захламленной. Но и перестала быть стерильной. Яблоки помытые в блюде на столе, кастрюля на плите, бутылочки и пустышки на сушилке, тарелка накрытая полотенцем...
Откинул край и не поверил своим глазам: шарлотка. Пирог, который пекла нам мама и который никогда у меня не получался, выходя то сырым, то сухим. Хотя там рецепт - плюнуть и готово. Вообще печево из муки не по моей части. Вот запечь кусок мяса - другое дело. Отрезал пышный пирог, откусил и понял... Понял как мне этого не хватает. Впервые за долгое время своей холостяцкой жизни я пожалел, что никто меня вот так не встречает каждый день.
А Ксюша оказалась хозяйственной девочкой! Я сразу её раскусил. Домашняя, робкая, искренняя. На ее лице можно сразу прочитать все чувства. И то как она меня боится. И то как рассматривает, думая, что я не замечаю. И то, как любит моих дочерей. Теперь вот ещё знаю, как потрясающе она готовит. Конечно понимаю, что не для меня старалась - самой-то ей нужно питаться. Порадовало, что не воспользовалась полуфабрикатами. "Возможно, её присутствие будет в моем доме терпимо" - подумал я, доедая последний кусок пирога. Не заметил как слопал всё до последней крошки. После сытного ужина глаза слипались. Постарался тихо помыть тарелку и поднялся на второй этаж. В комнате девочек горел свет, пробиваясь сквозь неплотно прикрытую дверь. Вот уж неожиданность!
Не удержался и заглянул в комнату. Ночник освещал кровать, на которой спали Ксения и Верочка. Я завис, рассматривая свою крепко спеленутую дочь. Вспомнил, что так делают чтобы ребенок руками сам себя не разбудил. Какая же она всё-таки маленькая! Необъятная нежность охватила мое отцовское сердце. У меня есть сын, которого я люблю. Но дочери…. Это же совсем другое! Захотелось обнять её, но, конечно, я этого не сделал. Вместо этого посмотрел на Ксюшу.
Сон как рукой сняло. Девушка отвернулась от света и мне была видна её спина, задравшаяся ночная сорочка в виде какой-то длинной майки, оголившая бедро, и стройная нога, лежащая поверх скомканного одеяла. Вроде ничего такого, все стратегические места прикрыты, но я с неожиданной ясностью осознал, что моё тело реагирует на неё. Пах потяжелел, а пальцы зачесались от
Я вылетел из комнаты и помчался в душ, пока меня не застукали за подглядыванием. Дожил! Сорок с лишним лет, уже дед, а ума нет... Мда... Давненько у меня секса не было, если так накатило. И это только вторые сутки дома! Взгляд то и дело падал на новую зубную щётку, стоящую в стаканчике рядом с моей, гель для душа с ароматом клубники, шампунь для густых и шелковистых волос... Рука ритмично работала, снимая напряжение, а вода приятно охлаждала. Самоудовлетворением сто лет не занимался, думал что давно перешагнул этот этап. А вот поди ж ты... Накрыло! Освобождение заставило меня застонать сквозь зубы. Нет не то, полуфабрикат. Такой же как лежит в холодильнике против свежеприготовленного борща. Твою ж мать!...
Спать! Срочно спать и ни о чем не думать. Что у меня, проблем мало? Зря я поселил её на втором этаже, ой зря! На первом ведь тоже есть комната и гостевая ванная. И пусть та спальня негласно закреплена за Полиной и Никитой. Что они, не поделятся? От пришедшей мысли даже поднялось настроение. Вытерся полотенцем и понял, что в спешке не взял нижнее белье. Не надевать же грязное обратно? Ну и ладно, дойду так, не впервые. Благо моя спальня за соседней дверью. Вышел из ванной...
– Доброго вечера, - буркнул стоящей напротив Ксюше, которая округлившимися глазами смотрела на меня.
– Ночи... Кхм... Доброй ночи...
Ах ты ж!... Моя рука взметнулась и прикрыла пах, скрывая его от изучающего взгляда. Хотя что там можно увидеть в полутемном коридоре? Я вот не видел, покраснела ли девушка, лишь всей своей кожей чувствовал её смущение. Она обняла себя руками и, резко отвернувшись, посмотрела на стену, как-будто нашла там что-то крайне интересное. А мой член снова подал жизнь и напрягся.
– Чего шастаешь по ночам?
– спросил я зло, делая шаг в свою комнату.
– Да я... Я... Услышала шум и вышла посмотреть... Я волновалась...
– Посмотрела?
– Ага... И-извините...
– пискнула Ксюша, отмерла и юркнула обратно в свою комнату, на этот раз плотно прикрыв за собой дверь.
Я зашёл к себе в спальню, натянул чистые боксеры и растянулся на кровати. Завел будильник. Спать осталось от силы пять часов. Вот только сон не шел от слова совсем. Смущения я не чувствовал, всё же я в своем доме и не раз ходил голышом из ванной в спальню. Вот только раньше жил один, а теперь... Теперь придется жить с оглядкой на присутствие постороннего человека. Молодой красивой женщины... Ещё бы не шлялась по моему дому по ночам. Волновалась она... За меня что-ли?
Нет, мне такие осложнения ни к чему. Я хорошо разбираюсь в людях и понимаю, что ждать от неё такой же раскрепощенности и сексуального предложения как от Виктории не стоит. А на большее я не согласен. Эта нежная ранимая ромашка точно не для меня. Всё, завтра же устрою Ксюшу внизу, с глаз долой.
Утро наступило слишком быстро, но я уже привычный к раннему подъему. Накинул майку, спортивные штаны и спустился вниз. Ксюши не было видно, а Верочки не слышно. Очевидно спят. Ночью я слышал как дочка плакала, но девушка быстро её успокоила, а я так не решился выйти ей помочь. Чувствовал, что это последнее что ей от меня надо.