Душехранитель
Шрифт:
Телохранитель рассказывал анекдоты, как заядлый кавээнщик, прибирая к себе все внимание собеседника, без тени улыбки. Ему бы внешность посмешнее — и хоть сейчас на сцену.
— Почему вы не пошли в театральный? — Рената ничком улеглась на полку в парной, позабыв о своем зароке.
А горячий веник — это не так уж плохо! Даже наоборот…
— А кто вам сказал, что я туда не пошел? — Саша стегнул ее веником по лопаткам.
— Не поняла! — девушка приподняла голову и оглянулась на него из-за плеча.
—
— Вы окончили театральное? Наше, на Шамшиных?
— И ГИТИС… — кивнул он.
— Ай! Не хлещите так! Больно! Почему же тогда вы стали… ну, тем, кем стали?
— Предназначение…
— В смысле — призвание? У вас призвание — быть телохранителем? Это анекдот?
— А что, профессия телохранителя похожа на анекдот? Я не сказал «призвание», я сказал «предназначение». Переворачивайтесь на спину!
— Что, еще и так нужно?
— Ну, вы прямо как первый раз в бане!
— А я и так в первый раз… Дикость такая — эти ваши бани! — она повернулась на полке и руками прикрыла грудь, символически защищенную мокрой тоненькой тканью бюстгальтера.
— Рената, в этой жизни нужно испробовать все! Кто вам предложит то же самое — в другой?
— Я некрещеная, Саша. И не верю в загробную жизнь.
— Гм… Да я не о том вовсе… Просто мало ли что может отпечататься в памяти души, — он слегка наклонился к ней. — Вдруг — эта баня? Откуда мы знаем?
— Саша, вы меня пугаете! Мне и так впору с ума сойти, а еще вы…
— Ладно, не буду больше! А, собственно, все!
Она посмотрела на него — в каплях пота и воды, ладного, с чертенятами в глазах. Хотя здесь невыносимо жарко, до головокружения жарко, смотреть на Сашу все равно приятно. А ведь он вполне симпатичный парень! Наверное, сбился со счета, меняя красоток. По таким, как он и каким был Артур, наивные девчонки всегда сходят с ума.
— Уйдите! — Рената снова застеснялась своих нескромных мыслей и вспомнила о том, что едва одета.
Он покорно удалился в дом. Рената достирала белье и последовала за ним, развесив белье за поленницей…
Пес по-прежнему ловил блох, изредка попугивая обнаглевших кур, если те подходили чересчур близко.
По заросшей сорняками, выложенной бетонными плитами дорожке Рената в хозяйкиных резиновых тапочках пошлепала к дому. С неба сыпала холодная изморось. Девушка с любопытством посмотрела на свою руку. От разогретой розовой кожи шел слабенький пар.
Игорь и Саша о чем-то разговаривали в их комнате. При появлении Ренаты Гарик ретировался в сени, а телохранитель, докурив, бросил сигарету в форточку. Девушка поморщилась от запаха дыма, сейчас, после бани, еще сильнее ощущаемого, уселась на кровать и покачалась на сетке. Кроватей было две, их разделял шкаф. Кровати-раритеты, по-другому не назовешь: с железными спинками, медными, позеленевшими от старости «шишечками» и пуховыми перинами в стиле «прощай, позвоночник!»
— Может быть, мы наконец
— Нам нужно поговорить.
Она замерла, опустила руку с полотенцем. Неужели он передумал и хочет бросить ее? Он подозрителен, но и что с того? Пока Рената жива и свободна лишь благодаря его мастерству…
Все эти мысли вихрем промелькнули в ее голове еще до того, как Саша продолжил:
— Во-первых, вы зря повесили вещи на улице. Там они до-о-о-олго не высохнут… — он подходил к неприятной теме слишком дипломатично, чтобы опасливая Рената не насторожилась. — Во-вторых, я хотел бы увидеть пресловутый «дипломат»…
Приподняв бровь, телохранитель глядел на нее. Рената смутилась и отвела взгляд.
— Я ничего не знаю ни о каком «дипломате», — неубедительно соврала она.
— Рената, — Саша приблизился к ней, — я похож на идиота? Вы думаете, «братва» ради собственного удовольствия поставила на уши весь Новосибирск, да так, что Тарантино нервно курит в сторонке?!
— Что я должна придумать, чтобы вы оставили меня в покое с этим «дипломатом»? Он здесь не при чем!
— Не надо ничего выдумывать. Я прошу прямого и честного ответа. Так что там было? М?
Тут в комнату вошел Гарик, и Рената, радуясь отсрочке, многозначительно взглянула на Сашу, который стоял над нею, ожидая исповеди. «Встал над душой! Вдруг я сейчас им скажу, а они меня затем…»
— Говорите при нем, — распорядился телохранитель. Он уже почти не скрывал раздражения.
— Не буду я ничего говорить при вашем брутальном приятеле! — вспылила Рената. — Пусть уйдет!
Гарик понял, что она имела в виду что-то нехорошее, но что именно?
— Сань, кем она меня обозвала?
Саша отмахнулся:
— Знаете, ребята, вы мне надоели. Рената, у вас минута на раздумье. Либо вы говорите, либо я сейчас уезжаю отсюда. Время пошло, — и в подтверждение угрозы он посмотрел на часы.
— Там... были деньги... — сквозь зубы пробормотала она и опустила голову.
Услышав любимое слово, Гарик даже охнул:
— Где и сколько?!
— Не так уж много, чтобы за нами охотилось столько народу, — Рената принялась нервно расчесываться сломанным гребнем; она даже не заметила, что отвечает на реплику ненавистного зэка. — Почему я и говорю, что «дипломат» не имеет отношения к моей проблеме… Поверьте, мне лучше знать!
— Ну что ж, если вы столь уверены, то не изволите ли решать эту проблему самостоятельно? — спросил Саша.
Интересно, как он понял, что именно этого Рената и боится больше всего на свете — «решать свои проблемы самостоятельно»?
Тем временем Гарик уселся за стол, побарабанил пальцами по скатерти и, вытащив из кармана документы, начал разглядывать свой фальшивый паспорт. Телохранитель ждал продолжения рассказа, все так же со скрещенными на груди руками стоя возле Ренаты. Игорь придирчиво потер страничку с печатью и констатировал: