Дурманящий запах мяты Егер Ольга
Шрифт:
Тут примчалась Войка. Оценив, моё удалённое положение от советника, она вздохнула с облегчением и пристроилась в шеренгу воздыхательниц.
– Вот бы ещё поохотиться!
– мечтал верзила.
Его стремление разделил Славик, ехавший по правую руку от меня, промычал что-то нечленораздельное. Кроха принялся описывать прошлую охоту, и как ни странно похвалил советника. О дальнейших событиях и наших с Таем обниманиях, он решил не вспоминать, проглотив душащий его ком. Зато Славик о тактичности вообще не слыхивал, весело размышляя на тему моих недавних приключений.
– А список побед советника растёт!
– зря он это
– Я думал, ты в его капкан не попадёшься. Построптивей будешь! Ан нет, и эту кобылку оседлал! Э, каков! Вон теперь за других принялся!
– длинный язык Славика мог довести куда угодно, а сейчас скорее отправить своего хозяина в преисподнюю.
Увидев разъярённую рожу Крохи, я только и успела пригнуться, когда здоровенный кулак, размером с мою голову пронёсся в воздухе, нанеся не малый ущерб плечу соседа. О том, что такие движения могут затруднить дальнейшее продвижение нашей шумной тройки ему было невдомёк. Согнувшись в три погибели, я хотела увести Ши. Но Кроха толкнул мою кобылу в бок, а она соответственно прижалась к коню Славы. Последний (в смысле, конь) дёрнулся с перепугу в сторону и чуть не скинул с себя ездока. Тот удержался. Но пока парни дрались надо мной, мне оставалось только прижиматься к шее Ши, стараясь тихонько и незаметно увести нас обеих подальше. С большим усилием мне удалось провернуть задуманное. Я пришла к выводу, что самое спокойное и надёжное место - рядом с командующим. После чего самовольно пристроилась за его спиной под суровыми.
– Почему здесь?
– приказным тоном спросил серьёзный блондин, бросив на меня грозный взгляд через плечо.
– Потому что не там, - огрызнулась я, и, испугавшись длины собственного языка, тут же постаралась исправить положение: - Туда ваш советник приехал, так что тишины и порядка там никакого.
Командующий Ольгерд впервые рассмеялся, но быстро вернул себе вид злобного воеводы.
– Пока ты была там, этого тоже не наблюдалось. Собираешься и здесь мне дисциплину разлагать?
– серые глаза смерили меня с высоты, изучая намерения глупой девчонки. Я опустила голову, стыдливо рассматривая поводья в руках.
– Не правда!
– отпиралась я.
– Честное слово, буду вести себя прилично!
– Я не воспитатель!
– отрезал он, отворачиваясь.
Мне стало обидно. Командующий бросил короткий взгляд, улыбнулся в усы и более не разговаривал. Я восприняла этот знак, как позволение остаться. Радость от перемены места уже спустя двадцать минут сменилась назойливой идеей, что тишина и стук копыт доконают меня быстрее, чем тот, хохот, доносящийся сзади. Командующий время от времени поглядывал на меня, тайком ухмыляясь, - ждал, когда лопнет моё терпение и, я нарушу обещание. Но язык, как бы я его не прикусывала, отказывался притворяться мёртвым, и начал болтать:
– А зачем королю амазонки, если у вас итак не маленькая компания? Украдут, что ли вашего принца? Или принцесса его того?
– не выдержала я, и услышала, как подавившись смешком, командующий всё же рассмеялся. Однако ко мне он повернулся насупленный и серьёзный. Только смешливые глаза выдавали истинное не подобающее военачальнику настроение.
– Мне было интересно, сколько же ты продержишься, - я явно не разочаровала его ожиданий, но в собственных глазах упала ниже копыт моей же лошади.
– Ну, скучно как-то!
– пробурчала я, будто мне семь лет, и оправдываюсь перед Мудрейшей за объедание святого сада.
– Это дисциплина! Она не должна быть весёлой! В армии не до смеха. Ты же из боевых, или у вас другие законы?
– Нет, дисциплина у нас тоже есть, - чтобы не унизить своё племя, покаялась я, пришлось признаться в собственной строптивости.
– Ладно. Вы правы. Это я. Всё я…
– Ничего. Иногда, действительно, очень скучно.
– Неожиданно признался собеседник, сменив холодность на примирительную улыбку. Мне полегчало, я тоже заулыбалась. Теперь мы ехали наравне и болтали о глупостях.
– Так почему же понадобились амазонки?
– снова вернулась к теме я.
– Принц так мешал королю, что он решил от него избавиться, а нас пригласили, чтоб он точно не вернулся?
– Королю?
– задумался Ольгерд.
– Можно и так сказать. Но думаю, у него были совсем другие причины.
– Какие?
– допытывалась я.
– Не знаю…
– Значит, он что-то замышляет! Войну?
– Нет!
– каменная маска снова появилась вместо приветливого выражения.
– Наш король никогда не ввяжется в войну из-за интриг или по любому другому недопустимому поводу. Он слишком печётся о своих подданных, чтобы так легко распоряжаться чужими жизнями!
Похоже, к монарху командующий относился как к божеству, боготворя, и не позволяя очернять его светлое имя. Я смутилась, осознав ошибку, и постаралась вернуть расположение собеседника.
– Простите!
– покаялась я.
– Вы так о нём говорите…
– Я знаю его очень хорошо! Поверь мне, таких людей, как он, слишком мало! Он лучший воин, друг и человек. Таких властителей больше не найдешь.
Он говорил это с такой уверенностью, будто готов был положить собственную жизнь за своего короля. У меня мурашки пробежали по коже. Правитель Карры теперь представлялся мужчиной лет 40, а то и старше, усатым, бородатым, со светлыми, как у командующего, но пронзительными, суровыми глазами, распознающими обман, предательство и пускающего этими глазами искры в предателей отчизны. Истинный повелитель, в золотой короне, увенчанной драгоценными камнями. При виде которого хочется пасть ниц и говорить только правду, потому что ложь он почувствует, как запах немытых портянок - за версту.
Моё долгое молчание вызвало неподдельный интерес командующего. Вкрадчиво он наблюдал за изменениями на моём лице.
– Ой, я задумалась… - рассеяно улыбнулась я.
– Это хорошо! Не люблю безмозглых!
– то ли похвалил, то ли обидел он.
– Слушай, я заметил одну интересную вещь. У всех амазонок на лице есть знак. Это что-то отличительное или просто украшение?
– Клеймо… - с презрением промямлила я.
– То есть знак племени. Каждая каста с гордостью носит свою руну. У одних на запястье, у других, как у следопыток - на лице, у шпионок… Э… в общем это…
Моё смущение веселило командующего куда больше, чем шутки-прибаутки, которыми я пичкала его несколько минут назад.
– Ты тоже относишься к касте шпионок?
– почему он причислил меня именно к ним непонятно, но я обиделась до глубины души, и даже ещё глубже, если есть куда.
– Нет!
– открестилась я.
– Почему вы так решили?
– Ты же только что рассказывала о расположение этого знака. На запястье у тебя его нет, на лице тоже, значит…
– Ничего это не значит!