Дурная кровь
Шрифт:
— Хорошее словечко подобрал. Сопровождающие одни и те же или она предпочитает разнообразие?
— Антрепренер появлялся не раз, Ирен также приходила с ней, а кавалеры у Дэби менялись постоянно.
— Кто чаще других ее сопровождает?
— Не знаю. В памяти не откладывается.
— Можно сделать вывод, что Дэби Катлер ваша постоянная посетительница. Если она прикладывается к бутылке, то у неe должно быть есть еще пара мест, где она отсвечивает. Что скажешь?
— Наверняка. Но я не знаю.
— Пошевели извилинами. Ты опытный метр. У вас
— Бар «Катамаран». Высокого класса заведение. Местные богатей любят туда забегать.
— О'кей, Пат. Ты хороший парень, но советую тебе забыть обо мне.
Покидая дом метрдотеля я не знал, что он злопамятный и вовсе не собирается меня забывать. Когда я садился в машину, он смотрел в окно. В тот момент мне и в голову не приходило придавать значение такой мелочи. Многие навыки я растерял за последние годы. Лет пять назад я вел бы себя по-другому и начал бы с другого, В башке стоял винный дурман и соображал я плохо, действуя в основном по интуиции. Если она у меня была, то подводила на каждом шагу. Грубейшей ошибкой было то, что я уничтожил все следы преступления. Лучше об этом не думать. Как вспомню сегодняшнее утро, так руки опускаются и хочется повеситься или напиться. Но чтобы не отнимать у себя время, я решил не отнимать хлеб у палача.
Бар «Катамаран» находится неподалеку от дома Дэби Катлер и выглядит пристойной забегаловкой, работающей круглосуточно. Когда я вошел в зал, мне показалось, что я уже бывал здесь. Пути Господни неисповедимы. Полумрак, мягкие кресла, уютные столики с настольными лампами, дым столбом и десятка полтора посетителей. С пустыми карманами здесь делать нечего, а у меня и цента в подкладке не завалялось.
Я подошел к стойке и подозвал бармена.
— Что желаете?
Услужливый, чистенький, он блестел и сверкал, как золотой луидор на солнце. Я наклонился к нему и тихо сказал:
— Извини, приятель. Вчера я перебрал и забыл здесь свою записную книжку.
Бармен очень серьезно отнесся к моему заявлению и сочувственно произнес:
— Ночная смена ушла. Мы заступили в девять утра, но мне никто ничего не передавал.
— Жаль. Извини.
Я сделал два шага к выходу, но бармен меня окликнул.
— Извините, мистер. Тут в подсобке спит швейцар. Он иногда остается с ночной смены. Возможно, ему передали.
— Вы можете оказать мне неоценимую услугу, если разбудите его.
— Идемте, я провожу вас, вряд ли он захочет выйти в зал.
Бармен попросил официантку в короткой юбочке заменить его на две минуты и провел меня за стойку. Мы миновали длинный узкий коридор и спустились по лестнице о подвал. Здесь было несколько дверей с навесными замками. Одна из них была приоткрыта. Маленькая клетушка с голой лампочкой над дверью, топчаном, на котором похрапывал пожилой человек с седыми бакенбардами, парой стульев и столом без скатерти, но с кучей объедков.
Бармену потребовалось
— Макс. Этот джентльмен вчера забыл записную книжку. Человеку она нужна, раз он приехал за ней. Ты чем-нибудь можешь помочь?
Макс долго разглядывал меня, хмурил брови, сопел, затем сказал хриплым басом.
— Помочь? Могу. Сейчас пойду и вызову полицию, А ты придержи здесь этого бандюгу.
Очевидно, бармен доверял старику и, покосившись на меня, начал пятиться к двери. Я ухватил его за рукав и усадил на стул.
— Только без шума, мальчики. Я по делу и больше минуты вас не задержу.
— Ничего, — ворчал старик, — если еще не поймали, то поймают. Бэрт записал номер твоей машины. Выложишь тысячу долларов или угодишь за решетку.
— Давай так, Макс. Я не против заплатить тысячу долларов, но ты мне объясни, за что? Пальцем тыкать каждый может. Предъяви мне обвинение по всем правилам.
— Чего тут. Разбил витрину — плати!
— Витрина на месте.
— Ее ночью вставляли. Не можем же мы работать без окон.
— Согласен. Зачем я ее разбил?
— Это у тебя нужно спросить.
— Нет, Макс. Так обвинение не предъявляют. Ты хочешь спросить у меня, а я говорю, что не бил никаких витрин и вообще меня здесь не было.
— Все в ресторане были свидетелями, а Эдри Маджера увезли в больницу с порезами.
— Почему увезли?
— Да потому что ты врезал ему в челюсть, он перелетел через стол и выбил собой стекла.
— Уже яснее. Значит, выбил стекла Маджер? Вытянем из него тысячу долларов.
— Это ты им выбил стекла. Схватил парня за грудки и двинул ему со всего маха.
— Интересно за что?
— Не знаю. Он что-то сказал Дэби, та его послала… Он возмутился, а ты рассвирепел.
— Оскорбление женщины в общественном месте. Ну и где же моя вина? Я заступился за даму. Она же пришла со мной, а не с ним.
— С тобой. Только вы не пришли, а приползли. Но все равно, Бэрт записал твой номер. Драка и управление машиной в нетрезвом виде. Мне можешь морочить голову, а в суде с тобой быстро разберутся.
— Кто такой Маджер и кто такой Бэрт?
— Маджер бывший шофер Дэби. Он ушел от нее. А Бэрт постовой. Приди он на минуту раньше — тебе крышка. Такому зубы не выбьешь. У него голова чугунная.
— У меня тоже после вчерашнего. Если Маджер ушел от Дэби, что ему от нее надо?
— Не знаю. Она сука! Выгнала парня, а денег не заплатила. Вы два сапога пара.
— В какую больницу его отправили?
— Здесь только одна больница.
— Какая?
— Госпиталь Красного креста.
— Почему ты решил, что его именно туда отвезли?
— Потому что на платную у него нет денег. Потому что на «скорой» написано название.
— В какое время это произошло?
— В час ночи. Это тебя и спасло. Народу в баре мало осталось и на улице никого не было.