Душеприказчик
Шрифт:
Сделав стремительный шаг вперед, он ударил тяжелым ботинком по костру, и целый сонм искр разлетелся вокруг, исчезнув в холодном мраке ночи.
Мы летели словно угорелые. Возница дрожащим голосом подгонял лошадей, видимо, совершенно не боясь загнать их до смерти.
Сердце бешено колотилось в груди, мысли путались в голове, и я понятия не имел, что на самом деле произошло. Холодный дождь бил в лицо, но тело даже не ощущало осеннего морозца.
— Куда мы? Куда?! — пытаясь перекричать ветер, гаркнул я во все горло.
— Не спрашивайте меня, господин штудиоз! Не спрашивайте! Святая Мария и подруги ее небесные… — донеслось мне в ответ.
Последнюю фразу он произнес уже чуть тише, но и тогда я смог разобрать слова оберегающей молитвы.
Мимо меня калейдоскопом проносились поля и овраги, крохотный деревянный мост и нескончаемый покошенный забор кладбища — а голос возницы, выкрикивающий предостерегающие молитвы разлетался по округе все громче и громче.
Я почувствовал, как отчаянье и ужас поглощают меня. Видимо, мне так и не суждено было добраться до Россвела.
— Треклятая ось! — возница зло ударил по колесу и совершенно некстати чертыхнувшись, отошел в сторону.
Меня колотил озноб, но я все же нашел в себе силы посмотреть на перевернутую повозку.
— Что! Что же нам теперь делать?
Возница наградил меня острым как бритва взглядом. Я осторожно подобрал с земли свои дорожные сумки и виновато опустил голову.
— Ладно, — сжалился Филджи. — Давайте собирать вещи, господин штудиоз. Нечего нам делать в этой дыре, если хотим остаться целы…
В ответ я бодро закивал головой, соглашаясь с тем, что оставаться на ночлег в этом богом забытом месте, полное безумие.
Отвязав коней, мы быстро, — а оттого и достаточно плохо, как это бывает в спешке, — сгрузили на них вещи и направились вдоль холма.
Трудно сказать какая неведомая сила вела вперед моего возницу не хуже запряженных лошадей, — но шли мы очень скоро.
Вскоре зарядил дождь. Я заметно сбавил шаг, постоянно спотыкаясь о коряги и заслоняясь от хлестких холодных капель. Возница, то озирался, то косился на тянущиеся по правой стороне могилы.
Признаюсь честно, я и помыслить не мог, что бывают столь огромные кладбища. Казалось, здесь похоронили целый город со всем близлежащими деревушками, да и этого, наверное, было маловато.
— Поспешайте, поспешайте, господин штудиоз! — подгонял меня голос возницы.
Его бледное лицо напоминало тесто — одутловатое и слишком уж белесое.
Я кое-как поспевал за ведущим, стараясь не выпустить из рук вожжи.
— Больше не могу! — в какой-то момент прохрипел я в ответ на очередной призыв Филджи двигаться быстрее.
И собственно говоря, с какой такой стати я должен будто собачонка бежать за этим выжившим из ума идиотом?! Тот странный незнакомец, наверняка не догонит нас, учитывая, какой мы проделали путь в повозке, да и не проще ли разбить ночлег и дождаться утра!
И в подтверждение собственных мыслей, я зло прорычал:
— Все хватит! С места не сдвинусь!
Все тяготы и невзгоды дороги навалились на меня таким комом, что я рухнул на землю и будто ребенок начал биться в истерике. Страх уже давно отступил на второй план. В конце концов, сколько можно бояться собственной тени? Сбежали от спасительного костра, чуть не умерли — разломав повозку, теперь вот сляжем с неизлечимой болезнью из-за таких вот ночных прогулок, а что дальше…
— Хватит! Я сказал, хватит! Или ночлег! Или…
Не успев выдвинуть ультиматум полностью, я в один миг получил от возницы две, а может быть даже три здоровенные затрещины.
— Вот что я тебе скажу, господин штудиоз! Ни за какие деньги и тому подобную шелуху, не собираюсь еще раз встречаться с душеприказчиком! Поэтому тебе придется встать и идти за мной следом, если не хочешь оказаться на этом кладбище не в качестве гостя!
Не знаю, отчего меня затрясло больше — от сказанных слов или полученных затрещин, но всю серьезность происходящего я понял с первого раза.
Дождь уже не казался мне таким ледяным и мерзким, а ноги сами собой находили верную дорогу, минуя изогнутые корни, торчащие из самой земли. Но сколько бы мы не шли: поднимаясь вверх, а затем, спускаясь в темные лощины — кладбище продолжало сковывать нас плотным кольцом.
Церковь мы заметили случайно. Она будто выросла среди покрытых мхом надгробных плит, и казалась для нас единственным спасением. И мне почему-то отчаянно хотелось верить, что за ее стенами безумный морок рассеется, и все угрозы исчезнут с первыми лучами солнца.
Прерывисто дыша, я привалился к тяжелой резной двери: ноги дрожали от усталости, руки сами собой кинули на землю тяжелые сумки. Вокруг мрачно возвышались обломки деревянных крестов и массивные пирамиды старых склепов.
Возница захлопнул за нами дверь и скрепя зубами задвинул проржавевший от времени засов.
— Кажется все, господин штудиоз! Спасены!
Я в ответ тяжело выдохнул. По лицу текли капли дождя, а тело наполнила усталость: ни страха, ни злости.
Привязав лошадей, Филджи, кажется, первый раз за эту бесконечную ночь улыбнулся:
— Переждем. Мученица Мария! Святые стены защитят нас! Все… Только не шумите, господин штудиоз!
Пустые, холодные камни украшенные выцветшими ликами святых отозвались звучным эхом, заставив меня невольно вздрогнуть. Лошади в один голос заржали, и в церкви воцарилась гробовая тишина: лишь деревянные фигуры украшенные ореолом звезд мрачно взирали на двух испуганных путешественников, и монотонный звук дождя пробивался сквозь тонкую крышу.
Церковь была слишком большой и холодной — перевернутые верх тормашками скамьи создавали ощущение жуткого бардака, будто здесь прошелся огромный великан, разрушив часть стен и крышу. Да и затхлый резкий запах видимо жил здесь не один год — а стало быть, люди уже давно покинули эту святую обитель.