Дубликат
Шрифт:
– Ой ли? Парней на Объекте и без того немногим больше взвода.
– Ага. Ну и чего на том Объекте ценного? Без тебя – ничего. Только сплошные бетонные коробки огневых точек, коридор выхода из портала и казематы. Вот и выходит, что ты – основная их задача. Да еще и такая красавица, а там половина холостяки.
– И вы туда же? Сватать меня решили?
– Боже упаси. Просто говорю то, что есть. Тот, кто пройдет мимо тебя, не задержав взгляда, и не мужчина вовсе.
– Дядь Ваня, так все же вдвоем?
– Вдвоем, дочка. Только ты и я. Пришлось целое сражение выдержать. В результате сошлись, что для конспирации такая прогулка даже на пользу. Но ты смотри у меня, если вздумаешь своевольничать, это будет первая и последняя поездка.
– Я во всем, во всем тебя слушаться буду, – тут же поспешила заверить его девушка.
В искренность ее обещания он поверил без труда. Девочка уже не первый день на Колонии, и насколько этот мир может быть опасен, знает практически с первых шагов. А поспешность, которую можно принять за пустое обещание, лишь бы исполнилось ее желание, объясняется простой жаждой развеяться.
Постоянное нахождение под наблюдением непременно оказывает на человека психологическое давление. И тут не способны помочь ни систематические выезды на Объект, ни экскурсии с вновь прибывшими детьми. Потому что водитель автобуса и конвой для детей являются бойцами спецподразделений. Их основная задача – охрана Дарьи Витальевны Дрожкиной, в реальности являющейся дублером, способным открывать проход между двумя мирами.
Семеныч – он тоже охрана и вроде как является внештатным сотрудником службы безопасности. Но вместе с тем он тот, кто успел стать для нее близким человеком. В его обществе она будет меньше всего думать, что ее охраняют как ценного для колонии кадра. Разумеется, дядя Ваня будет ее охранять. Но только как близкого человека. Это огромная разница: знать, что о тебе заботятся не по долгу службы, а по зову сердца. Тем более если у тебя за плечами детский дом…
– Семеныч, может, я все же выделю тебе парочку ребят?
Начальник гарнизона Объекта придержал водительскую дверь, заодно мешая Рогову сесть в кабину. Выглядело это скорее по-приятельски, чем вызывающе, потому и реакция охотника была вполне дружелюбной. Прикрыв дверь, чтобы девушка не слышала их разговора, он взял капитана под локоток и отвел в сторону:
– Витя, ну вот сам подумай, каково ей под постоянным присмотром. Она же не преступник какой, чтобы за ней постоянно следили. Вы бы лучше мозги подключили и организовали ей какую подругу или друга, искреннего и ненавязчивого, чтобы она и не подозревала о конторе. Неужели мозгов не хватает?
– Это не моя компетенция, – стушевавшись и отведя взгляд в сторону, ответил капитан. – Мое дело – охрана обоих объектов.
– Вот в том-то и дело, Витя, что она для вас всего лишь объект. Вопрос согласован наверху, выезжаем одни. Любую слежку воспринимаю как вражескую диверсионную группу и действую соответствующе. Все. Разговор закончен.
– Семеныч! – Смущенный отповедью капитан все же окликнул Рогова, который уже разворачивался, чтобы уйти.
– Ну?
– Не далее чем на тридцать километров от Платинового. И это… ребята тебе маячок подкинули, так что ты не отдаляйся, а то весь пикничок тебе испортим. – Капитан кивнул в сторону «Урала».
От машины как раз отходил один из бойцов, в разгрузке, поправляя автомат на плече. Заметив, что на него обратили внимание, он задорно подмигнул, показав большой палец. Мол, порядок, ты у нас под присмотром.
– Я все понял, Витя. Не переживай, все будет в порядке.
Семеныч хлопнул начальника гарнизона по плечу, после чего решительно направился к своей машине. Прибытия детворы с Земли сегодня не ожидалось, поэтому автобус должен вернуться в поселок без воспитателя. Данное обстоятельство не вызовет никаких подозрений. Водитель на въезде невзначай объяснит, куда подевалась молоденькая училка.
Оно вроде бы уже через три часа наступят сумерки, но Семеныч – известный промысловик, сомнительно, чтобы ночная степь представляла для него сложности. А то, что с ним воспитатель из приемника-распределителя… Так ведь все знают, что он ее чуть ли не за дочку держит. Было дело, парочке работяг с прииска доходчиво разъяснял, как следует себя вести с его подопечной. Нет, ухажеры не перевелись, но зато теперь обходятся без грубости и скабрезных шуточек. Хотя он очень даже не против, если «дочка» найдет себе пару. Вот только сама, без какого-либо давления.
Все же он был прав. Вон как щебечет всю дорогу без передыха. Даша и раньше вела себя с ним раскованно – в пределах допустимого, разумеется, – но все же по-настоящему раскрылась только сейчас. Отчего-то сразу вспомнилась поговорка о золотой клетке. Нда, в клетке оно всегда тяжко. Ну а если взглянуть на все философски, то человек никогда не бывает свободен.
Абсолютная свобода наступает только после смерти. Да и то неизвестно, что ждет его за гранью. Многие религии пытаются дать на это ответ, но утверждать точно не может никто. Просто пока еще не было тех, кто вернулся бы оттуда и доподлинно рассказал о загробном мире. Единственно, что можно утверждать точно, это то, что все земные проблемы остаются здесь. Ну хотя бы потому, что имеют отношение только к этому свету.
Надышавшись вволю, в смысле выпустив изрядную долю словарного запаса, Даша наконец замолчала. Нет, Семенычу вовсе не надоело ее щебетание, наоборот, оно было даже приятным. Признаться, он нисколько не вдавался в то, о чем вещала девчушка со скорострельностью неутомимого пулемета «максим». Ему было просто приятно слушать молодой голосок, полный задора и огня.
– Ну что, наговорилась?
– Ой, дядь Ваня, я, наверное, тебе всю голову задурила.
– Не обижайся, дочка, но у тебя для этого квалификация не та. Ты же щебечешь, как канарейка.
– А куда мы едем? Уже целый час как пылим по дороге. Разве не пора сворачивать. Ты обещал ночевку в степи, у костра.
– Обещал костер, значит, будет. А что касается того, куда едем, так какой смысл разбивать лагерь поблизости от Платинового. В местных условиях это все равно что в самом поселке. Вот отъедем подальше, и будет в самый раз.
– Дядь Ваня, я, конечно, глупенькая и в степи обязательно пропаду, но кое-что все же знаю. Например, то, что стоянку нужно обустраивать засветло, – не скрывая своего искреннего удивления, произнесла Даша.