Дурная кровь
Шрифт:
– Твои подельники не знали заказчика. Но они указали на тебя. Ты встречался с ним, общался несколько раз еще до прибытия на станцию. Что ты должен был сделать? Как получили доступ к взрывчатке? Кто вас покрывает на станции?
Глаза Клауда заволокло тьмой, тело пленника сотрясала дрожь от страха и боли. Он не верил, до последнего не верил, что все кончено. Ему нужно было просто прикончить ильзу. Не похищать, не запугивать, с удовольствием наблюдая за ней. Дурацкое желание поиметь девчонку все погубило. Сука! Она виновата, во всем! Если бы не она… Он бы… Мысль ускользала. В голову приходили навязчивые образы встречи, которая изменила его жизнь и привела к краху. Тот человек,
– Твое задание? – бесстрастно спросил Клауд.
– Внедриться на станцию, выяснить все о заговоре Псов. Найти и уничтожить Манфреда Крафта. Если он мертв – предоставить доказательства.
– Кто тебе помогал? – продолжил Клауд, надавливая на сознание пленника сильнее.
– На станции есть люди, которые знают, что вы затеяли, - выдавил Майлс. Из его глаз и носа хлынула кровь. Клауд понял, что у него мало времени.
– Почему Джети?
– Она… важна… для… него…- через силу выдавил бывший майор, - должна умереть.
В мозгу пленного, словно что-то взорвалось, и он болезненно вскрикнув, обмяк в кресле.
Глава 17
Ночь и одиночество всегда действовали на меня успокаивающе. И теперь, почти переборов себя и физически восстановившись после похищения, я настояла на самостоятельных ночных дежурствах. Псы, приставленные ко мне Клаудом, дежурили за дверью, строго проверяя всех, кто решится посетить медсектор. К счастью, практически никто на станции не знал о моем похищении, и о том, что меня обнаружили голой в обществе троих мужчин. При желании, эту информацию можно было бы использовать против меня. Даже не представляю, сколько бы грязи на меня тогда вылилось.
Мне не хватало Хока. Он давно не заходил, хотя и был с теми, кто пришел мне на помощь. Я так и не смогла его поблагодарить. Из-за собственных проблем почти позабыла о парне, которого начала воспринимать как близкого человека.
Пациентов сегодня было немного, поэтому я вернулась к исследованиям, которыми начала заниматься еще под руководством наставника, и до которых у меня почти за два месяца руки так и не дошли.
Он появился ближе к полуночи с неизменной маской безразличия на лице. Но я заметила, как Клауд окинул меня тяжелым взглядом, и, словно убедившись, что я в порядке, будто снова закрылся. С каких пор у меня стало получаться заглядывать сквозь барьеры, которые он возводил между собой и окружающими? Не знаю. Просто здесь и сейчас я видела перед собой не хмурого отстраненного Пса, а мужчину, немного уставшего и встревоженного.
– Добрый вечер, - ответила я на его молчаливое приветствие, и предложила присесть. Знала, что он бы никогда не пришел просто так, и оказалась права. Предложила чай, но Клауд отказался. Присев, он оперся локтями на колени, сцепив пальцы между собой. Он думал и колебался, а я терпеливо выжидала, когда он решит со мной заговорить.
– Есть человек, которому нужна медицинская помощь.
– Что с ним? – стараясь скрыть любые чувства, кроме профессионального интереса, спросила я.
– Его отравили. Яд неизвестного происхождения. У него поражение сердечно-сосудистой системы, почек, печени.
– Мне было бы легче, если бы я увидела его медкарту, и его самого, – целитель во мне жаждал испытать свои силы, даже если случай совсем безнадежен.
– Вот в этом главная проблема, Джети.
Клауд, встал, преодолел разделявшие нас метры, и присел передо мной на корточки. Его взгляд по-прежнему был хмурым и сосредоточенным.
– Никто из посторонних не знает, что этот человек находится на станции. Это тайна, которая стоит многих жизней.
В комнате повисла тишина. Сердце замерло и забилось в два раза чаще. Мне казалось, до Клауда донесется его бешеный стук. Пес никогда бы не заговорил со мной о простом случае. Они обладают прекрасной регенерацией и практически не заболевают. Значит, это кто-то, достаточно важный для него и все очень серьезно. Из Псов, которые обитают на станции, мне известно состояние здоровья практически каждого из них. Они сдавали свою кровь, и каждого я осматривала лично. Значит, речь идет о ком-то кого я раньше не видела.
– И вы решили довериться мне потому, что не видите другого выхода? Вы испробовали все способы, и решились прибегнуть к последнему средству – едва окончившей обучение медичке. К моей помощи?
– Вы проницательны, Джети, - мягким тоном, от которого по телу прошел рой мурашек, произнес Клауд, - его осматривали многие из ваших коллег. Но никто так и не смог понять, как ему помочь.
К сожалению, вопреки убеждению многих, целители не могли вылечить всех, это нам объяснили сразу же, еще на первом году обучения. Нужно бороться до конца, испробовать все средства, но и уметь отпустить, когда, придет время.
– Мои коллеги смогли сохранить свои жизни? – я напряглась. Меня одолевало нетерпение и предчувствия, однако было бы глупо приблизиться к цели и за шаг до нее так глупо умереть.
– Они живы, здоровы, стали намного богаче. Хотя и не помнят несколько дней из своей жизни, - Пес наблюдал за моей реакцией. Остро, пронизывающе отслеживал малейшее изменение в тоне и выражении лица.
– Я никогда вам не позволю копаться в моей голове, - теперь, когда цель почти достигнута и, возможно, совсем скоро я найду того, кого искала… Клауда нельзя пускать в мое сознание, это будет катастрофа.
– Неужели у такой молоденькой ильзы есть что скрывать?
– сыронизировал Пес, однако его взгляд стал сосредоточенным. В нем вспыхнуло подозрение.
– Есть, и вы прекрасно об этом знаете. Я не могу работать с пациентом, думая о том, что моя помощь лишит меня части воспоминаний, и, возможно, подвергнет опасности. Клауд, вы надежный человек и спасли мне жизнь, но есть то, на что я никогда не пойду.
– Вы мне настолько не доверяете? – с каким-то болезненным удовлетворением Клауд продолжал задавать мне неудобные вопросы. Вопросы, на которые бы я предпочла вообще не отвечать.
– Как и вы мне. Когда я завершала обучение, каждый из нас давал клятву Всевидящим о том, что его долг будет превыше собственной жизни. И я намерена следовать клятве до конца. Если вам этого мало, значит, даже копание в моей памяти не сможет этого изменить. Человек нуждается в помощи, так позвольте ему помочь. Я могу дать клятву в том, что никогда и никому не расскажу о его существовании.
– Что вы скрываете, Джети?
– несколько секунд Клауд в упор рассматривал меня. Он находился так близко, к тому же, он упрямо называл меня по имени, вместо обезличенно-вежливого «ильза». Это несколько смущало. По правилам я должна была бы давно пресечь подобную наглость. Но, почему-то не находила в себе силы это сделать.