Думы Бэрга

Панов Николай Николаевич

– Дня через три приходите вот по этому адресу. Побеседуем, – прощаясь, Бэрг приподнял шляпу и …исчез! – Надо и народу покушать, да пивком побаловаться… – раздалось в воздухе, – а вы по домам…

***

Стив Бэрг восседал в кресле с высокой спинкой и обитым кожей черного цвета. Кресло более походило на трон. На Бэрге был черный смокинг. Чёрная бархатная бабочка украшала ворот белой как снег рубахи. Золотые запонки с большими изумрудами мерцали на рукавах смокинга. Безымянный палец левой руки венчал увесистый золотой перстень со

вставленным в него рубином. На груди был огромных размеров золотой кулон на массивной золотой цепи. В кулон был вставлен невиданной красоты диковинный кристалл, который медленно, но постоянно менял цвета. Комната, не считая круглого, сделанного из темного дерева стола, была почти пуста. Бэрг сидел, задумавшись. Черные, приглаженные волосы как будто поблескивали от невесть откуда-то взятого тусклого света. Бэрг вздохнул. Он вспоминал такое далекое прошлое, которое прошло так быстро, так скоро. Он устал от путешествий во времени. Он устал быть иммунологическим андроидом. Ему хотелось тишины, спокойствия. Носиться во времени как в воздушном эфире, доказывая Истину тем, кто не хочет даже о ней слышать, но хочет видеть только самих себя и свои пожелания. Конечно вздор! У людей это всегда так. Только они всегда правы, и более никто! Что им до Истины! Они считают, что правы, ориентируясь чаще на электронные показатели приборов. А более никак! Внезапно на полу у ножки трона послышался писк! Нагнувшись и окинув пол взглядом, Бэрг увидел маленькое, с блестящей гладкой шерстью, милое существо! Это был самый настоящий и обыкновенный мышь! Он сидел возле ножки трона. Глядя на него, Бэрг подарил мышу улыбку мудрого кота и протянул к нему руку. Мышь, обнюхав ее, преспокойно залез на нее. Бэрг, усевшись поудобнее на троне, искренне залюбовался этим маленьким созданием, усевшимся на его ладонь.

– Не бойся, я тебя не съем, – проговорил Бэрг, рассматривая мыша, – Какой ты милый. Ну, держи семечко.

И Бэрг, покопавшись в кармане, извлек из него не пойми откуда взявшееся там тыквенное семечко и отдал его мышонку. Тот, увидев лакомство, обеими лапками проворно схватил его и, поднеся к своей очаровательной мордашке, быстро заработал челюстями.

– Вот, – улыбнулся Бэрг, рассматривая мыша, – мы уже и подружились. Теперь я знаю, что не одинок в этом мире. Знаю, что у меня есть мышь, ручной мышь, хороший и милый. Который будет ждать меня из очередного путешествия. Постой! А как мне тебя назвать? Ведь как-то я к тебе должен обращаться? Может Маус? Но нет, такое имя уже есть. Надо какое-то такое, чтобы звучало. Погоди, а что если, на удивление всем котам и кошкам, я назову тебя Миу! Просто Миу! Ведь есть же мультфильм про котёнка по имени Гав, а ты будешь именно Миу! Ну, что пропищишь мне? Согласен или как?

Мышь, посмотрел на Бэрга, замер на секунду, как бы обдумывая поступившее предложение и… пискнул!

– Это ты мне даешь добро, в знак согласия и солидарности, так сказать.

Вместо ответа наевшийся мышь, бросив остаток семечка, юркнул Бэргу в карман пиджака!

– Вот ведь каков, а! Посмотри-ка на него! А что, дорогой ты мой Миу, как насчет туалета? Писать и так далее тоже мне в карман будешь? – проговорил Бэрг в оттопыренный карман.

А Миу очень понравился такой уютный уголок, да еще и охраняемый таким великаном! Миу сразу признал в Бэрге своего хозяина и защитника и потому вылезать из кармана даже и не помышлял.

А тем временем, пока Бэрг любезничал с мышом, кристалл в кулоне быстрее заиграл цветами, начал переливаться и внезапно яркий луч света вырвался из него озарив комнату, у которой, кстати, не было окон, неземным светом. Что-то вроде очень густого тумана стало застилать пол комнаты. Туман стал подниматься, образовав облако. Бэрг восседал в преспокойной позе. Луч света сконцентрировался посередине комнаты и начал принимать вертикальное положение. В это время прошел как будто легкий ветерок, который потом слегка усилившись закрутил клубы облака в горизонтальном столбе света. И вот часть, этого столба света пронзила пол на сквозь уйдя в земные недра, а часть, пронзив потолок ушла ввысь. В центре столба, перед взором Бэрга, появился яркий шар. Этот шар издавал тихий гуд. Наконец он как бы съежился, превратившись в маленькую точку и затем как будто взорвался изнутри, озарив комнату ярким светом. В это время Миу, все-таки почуяв опасность, мигом покинув свое уютное убежище, скрылся в прорехах пола, в надежде снова вернуться, когда все поутихнет, а перед Бэргом открылась яркая панорама, в которой виднелись такие же яркие человеческие фигуры. Одна из фигур приблизилась к краю панорамы. Бэрг, прищурившись, стал всматриваться. Яркая фигура протянула к нему руку, раздался громовой глас:

– Приветствую тебя, Гор! Ты, я вижу, устал от стольких скитаний. Остается немного, Гор, потерпи. Система включилась.

– Тот? Ты ли это? – Бэрг всматривался в панораму.

– Я, Гор, это я говорю с тобой. Прообраз бога Тота. Бога Луны, мудрости, письма и счета.

– Тот, я устал. Я устал быть Стивом Бэргом. Я даже устал быть Гором – прообразом бога Неба, Света, покровителем фараонов.

– Трудно быть богом, Гор? – спросил Тот громовым, но спокойным гласом, который эхом отзывался из углов комнаты.

– Трудно, Тот, очень.

– Мне тоже, Гор. Мне тоже трудно. Но это не нам решать, а Системе.

– Я понимаю, Тот. Конечно, я потерплю. Такова моя участь. Послушай, Тот, а ты тогда здорово помог Лие! Ведь ты – бог Луны. Вспомни ее Лунный Экстаз! Включение в Систему. Лия! Сколько ей предстояло пережить. И, главное, родить дочь, Стэллу, – Бэрг улыбнулся.

– Она победила Хозяина! Она славная женщина, – ответил Тот. – Себастьян Остерн был готов к тому, чтобы я, по велению Системы, открыл ему знания Великого распределения элементов. Знания для включения Разума Вселенной. Ибо живой Системой дана материя для реализации через нее своих свойств.

– Это так, Тот, – произнес Бэрг, – велико открытие Остерна. Вот что значит люди. Они хотят обрести то, что знаем мы, даже не подозревая о том, как мы им завидуем!

– Увы! – ответил Тот. – Они не понимают этого. Им свойственны свои миропредставления. Ну об этом потом. Я уступаю место одной весьма сказочной особе. Мудрой и скромной. Она скучает по тебе. А я покидаю тебя, счастливо, Гор! Осталось немного!

Светящаяся фигура Гора стала таять на фоне панорамы, вместо нее стала появляться другая, такая же светящаяся фигура. Она приближалась к краю панорамы. Бэрг внимательно всматривался в нее.

– Приветствую тебя, Гор! – произнес женский голос, отозвавшийся эхом по комнате.

Бэрг подался телом вперед:

– Олуфеми?! Ты ли это?

– Да, это я! Гор, я рада видеть тебя, – Олуфеми улыбнулась.

Бэрг положил руку себе на кадык. У него перехватило дыхание:

– Олуфеми, я рад видеть тебя. Ты, наверное, слышала наш разговор с Тотом. Я, наверное, выгляжу малодушным.

– Что ты, Гор! Я рада за тебя. Все как раз наоборот, ты молодец. Я пришла поддержать тебя. Скитаться во времени утомительно. Но скоро для тебя наступит Вечность. Мы встретимся, – Олуфеми вздохнула.

– Ты очаровательна, Олуфеми. С тобой никто не сравнится, – произнес Бэрг.

– Кроме одной женщины, – сказала Олуфеми.

– Кто она? – спросил Бэрг.

– Та пришелица, которая навестила Алексея. Разве ты не помнишь ее? – ответила Олуфеми.

– Да, я помню. Ну, конечно. Да, эта могущественная женщина! Подарила Клинок Звезд и самого Посейдона Стэлле. Как же, конечно, помню. А ты помогала ей сокрушать ее врагов. – Бэрг заулыбался.

– Вот такой ты мне больше нравишься, Гор! – в голосе Олуфеми послышались нотки интриг. – Мы дали ей имя – Уосерит! Что значит могущественная женщина!

– Может, ты и права, но как тяжело ей быть такой вот могущественной, – вздохнул Бэрг.

– Гор! Милый, усталый Гор, – продолжила Олуфеми, – мы даже Лию зовем не как-нибудь, а Нейфр!

– Что значит – Совершенство! – произнес Бэрг, глядя на Олуфеми. – Что ж, я рад за них, что они снискали уважение среди Вас. Прообразов богов.

– Не забывай Анну! – улыбнулась Олуфеми.

– Так, ну а как ее Вы там назвали? – ирония захватила лицо Бэрга. Он едва не рассмеялся.

– Именно Хатшепсут! Что значит из благородных женщин! – ответила Олуфеми.