Дурной ген
Шрифт:
С той же силой распахнув дверцу своего шкафчика, она вынула телефон, чтобы проверить сообщения. У нее было предчувствие, что Виджай мог снова написать, и она оказалась права. Короткий текст обнадеживал: «Еще одно хорошее совпадение. Мы продвинулись. Будем рады увидеть вас позже и надеемся на новые положительные результаты».
Ощущая радостное возбуждение, Арья вытащила из шкафчика свои вещи и быстро переоделась. Интуиция твердила, что усилия скоро будут вознаграждены, отчего она наверняка испытает почти оргазмический кайф. Поиски Любовничка продолжались, и Арья все больше надеялась на их успешное завершение, видя в нем некое возмездие всем представителям мужского пола за домогательства и тайные интрижки — сколько она себя помнила,
Даже не закончив с переодеванием, она нашла в приложении попутку, так что по выходе из бюро ей не нужно было беспокоиться о транспорте. Она снова надела белый халат, ведь в «Генеалогии ДНК» ей хотелось походить на врача. Вообще-то, ее удивило, что Виджай не спросил, какая у нее специализация, хотя она приготовилась назваться гематологом, раз мифический малыш страдал лейкемией.
Как и накануне, поездка оказалась недолгой. Меньше чем через двадцать минут Арья уже вылезла из машины и направилась к входу в бизнес-центр. Когда она добралась до офиса «Генеалогии ДНК», девушка-администратор с лавандовыми волосами узнала ее и пригласила войти.
Арья остановилась в дверях зала. Атмосфера в этом большом, похожем на лофт помещении сейчас была другая. Никто не резался в пинг-понг, никто не сидел перед игровой станцией. Хотя народу, похоже, было столько же, а то и больше, в офисе царила напряженная тишина. Все работали на ноутбуках, сидя за столами или развалившись в креслах-мешках. Пока она осматривала зал, с большого кожаного дивана в центре поднялся Виджай. Как и на Арье, на нем была та же одежда, разве что он сменил вчерашнюю рубашку на свежую, но столь же наглаженную и белоснежную.
— Добро пожаловать, доктор Николс! — Виджай с приветливой улыбкой двинулся навстречу. На этот раз он не стал протягивать руку, предоставив инициативу Арье, а когда не дождался, просто сделал жест в сторону только что покинутого дивана: — Присоединитесь ко мне или, может, предпочтете устроиться за столом?
Арья пожала плечами со словами:
— Без разницы.
— Тогда давайте на диван.
Гостья двинулась за Виджаем, петляя среди разномастной мебели. Некоторые сотрудники мельком косились на нее, но тут же снова утыкались взглядами в экран. Как и в прошлый раз, в зале преобладали мужчины, настоящие гики по виду, хотя сейчас Арья заметила и несколько столь же ботанского вида девиц с взъерошенными волосами. Арья считала себя представителем молодого поколения, но тут у нее возникло ощущение, будто она на много световых лет старше этой компании.
Виджай сделал ей знак располагаться на диване, а сам уселся на другом конце. Их разделяла стопка бумаг.
— Хочу показать вам кое-что из наших достижений, — проговорил Виджай. Потом взял верхний листок с диаграммой фамильного древа и вручил ей.
— Вот самое первое совпадение с Гензелем, которое мы нашли: Арнольд Томпсон, родственник по прапрадеду и далее по прадеду. Мы обнаружили его благодаря нашему программному обеспечению, потому что он в лучшем случае четвероюродный брат Гензеля, и, соответственно, общих сегментов ДНК у них совсем немного. Вы ведь понимаете, что представляет собой четвероюродный брат, правда же?
— Не совсем, — сказала Арья, не желая обнаруживать свое невежество в области генетики. Две ночи назад она много прочла на эту тему, но некоторые детали все равно оставались весьма смутными.
— Общие предки для четвероюродных братьев
— Разве? — Арья постаралась произнести это как можно небрежнее, словно не сказала про пол ребенка случайно, а вовсе не потому, что понятия не имела, кто получился бы из зародыша, а гадать боялась: ошибка могла поставить крест на всей ее байке.
— Мы только обрадовались, узнав, что это мальчик, и сейчас объясню почему. Игрек-хромосомы не рекомбинируют, как аутосомы, и не мутируют с такой скоростью, поэтому они полезнее для определения этнической принадлежности, чем для вычисления родственников, но в нашем случае это оказалось ключом. Мы сделали вот что: вышли на связь с этим потенциальным четвероюродным братом. К счастью для нас, он оказался фанатом генеалогии и с удовольствием взялся помогать: передал нам результаты, которые получил для своей тети Хелен Томпсон.
— То есть они связаны генетически, но из разных поколений? — уточнила Арья.
— Все верно, подтвердил Виджай. — Когда мы сопоставили набор Гензеля с этим новым набором, то были рады найти значительно более близкое совпадение: почти шесть процентов. Это значит, что потенциальный четвероюродный брат действительно оказался таковым, и благодаря его древу мы получили подтвержденного прапрадеда по имени Кларенс Томпсон.
— Неужели фамилия отца Гензеля тоже Томпсон? — изумилась Арья, ведь «Генеалогия ДНК» работала над проблемой лишь несколько часов.
— Так мы сначала и подумали, — вздохнул ее собеседник, — но, похоже, врезались в пресловутую кирпичную стену.
— Как неудачно! — воскликнула Арья.
Из прочитанных материалов она помнила, что этот термин в генеалогии употребляют в ситуациях, когда в семейном древе появляется брешь, которую невозможно заполнить, идя по бумажному следу из свидетельств о рождении и о браке. Такую кирпичную стену могло создать зачатие от донорской спермы (на которое Арья ссылалась в своей выдуманной истории про лейкемию), усыновление или удочерение, ошибочные сведения о родителях. Бывали даже случаи, когда детей путали в роддомах, и тогда в фамильном древе, выстроенном на основании наследуемых ДНК, возникали внезапные изменения.
— Да, очень неудачно, — согласился Виджай. — И это, конечно, не обнадеживает. Мы применили кучу хитростей, воспользовались огромной современной базой ДНК и отследили фамильное древо Томпсонов до того места, где, по идее, должен находиться нужный нам человек, но, к нашему разочарованию, ничего не обнаружили. Около часа назад с помощью «набора Лазаря», который мы разработали для неизвестного донора спермы, вроде бы даже нашлись единокровные тетки Гензеля и его единокровный дядя Роберт Томпсон. Он составил весьма полное семейное древо вплоть до Кларенса Томпсона и не отказался нам его предоставить. Так мы получили деда Гензеля по отцу и нескольких единокровных дядей и тетей. Этого вполне могло бы хватить, но мы так и сидим с пустыми руками. К несчастью, дед, Эрик Томпсон, не слишком-то нам помог, в отличие от его сына. Когда мы попытались объяснить ситуацию, Эрик сказал, что мы, наверное, ошибаемся: у него всего трое детей, две дочки и Роберт. Все они уже есть на генетическом древе Томпсонов. Дед также отрицает, что когда-либо был донором спермы. Однако в свете принципов генетической генеалогии выходит, что, по всей вероятности, сын Эрика был тем самым донором спермы и отцом Гензеля. Очень печально, когда возникают проблемы такого рода. Мы тут уже начинаем подумывать, что в этой истории замешано усыновление.