Дурные времена
Шрифт:
– Когда? – Нужно было заставить старика поверить в собственную ложь, чтобы потом легче было бы оправдаться перед грозным начальством.
– Когда?! – Эхом повторил
– Это я у тебя спрашиваю! – Заорал Тарас. Нервы были на пределе. В любую минуту кто-нибудь мог войти в арку и увидеть лежавшего без сознания человека.
– Да, вот только! – Старик на время даже забыл о боли и, наверное, в душе молился только о том, чтобы его отпустили. Что совершенно не входило в планы Тараса.
– Сейчас пойдешь со мной и повторишь все слово в слово. Начнешь вилять, сам пойдешь за убийство. Ясно?!
Старик затрясся, причем весьма натурально.
– Да…, сынок…, но я-то при чем?! Я ж ничего… не сделал!
– Вот и расскажешь, что видел и не делал, – угрожающе ответил Тарас и, отпустив руку, толкнул старика в спину, – давай, шевели копытами!
Несчастный, обиженный богом, людьми, правительством, судьбой, да и мало ли кем еще старик уныло поплелся в сторону неподвижно лежавшего Сафарова. Тарас шел сзади, настороженно поглядывая по сторонам и не отпуская старика от себя дальше, чем на шаг.
Когда они подошли к убитому, Тарас убедился, что Сафаров лежит в той же позе, только крови вокруг головы стало больше. Он опустился на корточки и, проверив пульс, с облегчением отметил про себя, что пульса нет. Тогда, в далеких восьмидесятых, даже у оперативников «наружки» не было такой привычной сегодня вещи, как мобильный телефон и Тарас «топтал» подозреваемого один, сменяя и сменяясь в оговоренных местах, поскольку рация в руках могла спугнуть объект. И теперь приходилось ждать, пока кто-нибудь из местных не войдет в арку, чтобы попросить того о помощи органам, которая заключалась в одном телефонном звонке.
Конец ознакомительного фрагмента.