Думаешь бьётся?
Шрифт:
— А я — то думала, куда её свозят со всего города, — негромко произношу, когда идем за хостес к столику.
Костя близко. Кладет руку мне на талию, подтягивает к себе и целует в висок. Затем помогает снять верхнюю одежду. Отодвигает мне стул, после того как я усаживаюсь, кладет поверх плеч тонкий плед.
— У них прохладно, малыш. Лучше так, — поправляет волосы, вытягивая их поверх пледа.
От его перепадов можно и потеряться.
Девушка — официант нам приносит меню, знаю его неплохо и все равно пролистываю несколько раз. Сложно собраться.
— Салат какой — нибудь буду, — вверх — вниз глазами прохожусь по листу меню. — Греческий.
— Ты будешь грибной крем — суп с копченным муссом, салат с томлёной уткой, творожным сыром и печёной тыквой…, - задумывается, листает обратно страницу, придерживает её в воздухе своими пальцами идеальными. — Горячее, так и быть, сама выбери. У них неплохие стейки из черноморского калкана.
— Лопнуть во время нашего первого свидания… Это даже для меня слишком. Облепихового чая будет достаточно. К тому что ты сам выбрал.
Так просто… раз и человек в разводе. Без страданий, депрессий. Не знаю, чего я ожидала. Но сейчас душа моя явно не на месте.
Костя заканчивает с обедом раньше меня, и пока я медленно поедаю ложечкой суп, наклоняется ближе ко мне. Мы сидим друг напротив друга. Он, опираясь локтями на стол рассматривает меня будоражащим взглядом. Я не в том возрасте, чтобы смущаться или же менжеваться, но сейчас, в эту самую секунду — волнуюсь. Покрываюсь мурашками от предплечий вверх, до самой макушки. Это что, прямо вот так вот всё серьёзно?
Глава 79
Как-то, во время одной из переписок, мы с Костей подняли тему фигурного катания. Я ему рассказала, что кататься люблю, но боюсь. Так бывает. Одно неудачное падение и любовь, как пелену с глаз снимает. И вот сейчас он привёз меня в ледовый дворец. Страхует, стоя рядышком, пока я кручусь.
Вроде бы взрослый человек, физику знаю неплохо, а все равно верю в то, что он в случае чего, успеет поймать.
«Обманутым будет только тот, кто хочет быть обманутым» — это про Вас, Алёна Богдановна.
Мы одни на катке, с виду здание на ремонт закрытым выглядит. Изнутри всё готово. Зато никто нам не мешает. Негромко музыка включена, The Weekend — «What You Need». То — ли композиция мегасексуальная, то — ли сказывается эффект момента… Но я отчего-то отчетливо чувствую, как сквозь меня волны возбуждения прокатываются. Туда — обратно, как алкоголь по стенкам бокала. Голова кружиться начинает — время глупости совершать.
Завтра спишу всё на состояние аффекта, а сейчас заваливаюсь, преднамеренно, на спину, в тот момент когда при очередном обороте к Косте лицом нахожусь. Он, на удивление, успевает обхватить меня за талию, придерживает.
Мой план слаб по части болезненных ощущений, но тем не менее тяну его за собой вниз, не задумываясь о том, что падаем мы на мою спину. В последний момент Костя успевает подхватить одной ладонью мою голову, второй создает для себя точку опоры, касаясь ладонью льда.
— Голова закружилась? — интересуется, не совсем успевая понять, что именно произошло.
Обхватываю его затылок ладонями, и тянусь к его губам своими. В миллиметре от них замираю. Смотрю в его потемневшие глаза, кончиком языка касаюсь его губ. Провожу по центру. Он дышать перестает, зрачки стремительно расширяются.
Затвор опускается. Костя сам начинает меня це… поглощать.
Если кто-то скажет, что потом будет больно, я всё равно от этого мгновенья не откажусь. Сейчас не про то, что тебя дико хотят, тут другое — ты нужен, нужен до боли.
Продолжая целовать так, что у меня волоски на коже дыбом встают, он забирается ладонью мне под толстовку. Кожу от его прикосновений покалывает. Тыльной стороной ладони ведет вверх, останавливается под самым бельем. Выдыхает мне в губы, своим лбом к моему прижимается. Доля секунды и его пальцы уже под бельем, а мой мозг окончательно отключается на техобслуживание. Закидываю одну ногу ему на бедро, прижимаюсь плотнее. Способность дышать свою необходимость теряет. Лёгкая асфиксия, от продолжительного глубокого поцелуя, пьянить начинает.
— Маленький, надо остановиться, — Костя отстраняется, еле дыша. Теплые дуновения лица моего касаются. — Не здесь, Аленёнок. Камер быть не должно, но я рисковать не хочу. Только не с тобой.
Из меня неодобрительный вздох вырывается. Хочу именно сейчас.
— Лён, мы каток испортим, — его губы улыбка трогает.
— Не хочу тебя расстраивать, но дефлорации всё равно бы не произошло. Не уберегла, так сказать, — несу чушь в попытке в чувства прийти.
— Оставайся такой навсегда, — Костя быстро целует меня в нос. Начинает подниматься, протягивая мне руку. — Я имел ввиду, что ты очень горячая. Растопить лёд способна.
Испуганно касаюсь лба своего, затем выдыхаю посмеиваясь.
— Пациент скорее жив, нежели мёртв. Просто неудовлетворён.
Костя смотрит на меня с недоверием, приподнимает брови вверх. Можно подумать, что я только и ждала его развода, чтоб сорваться с цепи.
В авто, по дороге домой, он наши пальцы переплетает. Подносит к губам и целует, улыбаясь при этом. Маньячело, не иначе. Я сижу, ерзаю на сиденье. А он довольный.
— Останься сегодня у меня, — просит.
Да ладно, да неужели? Окна надо помыть?
— Подумаю, — шепотом отвечаю. Прикрываю глаза и на спинку сиденья откидываюсь.
— У тебя паспорт с собой? Или фото хотя бы? — интересуется спустя несколько минут.
— Тебе зачем?
— Заявление подать можно электронно, — произносит невозмутимо.
Я даже глаза распахиваю. Нет, реально выглядит серьёзным. Одной рукой руль держит, второй мою ладонь.
— Костенька, я за тебя переживаю. Это движ нездоровый для человека, которому только вчера отдали свидетельство о разводе, — забираю руку свою, и на ноги кладу.