Дух Татуина

Деннинг Трой

Но когда он слез со свупа и поднял защитную маску, чтобы глотнуть воды, запах ударил ему в нос, как кулак вуки. Знакомая едкая вонь горящих энергоблоков и оплавленного песка.

Запах аварии.

Хэн пошел на запах, обогнув огромную испещренную скалу, и спустился в мрачную лощину. Черный занавес бури покрывал огромное пространство, но Хэна привлек темный след-полукруг на земле. Меньше чем в пятидесяти метрах от него лежал выхлопной конус все еще дымящего двигателя от кара. Если что-то еще и осталось от свупа Китстера, Хэн этого не видел. Чувствуя жалость к Таморе и ее детям и злость на себя за то, что картина

Леи погибла вот так, Хэн достал фонарь из ящика с инструментами и направился к аварии.

Еще несколько кусков двигателя и смятый стабилизатор лежали в лощине. Но остальных частей машины не было, и возле обожженного песка был глубокий гусеничный след. В нескольких метрах от первого шел второй, параллельный след.

Песчаный краулер йавов.

Хэн еще пару минут осматривался в поисках останков Банаи или картины. Не найдя ничего, он достал комлинк и связался с Леей.

— Где ты? — взволнованно спросила она. — Уже темно. — Хэн взглянул на приближающийся шторм.

— Ага, темнеет.

Где-то за Леей Чубакка, рыча, поинтересовался насчет Китстера и картины.

— Не совсем. Думаю, они на пескоходе.

— На пескоходе? — донесся голос Таморы.

— Да, — Хэн посмотрел на почерневший песок, — думаю, он едет автостопом. Полагаю, он не ранен.

— Ранен — отозвалась Тамора громче. — А что случилось?

— Ну, в общем он врезался…

На другом конце раздался глухой удар.

— Тамора, там не было крови.

— Она выбежала из комнаты, не трать время зря, — перебила Лея. — Что с…

— То же самое, — ответил он. — Остатков мха нет — Думаю, она пережила столкновение.

— Вполне возможно, — сказала Лея. — Может, он подделал аварию?

— Это было бы умно. — Хэн посветил фонариком на землю вокруг, но не увидел цепочки человеческих следов, ведущей от места аварии. — Но не думаю. Может, он и мог о чем-то договориться с Вальдом, но едва ли он знал, что тут пройдет пескоход. Если бы он собирался изобpaзить аварию, он бы сделал это в каньоне.

Донесся огорченный вздох.

— И что теперь?

— Думаю, сяду на краулер. — Хэн направил луч фонаря на гусеничный след и увидел, что он шел параллельно приближающемуся фронту бури. — Слушай, я тут слегка засветился в каньоне. Думаю, будет не очень разумно гнать на свупе обратно в Мос Эспа, а пескоход вроде идет к Анкорхеду. Может, там и встретимся?

— Когда?

Хэн посмотрел на приближающуюся завесу из песка.

— Завтра утром, — сказал он. — Раньше я вряд ли доберусь.

Хотя он думал, что догонит тихоходный краулер йавов за десять минут, через четыре часа он все еще не видел его. Буря приближалась, шквальный ветер с песком и пылью стал постоянным, и скоростной свуп стал проявлять свой капризный характер. Через пыльные вихри он мог ехать минуты три-четыре, прежде чем приходилось останавливаться, чтобы счистить налет на воздухозаборниках. Но забивающийся песок заставлял его останавливаться каждую минуту, а с приближением бури песка становилось гораздо больше пыли. На каждую минуту полета приходилось по три минуты чистки двигателя. Он знал, потому что засекал по таймеру.

Как будто этого было мало, у свупа еще и не было фар, а буря сделала ночное небо чернее черной дыры, такое бывает только на планетах с частыми бурями. Останавливаясь для чистки движка, Хэн сперва проверял, что все еще ехал

по следам пескохода, а, закончив чистку, проверял это еще раз. Пока он лишь один раз отклонился с пути метров на сто, но это задержало его на целый час блужданий с фонарем по лощине.

Его раздражала мысль о том, что Банаи, должно быть, удобно расположился на борту песчаного краулера. Маленькие торговцы — йавы были очень занятыми и деловыми, но если ты не был дроидом, которого можно сдать на лом, они редко проявляли враждебность.

Хэн вычистил остатки песка из заборников, проверил давление и рванул дальше через ночь. Мелкая дрожь в двигателе нарастала — несомненно, потому что песок забивался в турбины и расстраивал мотор. Он ничего не мог с этим поделать, тем более здесь, перед приближающейся бурей. Гоночные свупы, особенно этот, едва ли предназначались для таких путешествий.

Но Хэну надо было догнать пескоход прежде, чем до него доберутся имперцы. И не только потому, что хотел вернуть Лее картину. Политики из временного правительства были такими же безжалостными, как игра в сабакк на Орд Мантелл. Узнай они, что Лея позволила коду «Теневой сети» попасть в руки Империи, ботаны и куати немедленно обвинили бы ее в некомпетентности или, того хуже, в предательстве. Других советников отстраняли и за меньшие провинности. И хотя Хэн радовался, что больше не связан ничем с правительством Новой Республики, отставка разбила бы Лее жизнь — а этого Хэн не мог допустить.

Кроме того, оставались разведчики. Просто маленькие люди, которые делали свое дело, и они не заслужили пыток и казни. Половина временного правительства заслужила, это точно, но не разведчики.

С десяток маленьких огоньков появилось впереди, таких далеких и нечетких из-за бури, что Хэну едва ли удалось различить на удивление постоянное свечение выхлопов. Огоньки были в трех-четырех метрах от земли, достаточно высоко, чтобы казаться эскадрильей летящих у земли истребителей, и они быстро увеличивались в размере.

Приглушенный шум раздался в компрессоре под сиденьем. Хэн посветил фонарем на панель управления, но прочесть показания дисплеев в этом пыльном месиве было невозможно. Он продолжил ускоряться, и впереди показались кормовые огни пескохода, бледно-желтым свечением очертившие на фоне шторма квадратный силуэт гигантского транспорта.

Хэн приближался к пескоходу прямо сзади, и из тьмы появились очертания огромного корпуса. Запищала тревога, и свуп начал терять скорость, двигаясь словно «икс» на воздушном шарике. Хэн качнул машину в подветренную сторону — в шлеме раздался визг предупреждающих сигналов.

Свуп начал падать, и Хэн сбавил газ и включил аварийный тормоз. Свуп резко затормозил, швырнув его на ремни безопасности с такой силой, что он испугался за свой таз. Свуп грохнулся на песок и подскочил на полозьях, закрепленных для экстренного случая, пробороздив песок специальным килем, чтобы предотвратить опрокидывание: и все равно Хэн почти врезался в краулер.

Почти.

Он остановился так близко, что корму пескохода заслонила поднятая гусеницами пыль.

Когда Хэн понял, что все еще дышит, пыль уже рассеялась — осталась лишь страшная боль в теле. Он снова был на краю бури, которая раскачивала свуп на полозьях, грозя опрокинуть его. Хэн достал комлинк и вышел на частоту экстренной связи.