Душа большого леса
Шрифт:
Просидев в горестной задумчивости в своей спальне два часа после разговора с Шарием, Дорохов сделал усилие и набрал номер телефона начальника африканского управления ГРУ Скоря.
Генерал выслушал его с непроницаемым лицом. Голову он с недавнего времени брить перестал, и она заросла серебристым пухом, вызывая в памяти ассоциации с новорождёнными цыплятами, тельца которых обычно обрастают пушком. Хотя выглядел Скорь брутальным качком (вижн-система показывала только лица абонентов) и при личной встрече с ним Дорохов всегда
– Линия ка-зэт? – поинтересовался Скорь.
Дорохов кивнул: имелась в виду криптозащита канала связи.
– Что вы предлагаете, Андрей Тарасович?
– Поискать иномериану.
Скорь озадаченно мигнул.
– Зачем это вам? Насколько я в курсе, вы вне игры.
– Я вне служебной игры, – слабо улыбнулся Дорохов. – Но если существует возможность вернуть наших парней…
– Кто с вами? – перебил его Скорь.
– Платов… и один мой давний друг, айтишник.
– Мало, вы не справитесь.
– Потому я и звоню вам, Геннадий Дмитриевич.
Скорь исчез, но через две секунды возник в глубине поля обзора очков.
– Звоните полковнику Савельеву.
– Но он же… в таком же положении…
– У него остались кое-какие резервы, связи и люди, и если он согласится…
– Вы возражать не будете?
– Звоните, до свидания, желаю удачи. – Лицо генерала в линзах очков растаяло.
Дорохов снял очки.
Настроение слегка поднялось.
Андрей Тарасович сварил себе кофе, позвонил Савельеву, испытывая неуверенность в правильности своих действий, однако надежда на осуществление планов справилась с колебаниями.
Полковник выслушал речь Дорохова молча.
– Если я неубедителен, забудьте обо всём, – закончил генерал.
– Подъезжайте ко мне, – сдержанно сказал Сергей Макарович. – Могу и я к вам.
– Нет-нет, я подъеду, это моя инициатива. Диктуйте адрес.
Савельев продиктовал адрес места жительства.
– Ждите через час.
– Хорошо.
Дорохов принялся торопливо переодеваться, размышляя, понял ли его бывший командующий Силами специального назначения ГРУ и стоит ли брать с собой Платова, но в это время в ухе раздался писк вызова.
Андрей Тарасович нашёл глазами вижн-очки, на ободке которых загорелся номер Шария.
Недоумевая, что ещё может сказать ему директор после недавнего разговора, он нацепил очки.
– К сожалению, генерал, – произнёс Шарий, – беда, как говорится, не приходит одна. Вы знаете, кто такой Точилин?
Дорохов вспомнил, что в команде генерала Плащинина, вернувшегося «из-за вселенской границы» на Землю, был лейтенант по фамилии Точилин.
– Лейтенант… э-э… из нашего контингента «Альфы»…
– Его папаша замначальника генштаба Министерства обороны. Почувствуйте разницу. Так вот поскольку его сына вы не вернули из… – Шарий поискал слово, – из-за «червоточины», он требует отдать вас под трибунал.
Дорохов с недоверием вгляделся в каменное лицо директора.
– Но ведь я объяснил ситуацию в докладе, дайте ему почитать.
Шарий мигнул. Глаза у него были бледно-голубые, и когда он моргал, словно закрывались и открывались два ледяных окошечка.
– Точилин ознакомлен с вашим докладом и с отчётом Плащинина, однако требует, во-первых, чтобы вас наказали, кстати, вместе с Плащининым, а во-вторых, собирается идти к президенту на приём.
– Круто! – качнул головой Дорохов.
– Подъезжайте в контору к двенадцати, Точилин согласился выслушать наши доводы. Подъедет и Виктор Викторович.
– Хорошо, – буркнул Андрей Тарасович. – Вещи с собой брать?
– Что? – не понял Шарий. – Какие вещи?
– На случай если меня арестуют, – усмехнулся Дорохов.
Шарий закрыл и открыл «ледяные оконца».
– Жду.
Дорохов расслабился, снял очки, но вспомнил, что обещал Савельеву подъехать через час, и надел снова.
Полковник выслушал его, не задав ни одного вопроса.
– Хорошо, подъезжайте ко мне после рандеву с Точилиным. Кстати, будьте осторожны в разговоре с этим человеком. Генерал невероятно обидчив и амбициозен, метит в начальники Штаба и у него хорошие связи в правительстве.
– Спасибо за совет. Буду предельно вежлив, – пообещал Дорохов.
В половине двенадцатого он заехал на служебную стоянку здания на Лубянке, оставил свой серый «Лексус» с буквами ЕКХ среди машин высокопоставленных функционеров ФСБ (пропустили его, не останавливая, зная автомобиль заместителя директора «в лицо»), оставил куртку в раздевалке первого этажа и поднялся на второй.
В приёмной Шария уже сидел генерал Плащинин в обычном гражданском костюме, в чёрной рубашке и без галстука. По его лицу бродили тени, и было видно, что настроение бывшего начальника информационного Управления ГРУ в миноре.
Они поздоровались.
– Он уже там, – кивнул Плащинин на обитую кожей дверь кабинета. – Вы знаете Точилина?
– Видел мельком пару раз, – ответил Дорохов, присаживаясь рядом.
Плащинин понизил голос, мельком глянув на секретаря директора, молодого капитана:
– Про таких говорят: молодец среди овец, а для коров не здоров.
– Увидим, – улыбнулся Дорохов.
Вызвали их только через четверть часа.
Как оказалось, собеседников в кабинете Шария было трое: кроме него и Точилина здесь присутствовал ещё один гость – советник президента по обороне, бывший секретарь Совбеза Круглов. Пока Шарий возился на столе с какими-то бумагами, гости директора рассматривали вошедших, ответив кивками на их приветствия.
Точилин был могуч телом и мрачен лицом, на котором выделялись «брежневские» брови и крупные, «надутые», как у девицы, губы, словно генерал-полковник специально накачивал их силиконом.