Духовное просветление: прескверная штука
Шрифт:
– Название автобуса, ну знаешь, над лобовым стеклом, где находится табличка пункта назначения, было "Дальше".
– Надо же, – произнёс Крис, кивая, желая знать, закончил ли я, чтобы он смог продолжить свою лекцию о коварной природе дуальности.
– Дальше, – повторил я, неподвижно глядя ему прямо в глаза. – Как ты думаешь, почему они его так назвали?
– Ну, – начал он, желая ответить. – Полагаю потому, что на нём они везде путешествовали, говорили, ну, вперёд, дальше, всегда есть ещё что-то, что можно увидеть, куда можно поехать. Дух приключения.
– Да, – согласился я. – Однако, это забавно. Для
Это сверхупрощение предназначалось для того, чтобы немного подготовить Криса к той мысли, что цель не там, где он находится.
– Даже хотя я мог бы приобрести знания и понимание за пределами моих самых лучших надежд, даже хотя я мог бы превзойти свои самые смелые ожидания относительно своих возможностей, даже хотя я мог бы продвинуться дальше многих своих менторов, слово "дальше" всегда присутствовало эхом в моём уме, напоминая, что есть только одна цель у этого путешествия, и я её ещё не достиг.
Я посмотрел на Криса, чтобы увидеть, проникает ли в него что-нибудь. Крис кивал, снисходительно позволяя мне высказаться, ожидая своей очереди говорить.
Ну ладно. По крайней мере, Лара перешла на следующий уровень.
30. Сияет даже сущая безделица.
Мои ежедневные занятия довольно обычны,
но я в абсолютной гармонии с ними.
Я ни за что не держусь, ничего не отвергаю,
нигде нет препятствий и конфликтов.
Кому нужны богатство и почёт?
Сияет даже сущая безделица.
Вот мои чудесные способности и духовная деятельность –
доставать воду из колодца и носить дрова.
– Лайман Панг –
Сейчас час ночи, весь дом улёгся спать. Я в основном ночной человек, хотя и борюсь с этим. Проблема в том, что мой режим каждую ночь (и каждый день) сдвигается вперёд, так что в один день я могу лечь спать в четыре часа дня и проснуться в полночь, а несколько дней спустя я возвращаюсь к тому, что в мире считается нормой – по крайней мере, на день или два. Если бы я мог сохранить самый удобный режим, я, наверное, регулярно ложился бы спать в четыре часа утра и вставал бы в полдень. Такого режима я пытаюсь придерживаться, если не стараюсь быть нормальным.
Итак, сейчас час ночи, и я сижу в гостиной, разбирая книги, проверяю, какие были поступления с тех пор, когда я последний раз заглядывал на полки. В доме несколько тысяч книг, большинство из них в той или иной степени относятся к духовности, поэтому, как это бывает, я больше всего люблю просматривать книги именно в своём доме.
Это с одной стороны.
С другой стороны большинство из этих книг заставляют меня съёживаться от отвращения и досады, и у меня возникает страстное желание развести из них большой костёр. В контексте набитой до отказа духовной библиотеки, в которой порой интересно покопаться, мне это нравится. А в контексте дальнейшего запудривания мозгов студентов, уже и так набитых противоречивыми мнимо духовными знаниями, я бы хотел собрать их все в кучу и поднести спичку.
Вот, например, интересная тема, не затрагивающаяся ни в одной книге, насколько мне известно – контекст. Как может кто-либо что-либо понимать без уже существующего контекста? И, тем не менее, могу поспорить, что очень немногие, если вообще кто-либо, из этих склонных к духовности авторов уделяет внимание этому простому инструменту постижения просто и прямо.
И неудивительно, что мир пытается пробудиться, засыпая ещё глубже. Неудивительно, что "не-ум" считается синонимом "пробуждения", или что истину, говорят, можно отыскать, пройдя через годы лишений, или что желание и материализм стали модными врагами духовного развития. Неудивительно, что восточные учения были восприняты западом как методы психоанализа, облегчения стресса и альтернативной медицины. Всё же, я не перестаю думать, что духовные искатели востока и запада когда-нибудь пробудятся, по крайней мере, до осознания того, что, при любой разумной оценке успеха, поиск духовного пробуждения оказался абсолютно полным провалом в истории человечества.
Но король-то голый, и рано или поздно все увидят, что находится у них прямо перед носом. Когда это случится, вероятно, будет огромный сдвиг сознания – массовый исход из сложности и тщетности всех духовных учений. Исход не внешний – в Японию, или Индию, или Тибет, но внутренний – к себе, к доверию самому себе, к определению себя, к разумному подходу в выяснении какого чёрта здесь вообще происходит. Стереть всё с доски. Начать всё заново. Искренние, разумные люди разделываются с прошлым и начинают с чистого листа. Начинают, задавая себе вопрос: "Окей, где мы? Что мы знаем наверняка? Что из наших знаний истинно?"
Духовная революция.
Всё это чушь, конечно, и я это знаю, но такого рода глупая болтовня пробегает в моей голове каждый раз, когда я пытаюсь изучить, что происходит с духовной мудростью в этом мире. Просветление – реализация истины – является в точности тем же самым для всех существ во все времена и повсеместно. Любые попытки приодеть, или сделать его своей собственностью лишь затемняют и делают его менее доступным. Осознание того, насколько его сделали затемнённым и недоступным, приводит меня в расстройство, по крайней мере, на несколько секунд, пока я не вспоминаю, что всё есть так, как должно быть, и не может, фактически, быть по-другому.
Я не заметил, как в комнату вошла Майя. Она встала за креслом напротив и положила руки на спинку.
– Я существую? – спросила она меня.
– Конечно, нет, – ответил я.
– Тогда глупо же злиться на меня.
– Я знаю.
– Все эти книги, все эти учителя и организации – все они делают своё дело. Никто ни на волосок не отступает от своего места во всей вселенной, и ты прекрасно это знаешь.
– Да.
Она обошла кресло и села. Мы встретились как бывшие враги. Думаю, она величайшая красавица. Она – вся красота мира.