Душа поэта

Руйе Людмила

5

Чем блуждаешь дольше здесь в беспечности,Тем город фантастичнее вокруг.Тут Мопассан затерялся в вечности,Когда роман закончил «Милый друг».Его герой, идя на компромиссы,Стал очень быстро значимым лицом,Решив, что все актёры и актрисы,Лгут перед женщиной, другом, Творцом.Использовать стал дар свой обольщенья,По головам людей идя наверх,Тогда внушать он стал всем отвращенье,И самого не радовал успех.Приводит ведь к душевному разладуЖизнь с тем, к кому расположенья нет,И предпочтенье отдаёшь уж аду,Чем страсть изображать под звон монет…

6

Этого города в том гениальность,Что все легенды в себе он хранит.Времён здесь перепутана реальность,Поэта вымысел и прототип.Кто же была «Дама с камелиями»?Маргарет Готье? Мари Дюплесси?Иль драгоценными ожерельямиОсыпали

Альфонсину Плесси?Это теперь уже совсем не важно.Важно, что видели в ней не порок,А женщину, принявшую отважноВызов судьбы, похожей на злой рок.Великодушная царица бала,Она умела вызывать восторг,И вот Париж, когда её не стало,Скрыть о несчастной деве скорбь не смог.«Их ум логике неподдающийся, –Чарльз Диккенс так сказал про парижан. –Умер не политик выдающийся,И не герой войны от тяжких ран.Оплакивают смерть они кокотки,Что силы растеряла на балах,Как мотылёк сгорела от чахотки», –Недоуменье слышалось в словах.«Я женщин лёгкого поведенияЛюбить не могу, – Франц Лист говорил, –Но Дюплесси была исключение,С доброй душой её бог сотворил.Во мне, когда её я вспоминаю,Романтичная музыка звучит,И мыслями в античности витаю,Где нимфой надо мной Мари парит».Звезда её сияла очень ярко,Сорвавшись с неба, к гибели летя,Сжечь душу, сердце было ей не жалко,Их пламенем как факелом светя…

7

Сказал приемной дочери КозеттеЗдесь бывший каторжник и вор Вальжан:«За тех, кто с нами рядом, мы в ответе,А то, что отдадим, послужит нам».Когда-то отдал ему подсвечникиСвященник, чтоб тот избежал тюрьмы,Понял Жан тогда, что могут грешникиРаскаяться и будут прощены.С ним перемена странная случилась –Отдал вместо того, чтоб отобрать.Сторицей это вскоре окупилось,С тех пор Вальжан стал людям помогать.Его спасла в благое дело вера.Народа уваженье заслужилИ избран вскоре был на должность мэра.С тех пор с самим собой в ладу он жил…

8

В Бельвилле, бедном парижском квартале,Пела девчонка худая Пиаф.Слушая, люди часами стояли,Чудо великое в ней распознав.Голоса высокое напряженьеДо глубины души могло достать,К «Олимпии» началось восхожденье,Где сумела непревзойдённой стать.Играл на сердца собственного струнахНа стадионе Джонни Холлидей,Нас унося всех на пиратских шхунахВ безбрежный океан людских страстей…Что чудо в наше время существует,Мне центр концертный «Берси» показал.Казалось, небо ангела даруетПо имени Грегори Ламаршаль.Преображал любую песню голосНеслыханно высокой чистоты,Астральное с земным будто боролось,С галактикою наводя мосты.Доверчиво раскрыл пред нами душуКосмической какой-то красоты,И стало стыдно от того, что трушуМирской оставить путы суетыИ, из земного выйдя притяженья,Высокому искусству послужить,От неба получая вдохновенье,На благо душ мятущихся творить.

9

Едут сюда по велению сердца,Пропитан романтикой весь Париж,В духовный мир открывается дверца,На крыльях Пегаса словно паришь.И в отверженном каторжнике бывшем,Даже через уродства Горбуна,И в куртизанке в ярком платье пышномЗдесь видишь душу, что Богом дана…Аромат расцветавшей гортензии,Улыбки людей ночного кафеВдруг пробудили музу поэзии,Запечатлелись чтоб чувства в строфе.Рядом речь послышалась французская:«И я обожаю стихи писать,Вы, мадам, по-видимому, русская,А я бы мог Париж вам показать».Хочу, чтоб оказался из народаУчтивый, романтичный кавалер,Чтоб, как Вальжан, Сорель и Квазимодо,Он сердце благородное имел,И если ради выгоды и мести,Запретную не перейдет черту,То значит удостоена я честиУвидеть наяву свою мечту.

Собор Парижской Богоматери

В собор Парижской БогоматериКруглый год идёт народ,Эсмеральда сидит на паперти,Квазимодо стоит у ворот.Словно кто-то навёл на вас порчу,Нищий горбун, мой бедный собрат,На улице Москва дремлешь ночьюИль на лавке в метро «Сталинград»?А ты, танцовщица-красавица,Ждёшь всё принца на белом коне,Что над бедной девушкой сжалится,Возьмёт замуж и даст все «papiers»?Ваши глаза кричат мне при встрече:– Мы такие ж, как ты! Помоги!В горле ком и теряю дар речи,Лучше б спину мне жгли батоги!Католический храм и «Агора»,«Ресторан от сердца», «Красный крест»,Грустные взгляды из-за забора,Здесь народ без документов ест.В жизни вам не везёт слишком долго,Подождите, вот книгу издам,Дом построю на улице Волга,Под фойе вам, бездомным, отдам.

Туманный Альбион

Тик-так, тик-так тикает Биг-Бен,Пришло время уходить из детства.Знает только мальчик Питер Пэн,Как детьми нам оставаться средство.Если в зеркалах задор исчез,Грустные глядят оттуда лица,В зазеркальную Страну чудесОтведёт нас девочка Алиса.Жизни нашей дни мчат всё быстрей,И о прошлом всяк уже жалеет.Только капитан Джек ВоробейВремя вспять повернуть сумеет.В Букингемском изящном дворце,В голубом туманном АльбионеМожно нам увидеть на крыльцеДаму благородную в короне.Раз на свете королева есть,То и сказки значит существуют,Их персонажи, конечно, здесьНа балах вечерами танцуют.Вымышленный и реальный мирТак тесно тут переплетаются,Что Байрон, Диккенс, Скотт и ШекспирСреди прохожих нам встречаются.Одухотворённость в лицах ихРассмотреть хотим повнимательней,И вот уже и у нас самихУлыбки сияют мечтателей.Как называется та страна,Где обитают герои сказок?Вам не составит ответ трудаПосле моих несложных подсказок.Отвечайте ж скорей на вопрос,Не бывало проще задания.Страна наших мечтаний и грёз,Конечно – Великобритания.

Эмигранты, как русалочки

У Русалочки голос отняли,Боль в ногах ещё можно терпеть,Человеческий облик придали,Только песен ей больше не петь.Рассказать о любви невозможно,Отдал принц предпочтенье другой,Боль в ногах ей терпеть ещё можно,Но не стать уж самою собой.Вот и русские мы, эмигранты,Как русалочки, молча глядим,И не выразить здесь нам таланты,Не сказать, что любить вас хотим.Юмор фольклорный вам непонятен,Остроумием здесь не блеснуть.На чужом языке так невнятенШуток смысл, что теряется суть.Проявляете к нам вы терпимость.Ну, а мы из страны, где в любвиСилы черпают, сердце чтоб билось,Созидать и творить чтоб могли.Чтоб раскрылась душа перед вамиИ с собою в ладу могли жить,Нужно только, чтобы позволялиОт всего сердца нам вас любить.

Саддам

Спрашивал африканец-сосед,Из какой страны я буду родом.И воскликнул, услышав ответ:– Восхищаюсь я вашим народом!Удивилась: «Вот так поворот!У людей наших скромный достаток,Как и в Африке, много забот,А от стран других сколько нападок.Что же здесь может вызвать восторг?»– То, что стране самой влиятельнойНе боитесь вставать поперёк,Мешая миссии карательной.Знаток в политике небольшой,Но знаю, что нет такого права –Того, кто руководит страной,Унижать пред миром, как Саддама.От стыда сгораю до сих пор,Как увидел по телевизоруПричинённый предсмертный позорСтраны всенародному лидеру.Я не знаю, виноват Саддам,Чем другие – меньше или больше,Но тот жалкий имидж, что был дан,Я смотреть не мог секунды дольше.Кто бы ни находился тогдаВ тёмном подвале на его месте,Не смогу уважать никогдаТех, кто унижает ради мести.Безмерное уваженье стране,Что противостоит этой силе,Не даёт развязаться войне,Гарантирует мир во всём мире.

Из цикла «Одарённые»

Пушкин

1

В детстве увальнем был, не резвился,Избегал он всех детских утех.Круг домашний его стыдился,Смуглым был, непохожим на всех.А в лицее вдруг стал он вертлявым,Мог вскочить на стол одним прыжком,Среди друзей прослыл забавным малым,Они прозвали его Сверчком.Темперамент арапский горячийС русским бесшабашным озорствомВ жизни стали для него удачей,В карман не лез за красным словцом.К тридцати решил остепениться,Положенья в обществе достичь,Нужно было для того жениться,Радость жизни семейной постичь.Отказала в руке Оленина.Гончарова согласье дала,Но любила, ждала и верилаЕкатерина Лопухина.Спела Таня «Что во поле пыльно»,Когда в Яр перед свадьбой забрёл.Тут вдруг он разрыдался так сильно,Что, не вымолвив слова, ушёл.От резких жениха движенийПолетели на пол алтаряКрест, кольцо и даже Евангелий,А потом погасла и свеча.Так как был он очень суеверный,В том несчастье сумел разглядеть,Был уверен, что знак этот скверныйПредвещал его скорую смерть.