Дух старины

Бо Ли

* * *

Для понимания контекста стихотворения важно знать, что при дворе танского императора Сюаньцзуна расхожим было сравнение его любимой фаворитки Ян Гуйфэй с богиней Сиванму.

44

Спутались плети зеленой повилики, [255] Оплели ветви сосен и кипарисов. У трав и деревьев должна быть опора, Чтобы выстоять долгие холода. Что же деве — нежному персику [256] — Сидеть, вздыхая над «стихами репы и редиса»? [257] Ее яшмовый лик еще цветет яркими красками, В прическе-туче не появилось седых нитей. Но милости господина уже исчерпаны — Что же будет со мной, ничтожной? 743 г.

255

Повилика — встречающийся уже в «Каноне поэзии» традиционный лирический образ слабой женщины, которой в жизни необходима опора.

256

Нежный персик — метоним цветущей юной девы.

257

«Стихи репы и редиса» — идущий из древней поэзии образ одинокой женщины, покинутой мужем ради новой наложницы, и теперь единственное, что ей остается, это «собирать репу и редис», вздыхать над стихами, наполненными горечью; отдельно сочетание слов «репа» и «редис» (фэн-фэй) — уничижительное обозначение самого себя («я, ничтожный»), С тем же семантическим акцентом лирическая героиня говорит о себе (от первого лица) в последней строке.

45

Смерч пронесся по всем восьми пустошам, [258] Все

десять тысяч вещей [259] погибли. Набежавшие тучи скрыли обессилевшее солнце, [260] Бурные волны всколыхнули Великую Бездну. [261] Дракон-Феникс [262] сбросил узы, И куда же ему теперь податься? Уйду, уйду, унесусь на Белом Коне, [263] На безлюдной горе воспою ростки на полях. 757 г.

258

Восемь пустошей — все вокруг, весь мир (см. также примеч. 5 к № 41).

259

Десять тысяч вещей — все живое.

260

Солнце — метоним императора («Сын солнца»).

261

Великая Бездна (да хо) — топоним мифологической географии «К востоку от Бохая огромная пропасть, пучина, поистине бездонная» («Ле-цзы»), «то, что не наполняется, сколько бы в него ни вливалось, и не иссякает, сколько бы из него ни выливалось» («Чжуан-цзы»).

262

Дракон-Феникс — метоним выдающегося таланта; поэт имеет в виду себя, по навету осужденного за сотрудничество с принцем Юн-ваном, которого обвинили в измене легитимному императору.

263

Белый Конь — обозначенный уже в текстах «Канона поэзии» образ ухода от суетного мира, пренебрегающего мудрецами, к идиллическим полям с зелеными побегами; на Белом Коне (или Олене) покидали мир даосские святые, не встретившие понимания у власть имущих, комментаторы интерпретируют последние две строки как желание, забыв суету мира, погрузиться в классическую поэзию канона. Белый Конь, ростки на полях — прямые цитаты из «Канона поэзии».

46

Сто сорок лет [264] — Сколь величественной была имперская власть! Издалека видна башня Пяти Фениксов, [265] Вздыбленная над тремя потоками. [266] Придворные вельможи — что звезды и луна, [267] Важные гости — что облачная дымка. [А ныне — ] бойцовские петухи [268] в злаченых палатах Да забавы с мячом [269] у яшмовых террас. Так себя ведут, что раскачивают белое солнце, Так расходятся, что крутится синее небо, Кто в фаворе — стремится еще выше, Кто сошел с тропы — навеки отброшен. И только Ян-копьеносец, [270] Замкнув ворота, писал трактат «Великое Сокровенное». 753 г.

264

Сто сорок лет — имеется в виду период от основания танской династии (618 г.), комментаторы раньше считали цифру ошибочной, поскольку относили это стихотворение к чанъаньскому периоду жизни Ли Бо (742–744) или даже более раннему лоянскому (735 г.), современная исследовательница проф. Ань Ци предложила другую датировку (753 г.) на основании того, что в этом году Ян Гочжун сменил умершего Ли Линьфу на посту цзайсяна (канцлера), что и легло в подтекст одиннадцатой строки («Кто в фаворе…»), — в таком случае округленная цифра приближается к реальной; существует версия первой строки, в которой цифр нет вовсе.

265

Башня Пяти Фениксов — такое название носили впечатляющие постройки нескольких императорских дворцов разных эпох, здесь это символ величия танской династии.

266

Три потока — по одной версии, это протекающие через Чанъань реки Цзиншуй, Лошуй, Вэйшуй, сливающиеся затем в одно русло; по другой — три реки Хуанхэ, Лошуй, Ишуй в районе Восточной столицы Лоян; если принять датировку проф. Ань Ци, то речь идет о Чанъани, поскольку именно в это время (весна 753 г.) Ли Бо в третий раз приезжает в столицу.

267

Звезды и луна — это воспринимается в контексте придворной жизни: вельможи, как небесные светила, окружают государя.

268

Бойцовские петухи — бой петухов был одной из любимых забав императора Сюаньцзуна, за проведение которых он раздавал вельможам чины и земли; для петухов отвели два специальных дворца внутри императорского Запретного города (см. также № 24).

269

Забава с мячом (цу цзюй — «пинать ногами кожаный шар, набитый шерстью») — старинная игра; в танское время во дворце существовала специальная площадка для игры в мяч.

270

Ян-копьеносец — Ян Цзыюнь (Ян Сюн), один из начальников охраны императорского дворца времен династии Хань, впоследствии стал известным философом и литератором, писал оды и ученые трактаты; строки 11–12 («Кто в фаворе…») взяты из произведения именно Ян Сюна (его имя Ли Бо вспоминает также в стихотворениях № 1 и 8 цикла).

47

Цветы персика раскрылись в восточном саду, [271] Улыбаясь, славят белый день. Раскрылись под дуновением весеннего ветра, Растут, впитывая дар весеннего солнца. Чем это не прелести красотки? Но боюсь, что цветы не дадут семян. Повернет Драконов Огнь [272] — И опадут, погибнут раньше времени. А кто слышал о сосне на Южной гope, [273] Что одиноко стоит под свистящим ветром? 743 г.

271

Восточный сад — в поэзии часто это метоним императорского дворца.

272

Драконов Огнь — другое название созвездия Сердца (в совр. астрономии — созвездие Скорпиона), одного из семи созвездий Синего Дракона (Цанлун), расположенных в восточной части небосклона, состоит из трех звезд; к осени оно перемещается ближе к западу; метоним самой осени.

273

Южная гора (Наньшань или Чжуннаньшань) — гора близ Чанъани, где обитало много даосов; в 730 г. Ли Бо жил там какое-то время, пытаясь через принцессу Юй Чжэнь, связанную с даосами, приблизиться ко двору. Здесь этот топоним как образ противопоставлен государеву двору, предпочитающему недолговечные, но красочные персиковые деревья.

48

Циньский император [274] сжал драгоценный меч И своей яростью устрашил духов. Чтобы догнать солнце, помчался к морю, Подгонял камни, спешил по синей переправе. Набрал солдат, опустошил все девять округов страны, Строя мост, изувечил десятки тысяч человек. А потом еще затребовал пэнлайский эликсир, [275] Как же ему думать о весенней пахоте?! Силы истощились, а успеха не достиг, И скорбь не стихает тысячи лет. 747 г.

274

Имеется в виду Цинь Шихуан, одержавший победу над остальными «воюющими царствами», влив их в единую империю, его мощь «устрашала духов», некоторые комментаторы полагают, что речь идет об одном «духе моря», тем самым соединяя первые две строки с последующими, где пересказывается предание о том, что император возжелал настичь солнце и повелел соорудить каменную переправу через море, а приглашенный им дух моря укладывал камни на дно и подгонял их кнутом.

275

Пэнлайский эликсир — снадобье бессмертия с волшебного острова Пэнлай, за которым Цинь Шихуан послал корабль (см. примеч. 9 к № 3). Исследователь (Чжань Ин) усматривает в этом стихотворении намек на танского императора Сюаньцзуна с его пристрастием к даосской мистике и военным авантюрам.

49

Красавица появилась из южных краев, [276] Светел прекрасный, как лотос, облик. Белоснежные зубы так и не удалось обнажить, Прекрасную душу пришлось замкнуть в себе. Издавна девы в пурпурных дворцах [277] Ревновали к черным бровям-мотылькам. [278] Вернись к себе на отмель рек Сяо и Сян, [279] Что здесь заслуживает глубоких вздохов печали? 743 г.

276

По перекличке начальных строк комментаторы связывают это стихотворение с восьмистишием Цао Чжи о красавице южных стран, чьи прелести увяли, не замеченные благородными мужами. Слово мэйжэнь, с которого начинается стихотворение, обозначает не только внешне красивую женщину, но и внутренне прекрасного мужчину — «благородного мужа».

277

Пурпурные дворцы — покои императора, в этой и следующей строках зашифрован намек на неприязнь, какую государевы фавориты испытывают к тем, кто вторгается со стороны в закрытую сферу их придворной жизни, что и произошло по отношению к самому Ли Бо.

278

Черные брови-мотыльки — этот образ красоты чаще воспроизводит внешний облик женщины, но может, как в данном случае, быть отнесен и к внутренней красоте «благородного мужа»; образ мотылька как самонамек появляется и в другом стихотворении этого цикла — № 22.

279

Сяо и Сян — две реки (в совр. пров. Хунань), сливающиеся в единое русло, в поэзии это часто встречающийся любовный символ, в данном случае указывает на южные края, куда возвращается лирическая героиня, покинув неприветливую столицу (это усиливает самонамек, поскольку Ли Бо прибыл в неприветливую столицу тоже с юга); кроме того, в верховья р. Сян в свое время был сослан опальный поэт и сановник Цюй Юань, и это тоже стоит учесть в интерпретации стихотворения.

50

В стране Сун [280] к востоку от террасы Платанов [281] Невежда добыл яньский камень. [282] Пыжился, считая его сокровищем Поднебесной, Снисходительно насмехаясь над яшмой Чжаоского князя. [283] Чжаоская яшма не темнеет, не стачивается, А яньский камень — не настоящее сокровище. Много бывает всяких заблуждений, Как же отличить яшму от простого камня? 743 г.

280

Имеется в виду территория, занимающая части совр. провинций Хэнань, Шаньдун, Цзянси, Аньхуэй, где во времена династии Чжоу находились владения потомков дома Инь; из этой местности был родом и философ Чжуан-цзы.

281

Терраса Платанов (Утай) — сооружение во дворце Платанов на северо-западе уезда Линьцзы пров. Шаньдун.

282

Яньский камень — простой камень-самоцвет с горы Яньшань (совр. пров. Хэбэй), образное обозначение чего-то, что лишь внешне похоже на драгоценность; сюжет взят из ханьских исторических хроник, где персонаж именуется юйфу или юйжэнь (глупец, простак), а у Ли Бо — ежэнь (дикий человек, деревенщина, невежда). Существует весьма выразительный вариант первых двух строк: «Сунец получил тысячу [лянов] золотом, пошел в город и купил яньский камень».

283

Яшма Чжаоского князя — властитель царства Чжао (северо-восток Центрального Китая) периода Чжаньго послал дорогую фамильную драгоценность властителю царства Цинь с предложением обменять ее на территорию, но был обманут, однако хитроумным планом сумел вернуть яшму; этим словосочетанием обозначают истинную ценность, а выражение «вернуть совершенную яшму в Чжао» и в современном языке образно передает мысль о возвращении вещи ее законному владельцу. Эту находку именуют также «яшмой некоего Хэ».

51

Иньский правитель внес смуту в установленный Небом порядок, [284] Чуский [князь] Хуай лишился рассудка. [285] [И тогда] Святой Телец [286] появился на Срединном пустыре, Высокие врата [дворца] заросли сорными травами. [287] Би Гань [288] увещевал и был убит, Цюй Пин [289] сослан к истокам Сян. Какая может быть любовь в пасти тигра? Тщетна преданность красавицы. [290] Пэн Сянь [291] давно утонул в пучине, С кем же можно поговорить об этом? 753 г.

284

В хрониках говорится, что Чжоу-ван, последний правитель древней династии Инь (XIV–XI вв. до н. э.), сошел с праведного Пути (Дао), и Первопредок Хуан-ди послал Феникса с предупреждением о неизбежности смены династий (см. примеч. 1 к № 4).

285

Князь Хуай (Хуай-ван) правил в Чу (одно из «воюющих царств» периода междоусобных войн V–III вв. до н. э.) в 328–299 гг. до н. э., здесь имеется в виду, что он перестал слушать советы своего министра великого поэта Цюй Юаня. Комментаторы усматривают в этом намек на Сюаньцзуна, отвергнувшего Ли Бо как советника.

286

Святой Телец — мифический зверь, по преданию, вдруг появившийся на пустыре близ столичного города накануне гибели династии Инь как знак смены династий.

287

Сорные травы — использовано именно то слово, что стоит в поэме Цюй Юаня «Ли сао» («Скорбь отлученного»); комментаторы воспринимают эту реалию как намек на вельмож, предавших сюзерена (высокие врата как метоним императорского двора).

288

Родственник Чжоу-вана, последнего властителя династии Инь, пытавшийся увещевать государя, но тот повелел убить его; упоминается Конфуцием в трактате «Лунь юй», гл XVIII.

289

Цюй Юань (340–278 гг. до н. э.) — великий поэт, живший в царстве Чу как раз во время правления Хуай-вана, оклеветанный, был сослан на юг к верховьям р. Сян (южная часть совр. пров. Хунань).

290

В сунских списках, наиболее авторитетных в текстологии Ли Бо, стоит слово нюйянь (красавица), в других — нюйсюй, которое во времена Цюй Юаня обозначало младшую сестру, есть версия, что это имя сестры Цюй Юаня, оно упоминается в его поэме «Ли сао» (см. Антология китайской поэзии. Т. 1. М., 1957, с. 154), по преданию, сестра пыталась убедить его смириться и не конфликтовать с властью, но он отвечал ей: Кун чань цзюань, что можно приблизительно перевести как «тщетна преданность», — именно эти слова стоят в стихотворении Ли Бо.

291

Иньский сановник, который пытался увещевать государя и вернуть его на праведный путь, но, отчаявшись, бросился в реку; о нем Цюй Юань тоже вспоминает в поэме «Ли сао» («За мудрецами шел я неотступно, / Но никакой хвалы не услыхал. / Пусть в наше время так не поступают, / Я, как Пэн Сянь, себя готов сгубить» и дальше: «Моих высоких дум не признают, — / В обители Пэн Сяня скроюсь». Пер. А. Ахматовой).

52

Ясная весна утекает пугающе быстро, И красный свет [292] лета спешит умчаться. Нестерпимо видеть, [как] осенние чертополохи Уносятся ветром, к чему им прислониться? Порывы осеннего ветра прижимают орхидею, Холодные белые росы [293] орошают мальвы. [294] Достойных мужей [295] вокруг меня нет, Травы засохли, деревья опали. 728 г.

292

Красный свет — это словосочетание обозначает лето с раскаленным воздухом и яркими солнечными лучами.

293

Белая роса — иней.

294

Мальвы — стоящее в тексте слово имеет также значение «подсолнечник», однако комментаторы поясняют, что это растение не идет в пищу.

295

Достойные мужи — слово мэйжэнь может означать и «красивую женщину», и «благородного мужа», по контексту — скорее последнее. Последние две строки — реминисценция из поэмы Цюй Юаня «Ли сао».

53

Как все спуталось в годы Воюющих царств! [296] Войска набегали, как беспорядочно плывущие тучи, [Судьба] царства Чжао зависела от борьбы двух тигров, [297] Царство Цзинь было поделено между шестью сановниками. [298] Порочные вельможи жаждали захватить посты, Привести своих, собственный клан. Итог может быть таков: Тянь Чэнцзы [299] Однажды утром убил циского государя. 753 г.

296

Воюющие царства — Чжаньго — период междоусобиц V–III вв. до н. э.

297

Два тигра — соперничавшие между собой высшие приближенные правителя царства Чжао; в этом усматривают намек на конфронтацию Ань Лушаня и Ян Гочжуна при дворе Сюаньцзуна.

298

Шесть сановников — высокие вельможи царства Цзинь, чья усиливавшаяся схватка за власть погубила страну.

299

Тянь Чэнцзы (Чэнь Чэнцзы, Чэнь Хэн) — высший сановник (цзайсян) Цзянь-гуна, правителя царства Ци (V в. до н. э., период «Чуньцю»), составивший заговор против сюзерена и, по выражению Чжуан-цзы (гл. 10), «укравший его царство», убийство правителя — тягчайшее преступление в конфуцианской системе нравственных категорий.