Душегуб
Шрифт:
— Да.
— По домам полазить я вам разрешил, но аккуратнее там будьте. Опять же, не все мои помощники в курсе, так что могут пристать. Не без оснований, смею заметить.
— Хорошо, будем иметь в виду, — откланялся я. Тим хоть и делает вид, что друг нам, но глаза обжигают лютым недоверием.
Здесь хоть кто-нибудь в состоянии расслабиться?
Одними баночками с лесопилки не отделаешься — предстоит ещё очень долгое и сложное расследование. Для начала посетим дома тех трёх, кого Немаин спровадил
Сворачиваем на север.
— Оскар, — затеяла разговор Юрико, — ты же не хотел сюда ехать.
— С чего ты взяла?
— Когда Патрик Имс спросил твоё согласие, раздумывал ты долго.
— Ну, это понятно: такая глушь… к тому же, я только с командировки… Ну и… сперва не испытывал особого желания работать с тобой.
— Почему? — одним словом поставила меня в тупик напарница.
— Потому что… как бы это сказать… стало неуютно от твоего вида.
— Почему?
— Ну… — и чего ж так трудно подобрать слова. — Ты слишком внушительно выглядишь… сурово даже.
Равнодушный брови японки чуть приподнялись в недоумении — единственная реакция. В обсуждении самой себя у неё, должно быть, заготовлено всего два ответа: чуть приподнять брови и сломать нос…
— Тебя это смущает, Оскар?
— Немного…
— Немного?
— На самом деле, — выдавил я после паузы. — Довольно сильно… давай больше без вопросов «почему?».
Юрико просьбу выполнила, честно, ведь следующий её вопрос раздражающего слова из шести букв не содержал:
— Зачем тогда дал согласие? — даже соизволила повернуть в мою сторону голову.
— Нужно для… карьеры…
— Ты не похож на карьериста, — строго сжались губы японки.
— Я себя… ну, пусть будет, заставляю быть им…
Юрико так закатила глаза, словно я — непроходимый идиот, что докучает ей уже который час кряду. С силой затолкала руки в карманы и отвернулась, чтобы через целую минуту вставить:
— Очень странный ты человек, Оскар.
— Почему? — настала моя очередь задавать глупые вопросы.
— Зачем же заставлять себя быть кем-то?
— Это… — поспешил я оправдаться, подключив для убедительности руки, — так сложилось просто… с… ну, с женщинами…
— Уходили к тем, кто выше тебя по статусу? — не составило труда догадаться Юрико.
— Обе…
— Их было всего две? — просквозило удивление в железном голосе коллеги.
Опешив, не нашёл ничего лучше, чем поправить очки. Не знаю, может, проснулось детство, но очень захотелось сейчас соврать. Не позволил себе:
— Да, — глубоко кивнул я.
— Ясно. Просто ты такой красивый мужчина, думала, у тебя было полно женщин.
Сложно понять, льстят мне эти слова или делают некомфортно.
Прошёл около половины пути до Усницка, но небо вдруг
В «тёплых огнях» шумновато, за каждым столиком идёт оживлённая беседа, все шумят. Особенно рьяно болтуны втирают Иоанну. Наш каштановолосый богач нынче злее вулкана, челюсти ходят ходуном от неудержимого порыва разнести всё вокруг.
Рад, что тебя обидели. Поднимаю бокал за того, кто на это решился.
— Эй, Винчи!
Кто там ко мне? Высокий плотный амбал с глупой мордой и пышными усами. Бывший полицейский Марк, вернувшийся с лёгкой руки Стального Тима.
— Чего нужно?
Присел рядом, что явно не свидетельствует о том, что разговор выйдет коротким. Задумал основательно прожужжать мне мозги:
— Тим сказал, ты взялся искать Душегуба, — взвалил здоровяк локоть на стойку.
— Радуйся: он не соврал.
— Зачем тебе?
— А что? Думаешь, помощи от меня дождаться? Не выйдет, Марк, потому что мы с тобой разными делами занимаемся…
Жаль, что ему ума не хватает просто встать и убраться.
— То есть? — доказал свою бестолковость амбал.
— Ты пытаешься обратно в участок затолкать свою тушу, а я детей ищу! — донёсся до его ушей мой гневный рык.
Реакция полисмена очевидна: он встал, весь такой крутой, закивал сам себе, и сделал это, безусловно, очень круто, затем кинул просто очень крутые слова:
— Тогда лучше не мешайся.
— Поверь, ты меня даже не заметишь!
Хм, в «Огнях» кого-то не хватает…
Глава 8 Возвращаясь на место преступления
В доме Гангейлов витает приторно-сладкий запах мутировавшей плесени donos finguntus. Гроза заброшенных зданий. Некоторые используют её в качестве наркотика с весьма летальным исходом. От этого жилища осталось много больше, чем от полусгнивших стен дома Эбимоля, что даёт шанс отыскать зацепки. В прихожей стоит вывороченный комод, на полу расстелен тонкий половик. Пыль плавает в воздухе, как в невесомости, медленно и вальяжно.
Помявшись на пороге, мы двинулись внутрь:
— В таком месте мог не то что Немаин зародиться, — окинул я взглядом пёстрые жёлто-зелёные островки плесени на стенах.
— Сомневаюсь, что Гангейлы жили в такой помойке.
— С другой стороны, возникновение здесь donos finguntus говорит именно о том, что хозяева не слишком заботились о гигиене, — побарабанил я пальцами по пыльному комоду. — За три года она покрыла все стены…
Юрико открыла первую дверь слева и моментально отпрыгнула назад, зажав нос со ртом рукой. Зловоние резануло по глазам, выдавив из них слёзы: