Душа темнее ночи
Шрифт:
– Плыви, глубже плыви, – словно издалека доносился до меня его голос. – Злой человек сделал это с тобой, но мы попробуем все исправить. Хороший психотерапевт возился бы полгода-год, да и то без гарантии. А я могу сделать за один раз. Ты мне только доверься…
Я еще успела усмехнуться про себя, отметив, что весь этот восточный подобострастный вздор исчез как по мановению волшебной палочки, как только дошло до дела. А я же знала, что Узбек не так прост, как кажется, и вполне может разговаривать нормально! Да и гипнозом он владел на профессиональном уровне…
А потом я оказалась
Я была боса и одета в какие-то шкуры, сшитые жилами животного. Мои длинные и густые темные волосы грели не хуже шкур. Они были такими тяжелыми, что не летели по ветру, как в рекламе шампуня, а спутанным комом лежали на спине и плечах.
В руке у меня была зажата дубинка – вполне удобное оружие с рукоятью, обернутой полосками кожи, залоснившейся от времени и частого употребления.
Мои руки были неожиданно мускулистыми – как будто я полгода не вылезала из спортзала, да еще сидела на анаболиках. И ноги были сильными, причем босые ступни, стоящие на ледяном камне, совершенно не ощущали холода. Я подняла ногу и осмотрела ступню. Кожа на подошвах загрубела и была похожа на рог.
Я огляделась. Вдалеке виднелось стойбище. Дымок поднимался над кострами. Я знала, что там – дом, тепло и безопасность. Но туда еще нужно добраться.
Я несколько раз подпрыгнула на месте, а потом бросилась вперед. Сердце стучало ровно, воздух проходил сквозь сжатые зубы, наполняя энергией. Сильные ноги легко несли мое поджарое тело по каменистой пустоши. На бегу я не забывала сканировать взглядом окрестности.
И все-таки я его проглядела.
Обманчиво неуклюжая, грузная туша вынырнула из-за россыпи больших камней. Темная шкура казалась блестящей, маленькие глазки прятались в складках узкой морды, кожистый нос подергивался, ловя ноздрями воздух. Это был медведь или его ближайший родственник, какой-то древний зверь, похожий на гигантского барсука. Когти этого «барсука» могли вспарывать человеческую плоть так же легко, как лезвие взрезает шелк. До меня донесся запах зверя – едкий, почти невыносимый. Очевидно, мое обоняние было тогда чувствительнее, чем у меня сегодняшней.
Я шагнула в сторону. Медведь переместился, заступив мне дорогу. Не раздумывая долго, я подпрыгнула на месте, пронзительно завизжала и взвилась в воздух. Миг – и я уже стою на камне, высоко над осыпающейся тропой. Медведь вскинул морду, и я ударила дубинкой по его голове. Шерсть смягчила удар, да и череп у зверя был, похоже, из прочной кости. Кровь показалась на морде медведя, и ее запах привел зверя в ярость. Он взмахнул лапой, стараясь меня достать. Я увернулась от жутких когтей. Потом еще раз и еще…
Долго так продолжаться не могло. Рано или поздно я оступлюсь, или медведь меня достанет. Поэтому я снова завопила и швырнула горсть каменной крошки в глаза зверю.
Воспользовавшись его секундным замешательством, я совершила прыжок через голову зверя и оказалась у него за спиной на тропе. По ней я и припустила
Страх гнал меня вперед. Но кроме страха было что-то еще – азарт, ощущение превосходства над тяжелой тушей, что ворочалась позади. Медведь быстро опомнился и пустился в погоню. Он был невероятно вынослив, этот зверь, и мог обманчиво тихо трусить по моему следу сколь угодно долго, не ведая усталости и не нуждаясь в отдыхе. Зато у меня было преимущество в скорости.
Если мне удастся добежать до стойбища, я спасена. Там охотники моего племени, они помогут.
Я бежала ровно, не сбавляя темпа. От скорости зависела моя жизнь. Неожиданно камни поехали под ногой, камень, казавшийся устойчивым, рассыпался в мелкие пластины с острыми краями, и я покатилась по земле с пронзительным воплем.
Резкая боль пронзила мою ногу. Я взглянула и увидела, как нога вывернулась под неестественным углом. Это явно был перелом, потому что конечность начала распухать на глазах, а от дергающей боли на глаза навернулись слезы. Я заорала, чтобы дать выход накопившейся ярости.
Мой преследователь неторопливо трусил в мою сторону. Не дожидаясь, пока он приблизится ко мне, я принялась искать убежище. Сидя на земле, это было трудно, но мне все-таки удалось высмотреть щель между гигантскими камнями. Я стиснула зубы и проворно поползла туда, не обращая внимания на невыносимую боль.
Мне удалось опередить зверя. Я вползла в щель. Оказавшись в укрытии, я перевела дух и слизала кровь с прокушенной губы. Медведь бесновался снаружи – он взревывал, пытался сдвинуть камни или достать меня лапой. Бесполезно: проход был слишком узким, а камни чересчур тяжелыми даже для этой туши.
Я испустила торжествующий вопль, осознав себя в безопасности, и потеряла сознание. Очнулась я нескоро. Судя по холоду, каким тянуло снаружи, и по тому, что свет больше не проникал в мое укрытие, настала ночь. Мои губы потрескались от жажды, нога болела так, что я тихонько зарычала сквозь сжатые зубы. Снаружи немедленно донесся ответный рык медведя. Темная тень моталась туда-сюда возле выхода. Мой преследователь никуда не спешил – он решил дождаться меня.
Так прошли сутки. Потом еще день. Когда второй день начал клониться к закату, я поняла, что еще одной ночи здесь мне не пережить. Боль и жажда прикончат меня раньше, чем до меня доберется хищник.
Я была не первым, кто побывал в укрытии между камнями. Какой-то олень давным-давно издох здесь – видимо, спрятался от преследователя, так же как и я. От животного остались выбеленные временем и талой водой кости и пара рогов. Какое-то время я разглядывала рога, потом принялась действовать.
Я оторвала от своей одежды кожаную ленту и примотала к сломанной голени толстую оленью кость. Теперь нога могла меня выдержать, только очень недолго. Я схватила рога и принялась старательно затачивать их концы о камень. Через какое-то время у меня было готово оружие. Эх, мне бы палку… если привязать рог оленя к ней, получится копье. А копье – это такая штука, которая дает возможность удерживать противника на расстоянии. Но ничего похожего поблизости нет, а значит, и мечтать не стоит.