Дури еще хватает
Шрифт:
Этим утром — еще девять лунок, затем облачился в халат и отправился изучать эффекты парилки. Жуткое место. Какой-то старикан, потевший там бок о бок со мной, сообщил, что до недавнего времени ее тут не было. Он здешний завсегдатай; богат, надо думать, как Крёз. Парилка похожа на сауну, но, если честно, не так неприятна, потому что в ней исключительно высокая влажность. Проведенная здесь минута воспринимается как четверть часа. Жуть. Сумел остаться, как и прежде, в плавках. Пожалуй, уже разговоры пошли о моей странной скромности… зато массаж здесь намного лучше. Парень по имени Пит, постараюсь за него и держаться.
После полудня роман довел меня до окончательного отчаяния. Сменил рабочее название на «Травматургия» — столько же ради того, чтобы позлить критиков, сколько по какой-то еще причине. Подошел вплотную к тому, чтобы уложить вещички и либо вернуться в Лондон, либо переехать в какую-нибудь деревенскую гостиницу, где я смогу топить мои печали в одиноких кувшинах клерета. И тут произошло два события. Во-первых, явился мужчина с пепельницей в руках, сказавший, что мне разрешено курить в номере, — должно быть, они увидели, как я, что ни полчаса, бегаю в курилку и бильярдную, и смилостивились надо мной. А кроме того, у меня появилась идея. Вся только что написанная мной глава должна иметь форму письма Теда к его крестнице Джейн. Это может и не сработать в полную силу, но позволит мне немного продвинуться вперед. Я написал после этого пару тысяч слов. Все еще недостаточно, будем, однако, надеяться, что это хороший знак. Завтра придется ехать в Лондон, оттянусь немного. Озвучка рекламы компьютеров «Компак». Доеду до Хаслмира, сяду на поезд и, надеюсь, около двух вернусь сюда. Погадал, не окажусь ли я нехорошим мальчиком и не обожрусь ли в поезде сэндвичами. Здесь я пока ничего, кроме курятины, рыбы, фруктов и овощей, не видел. Ночь, ночь.
Ну, доложу я вам. Поднялся с жаворонками — можно сказать, жаворонком выпорхнул из-под одеяла. Пронесся, как скандальная сенсация, до Хаслмира, запарковал машину и обнаружил, что оставил бумажник в Грейшотте. По счастью, Бог знает как и почему, я прихватил с собой чековую книжку. Встать в очередь за билетами не потрудился, а прямиком запрыгнул в поезд 08.06 до Лондона. Сидел, весь дрожа, в вагоне второго класса для курящих и гадал, чем эта история закончится. Билетный контролер появился где-то после Уокинга, я объяснил ему, в какое попал положение. Благодарение Богу за известность, он узнал меня и, похоже, пришел в восторг (как и мои сотоварищи-пассажиры, обычные жители пригорода, все до единого, ездящие электричкой на работу, и я оказался сегодня таким же), сказал, что зайцев он сегодня и так, сколько надо, наловит (хотя за перевыполнение нормы ему наверняка приплачивают), и удалился.
Ровно в 09.00 сошел на Ватерлоо и, не имея в кармане ни гроша (ну, 40 с чем-то пенсов), дотопал пешком до моста и пошел по Стрэнду к Сент-Джеймсу. На полпути вспомнил, что у меня в квартире живут Роджер, Руфи, Бен и Уильям. Конечно, они могли уже и в Норфолк вернуться, но я зашел в дом и обнаружил множество их следов. Решив, что они отправились завтракать в «Фортнумс» или еще куда, оставил записку и поскакал на Лексингтон-стрит озвучивать рекламу. В студии «Тейп-Гэллери» милейшая девушка обналичила мне, слава богу, чек на пятьдесят фунтов. Времени на озвучку рекламы «Компак Компьютерз» (ишь ты! фи!) отводилось два часа, но я, ко всеобщему удовлетворению, уложился в двадцать пять минут. Внутренние часы мои работают все-таки будь здоров. Студии требовалось, чтобы каждая запись продолжалась 18 секунд, и я расколол все семь сценарных орешков с первого раза. Снова понесся на квартиру, застал в ней Бренду, уборщицу, но о Р и Р ни слуху ни духу. Поболтался часок по дому, вдруг они объявятся, а после поехал на такси к Ватерлоо.
Как ни удивительно, стоявшую в Хаслмире машину никуда не отбуксировали, и мне удалось вернуться в Грейшотт к весьма питательному ленчу. Тамошний парнишка сообщил мне, что приехала Имельда Стонтон {87} , и я договорился встретиться с ней в час коктейлей, в 6.00.
В 3.00 тепловые процедуры и массаж. На сей раз и вправду разделся догола! Не злоупотребляй восклицательными знаками, ты не Адриан Моул [77] . Это все мама, она усыпала ими письма к молочнику, сплошные «Спасибо!» и так далее.
87
Имельда Стонтон (р. 1956) — популярная английская актриса, за роль в фильме «Вера Дрейк» режиссера Майка Ли получила премии Венецианского и Нью-Йоркского фестивалей, премию BAFTA и была номинирована на премию «Оскар».
77
Адриан Моул — герой классика английской юмористики Сью Таунсенд, все книги «Дневники Адриана Моула» выходили (и продолжают выходить) в издательстве «Фантом Пресс».
Сегодня массажист работал другой, Стив, менее толковый, не забыть бы попросить на следующий раз Питера. Вернулся в номер, поработал над «Травматургией», вроде бы идет хорошо, и спустился вниз для живительных коктейлей с Имельдой и ее матушкой, Бриди. Коктейли, понятное дело, состоят либо из огуречного, либо из томатного сока, ну и отлично. Имельда, она на восьмом месяце, рассказывала мне о муже, Джиме Картере [78] , о кошмаре его съемок в «Черном красавце», фильме «Уорнерз». Лошади не умеют себя вести и все такое. Там и Питер Кук снимается.
78
Ныне известный всему миру по роли даунтонского дворецкого (прим. СФ).
Так или иначе, последовал ужин, а сейчас, прежде чем я залягу на матрас (не как мафиози, по счастью), — видео. Я их из квартиры целую охапку притащил. На сей раз думаю снова насладиться Джереми Бреттом в «Танцующих человечках», одной из лучших историй о Холмсе. Спокойной ночи.
Почин дороже денег.
Похоже, ведение дневника идет мне впрок — после окончания вчерашней записи меня посетило вдохновение. Я вдруг сообразил, что травматург — это вовсе не Дэвид, а Саймон. Я-то все время думал, что чудотворцем будет Дэвид, поэтичный сын семейства Логанов, но, разумеется, им должен оказаться внешне тусклый, заурядный, не такой интеллигентный и чувствительный мальчик. Это правда, принадлежащая к сферам скорее поэтики, чем поэзии. В некотором смысле я скажу этим, что чудотворец нашей семьи — не я, а мой брат Роджер, и, думаю, скажу правду. Он человек порядочный — нет, достойный, порядочный в смысле, какой Том Вулф подразумевает в «Кострах амбиций»: трудолюбивый, верный, честный… в общем, обладающий всеми качествами, которые создают замечательного человека. Звучит, пожалуй, немного нравоучительно. Однако в романе такой поворот будет, по меньшей мере, гарантировать элемент неожиданности. Ведь Дэви (который намеренно внушает Джейн и Теду, что он-то чудотворец и есть) удалось одурачить всех.
Кстати, о дневнике: сегодня первый день сентября, и я решил распечатывать в конце каждого месяца все записанное на его протяжении. Это помешает мне возвращаться назад и что-то менять. Таково проклятие компьютерного дневника — он выглядит безликим и не дает никаких гарантий того, что автор не подчистил его задним числом. Как только попаду в Лондон, распечатаю весь август, хотя от него в дневник попало лишь несколько дней.
Обычные девять лунок. Набрал бёрди! Ура! Впервые в жизни. Играл шестой клюшкой, что твой Брендель на «Бёзендорфере». Затем обычная парная и массаж, проведенный Питером, который все-таки бесконечно лучше Стива. А затем консультация у Старшей сестры. За прожитое здесь время я сбросил 8 фунтов. Восемь фунтов. Невероятно. Я и приехал-то в середине пятницы (да еще налопался в утреннем поезде сэндвичей), то есть пробыл здесь три с половиной дня, получается — больше двух фунтов в день. Держать такой темп мне, конечно, не удастся, и все-таки. Неплохо, а?
После полудня пошел (по совету Сестры) на холистический массаж. Дженис, массажистка, несла всякого рода херню об энергии, ее канализации, целительстве и так далее; должен, однако, сказать, что ощущения я получил чудесные. Полтора часа интенсивно мягкого и тем не менее интенсивно глубокого массажа. Чувствовал после него большую слабость, но потом взбодрился и преисполнился рвения.
За обедом в «Зале легкой диеты» ко мне присоединились Имельда и Бриди, мы поболтали о том о сем. После обеда работал над ром. Большую часть вечера провел, пытаясь написать стихотворение, которое мог бы сочинить Дэвид Логан (ему 15 лет). Занятие каверзное. Стихотворение не должно быть чересчур изощренным, но и в слишком детском тоже проку не будет. Сочинение стихов, черт бы их побрал, отнимает столетия. Мне так не терпится снова вернуться к диалогам и описаниям. Нужны тысячи слов!! О нет! Опять эта Адрианова Моулятина!!!
Баиньки.
Ну-с, все как обычно. Ничего сверхъестественного. Девять лунок поутру. Начал плоховато, но, в сущности, по мячику я бью все лучше (зевок, зевок, зевок) и своей игрой доволен. Вернулся в дом, парилка, массаж, все своим чередом. Усердно работал, потом ленч. Поработав после ленча, решил устроить часовой перерыв и еще раз пройти девять лунок. По-настоящему честно, действительно ей-ей правильно ударил по мячику. Весьма волнующе. У девятой мимо прошел профессионал и, когда я выбил мяч из ти и тот приземлился на грине, на одной линии с колышком, сказал: «Хороший удар». Профессионал!