Дурная компания
Шрифт:
В ветвях дерева что-то стало формироваться, какая-то игра теней, неожиданно они исчезли, и передо мной стояла она. В длинном шуршащем платье, она, казалось, вышла из полумрака и иронично смотрела на меня.
– Ну что, как у тебя дела?
– спросила она все тем же, чуть хрипловатым, слегка усталым голосом. Она села на стул и положила ногу на ногу, длинная ниспадающая юбка подчеркнула силуэт ее ноги.
– Мы опять потеряли друг друга, правда? Так глупо, я даже не знаю твоего телефона.
– Она внезапно погрустнела и на секунду замолчала, - Мне кажется, что иногда я чувствую, когда ты думаешь обо мне.
– Ты знаешь, похоже со мной иногда происходит то же самое… - Я попытался приподняться.
– Лежи, герой… - Она усмехнулась.
– Я часто думаю о том, что ты мне успел рассказать. Странно все это… Никогда не думала, что ты сможешь превратиться в послушного, запуганного исполнителя бредовых приказов. Ты всегда был такой уверенный в себе. Что же с тобой стало, милый?
– Она наклонилась надо мной и взглянула мне в глаза, я ощущал рядом ее дыхание и почувствовал, что меня снова подхватила мутная волна, незаметно набирающая силу и пытающаяся унести меня в высоту.
– Ходишь в этих жутких рубашках, темных носках, - она хихикнула и прикрыла лицо ладонью.
– Выслушиваешь бред этого вашего безумного начальника. Зачем тебе это?
– Черт его знает, - я почувствовал стыд и унижение.
– Ты знаешь, мне иногда кажется, что все это происходит во сне, неестественное, искаженное. А потом будто просыпаешься… Прости меня. Понимаешь, так получилось… Но я никогда не делал ничего….
– Ты сам этого захотел, что значит получилось?
– она пожала плечами.
– Жизнь у каждого одна. А ты делаешь ошибку за ошибкой… - Глаза ее заполняли размытое, радужное, слегка колеблющееся пространство.
– Я все время вспоминаю, как ты отвозил меня ночью в аэропорт… - Голос ее дрогнул, и она внимательно посмотрела на меня.
– А ты хуже выглядишь. Тебе плохо? У тебя какая-то тоскливая усталость в глазах…
Она снова наклонилась надо мной, ближе, еще ближе, и поцеловала меня в губы. Я ощущал ее дыхание, прикосновение ее волос, легкое дуновение счастья, и почувствовал, что мутная жижа отступает. Казалось, что я плавно спускался вниз, пришло облегчение, невесомость, и вдруг она растворилась.
Я водил руками по воздуху, не веря потере и мечтая вернуть хотя бы на секунду этот хрипловатый голос и поцелуй, но огромная, черная, густая и вязкая, как нефть, волна снова подхватила меня вверх и понесла в пустоту, как скоростной лифт, от которого все обрывается внутри. Стало очень тихо, я замер на гребне волны и увидел, что ветви сосны остановили свое вечное движение и секундная стрелка часов замерла. От наступившей тишины звенело в ушах. Мне показалось, что я в космосе и огромные, ослепительно белые, горячие шары звезд, замерев, висят в черном безжизненном пространстве, связанные невидимыми напряженными нитями.
И снова пришло падение с жуткой тошнотой, и раздался удар грома. За окном шумел ливень, пахло сиренью, она была здесь, рядом, она целовала меня. Прикрыв глаза, мы медленно растворялись в мерцающем свете и перетекали в темноту, словно тени, отбрасываемые догорающей свечой.
– Не исчезай, - говорил я.
– Я люблю тебя. Вот если бы время сейчас остановилось… Хотя это, конечно, просто сон, мы оба это понимаем. Это наше прошлое, а может быть будущее, я не знаю. Но мне так хорошо с тобой…
– Как странно… - Она смотрела мне в глаза.
– Мне кажется, что все это когда-то уже было, знаешь? Ты наверняка знаешь, ты не можешь не знать….
Накатила еще одна волна, уже не такая высокая, как раньше, но я терял ее, казалось, ее уносило в эту темную пучину, пенящуюся страшными радужными пузырями.
– Нет!
– закричал я, - Нет!
– я рванулся в сторону, пытаясь поймать ее за руку, снова все залил яркий ослепительный свет, меня встряхнуло, и глаза открылись.
Жуткая головная боль перекатывалась из одного полушария в другое. За окном качались под легким прохладным ветерком ветви сосен, освещенные вечерними лучами солнца. Я лежал на диване. Поблекшие краски комнаты постепенно густели, становились ярче, и я остро ощутил аромат зелени. Начали подступать звуки, на улице мягко шуршали машины, все громче доносились детские крики из расположенного под окном бассейна.
"Где же она?
– с тоской подумал я, возвращая болезненное видение.
– Вот и все…" - Захотелось плакать, и я уронил голову на подушку и потерял сознание.
На следующее утро я чувствовал себя абсолютно разбитым и бессильным, но бред больше не возвращался. Глаза слегка болели от яркого света, и я, забываясь, снова и снова вспоминал недавние события, пролетающие перед глазами в ускоренном темпе, как будто кинопленку прокручивают с бешеной скоростью.
– Папа, - кричал сын, - ты выздоровел? Пойдем играть в футбол!
Прошел в бессмысленном беловатом свете еще один день, я встал с дивана, слегка покачиваясь, сел за руль и приехал на работу. Чуть мерцающий свет люминисцентных ламп слегка резал глаза, мой стол с горой бумаг казался чужим. Я взял в руки стоящий в глубине на полке томик стихов, совершивший вместе со мной многочисленные перемещения в пространстве. Одна из страниц была надорвана, и она когда-то аккуратно заклеила ее прозрачной липкой лентой. Я открыл книгу на этой странице и долго смотрел на нее. В груди возникала тупая, далекая боль. Казалось, в этих листах бумаги еще хранится тепло рук, прикосновения, дыхание, шелест, настольная лампа…
– Вот хорошо что ты здесь! Ну что, выздоровел?
– Ефим как всегда подкрался бесшумно.
– Лучше себя чувствуешь? А ты мне нужен, у меня в кабинете ребята сидят. Я целую бригаду выписал из Петербурга, сильная команда! Иди, посмотри на них, я так и сказал, ты, молодой парень, всей Академией наук руководил.
– Ефим, что вы говорите?
– возмутился я.
– Листен, Листен, а на самом деле так все и было!
– Ефим пристально посмотрел на меня, покачивая головой.
– Ребята про тебя как про Бога слушали, вот увидишь, как они будут сейчас на тебя смотреть!
Я понял, что искать здравый смысл, спорить, доказывать что-либо было совершенно безнадежно. В кабинете Ефима сидели пять человек, трое мальчиков в костюмах, со сбитыми набок галстуками, с чистыми, открытыми лицами и двое ребят постарше, один из которых мне сразу не понравился из-за немного бегающих, затаившихся глаз.
"Этот будет вместо Бориса или Леонида," - с тоской понял я.
– Вот, знакомьтесь, наш ведущий специалист, - Ефим гордо указал на меня.
– Здравствуйте, - они испуганно посмотрели на меня.