Дурная компания
Шрифт:
– У меня осталось тяжелое впечатление, - Олег явно был расстроен.
– Подумать только, вы почувствовали? У них голова болит не о работе, а о шелухе: заявки, гранты, деловые связи. А ведь раньше, еще лет шесть назад все было проще… Ну что же, пойду разговаривать с Ефимом, может быть, он выздоровел…
– Не ходите, Григорий Семенович, прошу вас.
– Нет, Олег. Я прятаться не привык, лучше иметь полную ясность во всем с самого начала.
– Академик встал, поправил рубашку и решительно поднялся на второй этаж. Ефим сидел в своем кабинете, развалясь
– Ефим, нам необходимо поговорить, - начал академик, когда президент повесил трубку.
– Листен, Листен, Листен! О чем говорить? Ничего не сделано, нуль! Ты какую-то херню порешь, Олег этот с тобой распустился. Ты же его задавил, уничтожил, под себя подмял!
– Ефим глухо засмеялся, смех перешел в какие-то надрывные рыдания, и президент вскочил и подбежал к окну.
– Ефим, - академик напрягся.
– Я не привык, чтобы со мной разговаривали в таком тоне. Когда ты меня приглашал, мы разговаривали совсем по-другому. Если ты болен или я тебя не устраиваю, изволь, я готов сейчас же уйти.
– Опять ты херню несешь… - Ефим прислонился к окну, зевнул и со скучающим видом посмотрел на улицу.
– Ну что мне с тобой делать, я же против тебя ничего не имею. Компания работает прекрасно, денег полно… Работай, делай что можешь, только не рапортуй! Ребята все тобой возмущаются, не мути воду, понял?
– Ефим, ну вот опять! Что ты говоришь, подумай! Я же докладывал тебе о реальных результатах, иди к нам в комнату, пощупай все руками! Кто мной возмущается, почему? Это же дикость какая-то!
– Опять "докладывал"! На хера ты мне докладывал, иди на партсобрании докладывай!
– Ефим глухо застонал.
– Какие результаты? Вот конкуренты продают подставки, это результаты. Они продали одну штуку, получили деньги. А ты непонятно чем занимаешься. Что ты за чертеж нарисовал с закорючкой сбоку? У меня семнадцатилетний паренек лучше тебя рисует!
– Ладно, Ефим, хватит! Я больше издевательств от тебя терпеть не хочу. Жаль, что так все получилось.
– Академик развернулся и пошел к двери.
– Стой, - Ефим одним прыжком покрыл расстояние от окна до дверного проема.
– Прекрати это! Провалил проект, победил тебя Борис, признайся себе в этом, а не устраивай сцены вроде истеричной девки, которая хочет, чтобы c нее сорвали юбку и тут же изнасиловали, а для виду изображает возмущение.
– Извини, - Академик попытался выйти.
– Нет, погоди.
– Ефим снова глухо зарыдал и схватился за голову.
– Ты влезь в мою шкуру, все разваливается, люди работать не хотят. У меня таблетки кончились, голова трещит. Ужас, эти идиоты сами не могут и шага ступить. Ты извини, я не в себе бываю. Хорошо, ты победил. Извини еще раз, я иногда не понимаю сам, что делаю…Не обращай внимания, работай, изучай, что хочешь. Я тебя не трогаю, получи спокойно свой вид на жительство. А получишь, решишь что делать, возвращаться в Москву или уходить в университет. Ведь у тебя голова хорошая, я же знаю.
– Ефим, - академик колебался.
– Ты знаешь, я и сам не так уж здоров, такие сцены, вроде той, что ты устроил недавно, не для меня.
– Я к тебе больше не подойду, - Ефим нахмурился.
– Я только волноваться начинаю, когда тебя вижу, мне ты думаешь это надо? Ты думаешь мне приятно кричать, это я о помощи прошу, плачу! Да, займись своими проектами, может быть, что-то получится. Володю вызовем, ты же хочешь его получить?
– Ну хорошо, только я тебя прошу, не устраивай больше скандалов.
– Вот и прекрасно. Извини еще раз, - у Ефима был виноватый вид.
Академик с тяжелым сердцем вышел из комнаты. Что-то давило ему сегодня на грудь и не давало дышать. Листы тетради, исчерченные графиками и диаграммами, установки, карандаш, тихий свет, льющийся с улицы… - А не собрать ли нам простенькую модель?
– неожиданно подумал он.
– Несколько баночек, колбочек, запаять стекло, сунуть кипятильник и пусть все закипает, бурлит и взрывается. Температуру можно поддерживать, давление тоже. Простенькая моделька, не чета той, что у нас в Москве была, но, может быть, удастся что-нибудь понять…
Через несколько дней модель заработала и начала выдавать забавные результаты. В стеклянной банке торчал кипятильник, рядом громоздился блок питания и странный ящик со множеством проводков. Из банки выходил тоненький стерженек колбочки, по которой жидкость поднималась вверх и скапливалась в другой баночке поменьше. Рядом стоял серый генератор с несколькими ручками и стерженьки, приклеенные к большой банке эпоксидным клеем. Несколько проводков тянулись в стоящий рядом компьютер, на экране которого светились колонки цифр. Время от времени в баночке происходили странные явления: откуда-то неожиданно возникал серебристый пузырь, рос, несся вверх, упирался в тоненький стерженек,
и конструкция взрывалась. Раствор бежал вверх по тоненькой трубочке, выплескивался фонтанчиком и начинал бурлить, после чего снова затихал. Внешне спокойная, прозрачная жидкость начинала незаметно для окружающих накапливать энергию, и через несколько минут появлялся очередной пузырь, и все повторялось.
– Потрясающе, - думал академик.
– такая незатейливая моделька, а поведение у нее со странностями!
– Он крутил ручки генератора, и поведение жидкости менялось, она закручивалась вихрем, зародыши газа срывались со стенок, и в трубочке долго булькало. Лицо его горело от возбуждения, и радость поднималась внутри, будто проносясь вихрем по шкафам, стульям, черным окнам, настольной лампе, листам бумаги и книгам.
– Прикрутите болты, идиоты!
– громко донеслось из соседней комнаты.
– Научитесь уже думать самостоятельно!
Академик выглянул из двери. Ефим, в черном пиджаке, стоял, засунув руки в карманы.
– Ну, как дела?
– озабоченно спросил он.
– Как наука? Успокоился, никто тебя не мучает?
– он усмехнулся.
– Ефим, - академик неожиданно для себя начал разводить руками и делать приглашающие жесты, - заходи, посмотри, какие интересные вещи получаются.
– Он снова поманил президента к себе.