Думаешь бьётся?

Заозерная Марта

— Мне уже массаж лица делали, не была я голенькая. Прилично накрыта простыней.

— Не увидел парень, на последок, персики свои любимые, — шутит и сама же смеется. Дуреха.

Мне, если честно, тоже смешно. Пока я не одна — план кажется простым и понятным. Полностью игнорировать Артёма. Когда — то уже получалось, целых четыре года. В тоже время я знаю, как только за девчонками закроется дверь, начну исследовать стены. Подкину работу своим слезным железам.

Я не тот человек, который будет годами страдать. Мне нравится жить, и жизнь моя тоже нравится. Сколько

раз я слышала от девчонок, что мне повезло, делай что хочешь, никаких ограничений. Хочешь путешествуй, хочешь окрошку ешь, перед телевизором и из кастрюли. Абсурдно, и в тоже время приятно. От одиночества я не страдаю, абсолютно не моя тема. Но есть одно «но». Моя больная привязанность к Артёму. На стены хочется лезть, когда вижу его «Ауди» под своими окнами. Неужели заняться больше нечем? Сходи железки свои потаскай. Нет же. Он может часа по четыре, к ряду, под окнами моими торчать. Выйдет, посидит на капоте. Стоит, опершись на дверь и смотрит в мои окна, снова в машине садится. Идиотка я полная, ведь у него это всегда срабатывало. Почти всегда. Не могу видеть глаза его грустные.

— Может у нас погостишь? — предлагает Женечек. Странное дело, живем в одном городе, а я с вещими к подруге приеду.

— Не уверена, что Андрей твой оценит, — усаживаюсь удобнее в кухонном кресле, — За предложение спасибо, конечно.

— Девчонки тебя обожают. Места полно. Поверь, мы не против. На первое время хотя бы. Одной дома быть — не просто.

— Еще бы бывать в доме этом, — провожу ладонью по лицу, — Последнее время работа меня поглотила.

— Сама виновата. Безотказная, блин, — встревает Наташа, — Они привыкли, что ты несешься по первому зову.

— Мне платят за это. По здешним меркам неплохо так платят.

— И что теперь? Молодость свою из — за этого похерить. Тебе всего тридцать, а ты хомячков своих видишь больше, чем живых, — подруга морщится. Уверена, представляет себе кадр какого — то жуткого фильма.

— Нат, это стереотипы. Тем более вскрытия я провожу сейчас гораздо реже. Парни справляются. Мы же не только потрошим, в самом деле.

— А кто с ментами по каким — то ебуням по ночам лазит? Думаешь, я не знаю? Мало ли что там за люди.

— Следаки? Ты думаешь меня кто — то из них грохнет?

— Я думаю, что они тебя в случае чего, не факт, что защитят.

— Фантазерка моя. Серьезно, это глупости. Столько лет уже ничего криминально не происходило.

— А так бы набила очередную татушку?

— Ты чего завелась, не пойму? — отчитывать меня собралась. Ну приплыли. Что за алкоголь там такой, что не в ту степь её понесло. Беру в руки бутылку и нюхаю. Женя давит смешок. Мы с ней пьем вино, Ната виски. Женщина четкая, алкоголь должен соответствовать.

— Да ну тебя, — толкает меня ладонью в плечо, — Я просто беспокоюсь о тебе. Незаметно? Всех, можно сказать, пристроили. А красавицу нашу никак.

Начало.

— Пофыркай мне тут. Работала б на ресепшене в нашем отеле, я отвечаю, через месяц вышла бы замуж за мужика какого — нибудь обеспеченного.

— Администратором?

— А что тут такого? Я так начинала, — сейчас Наташа директор направления маркетинга и размещения в одной из крупнейших сетей отелей в регионе. Если захочет вкрутит болтик в уши любому, — Ой, а если бы сиськи сделала, там где я тебе советовала, можно было бы вообще…

— Тормози, это сфера эскорта, как минимум, тебя понесло, — смеемся.

Нату же это не останавливает.

— Свадьба через неделю. Ты выбрала платье? Монашеские свои в шкафу оставь. Побольше кожи надо открыть. Хотя бы раз надо блеснуть всем, чем природа наградила.

— Туська, природа наградила тем, что в двадцать имели. А сейчас уже собственные инвестиции, — нагловато смотрю на её грудь. Сделана она потрясающе. Слова против не скажешь.

— Ты только скажи. Гоша примет без очереди. А у него, на секундочку, запись на пол года. Знать надо было, с кем в школе учиться, — лыбится детка, покачивая головой.

— Знать надо — с кем спать. Остальное может и совпадением быть.

— Ёшкин кот, какая ты умная, — Ната наклоняется ко мне, ставя локти на стол, — Не с тем ты спала, скажу я тебе, — слова подруги не обидны, сама это знаю.

— Ну, я ж не с одним, — показательно задираю голову выше, откидывая волосы ладонью назад.

— Тебе тридцать один. Три мужика это мало, — деловито произносит эта опытная барышня.

— А сколько надо? — спрашиваю так заинтересовано, будто мне вселенскую тайну раскроют.

— Пфф. Разве я всех упомню. Между двумя браками я не особо себя ограничивала, — говорит, что — то прикидывая.

— Натах, отвечаю, в лоб ты получишь. Не учи ребенка плохому, сколько раз говорить, — Женя не смотря на подпитость, выглядит очень серьезной. Образец женственности, в моем понимании. Мужу её повезло нереально. И как человек замечательна, — Время придет, ты поймешь, что это он. Тот самый.

— Она уже раз так «поняла». И что из этого вышло? Десять лет прошло, а от козла не избавиться, — слушай. Туся немного трезвеет, — А Юрец — огурец не звонил? Мы с ним недавно виделись на одном мероприятии.

— Кто? — понимание того, о ком она говорит, приходит, как только глаза Наты лезут на лоб.

— А у тебя их несколько было? О ком мы не знаем?

— Ну ты дурында.

— Он спрашивал о тебе. Знаешь, с такой теплотой. Мне его даже жалко стало.

— И как приласкала? — хохочет Женя.

— Да ну вас. Нормальный ведь мужик был. Детей просто хотел. Что в этом плохого? — Наташа делает возмущенный взмах руками.

— Ничего плохого, Тусь. Не считая того, что с этим вопросом не ко мне стоит обращаться, — горло, словно тисками сжимает, мгновенно.

Больная, запретная тема. О том, как сильно мне когда — то хотелось ребенка только Боженька знает. Комок перекрывающий дыхание спускается ниже, теперь сдавливает все внутренности. Разом.

— Ты когда пробовала последний раз? Шесть лет назад. С этим же Юрой. Всё могло измениться.

— Нат, перестань. Мы с ним расстались, у человека всё хорошо, он женился после. Спросил из вежливости, а ты придумывала себе.

— Так он развелся. Сам мне сказал, — переплетает пальцы, будто играя. В предвкушении.