Два босса для Золушки
Шрифт:
Мама непонимающе подняла брови:
— Так, подожди, ты из-за его друга ушла, что ли?
Аля кивнула.
— Ну да, мы поссорились с Артёмом из-за него. Он меня приревновал, представляешь! К раненому Морозову…
Она принялась рассказывать, как всё произошло. Мать внимательно слушала, не перебивала и, когда Аля закончила, привлекла её к себе:
— Так я и думала, что всё очень непросто. Дочка, мне сложно судить вас. Всё это происходило в стрессовой ситуации. Думаю, никто не виноват том, что случилось. В такие сложные моменты не стоит рубить с плеча.
Воронцова уселась рядом и положила голову к матери на плечо.
— Вот и я теперь так думаю, что всё из-за стресса… Только вернуть ничего нельзя. А без него так пусто…
Мамин спокойный голос лился, обволакивая сознание, совсем как в детстве:
— Ну почему. Всё можно вернуть, если хочешь этого по-настоящему. Нужно уметь делать шаг навстречу….
Аля тяжело вздохнула. Скорее всего, уже слишком поздно…
— У Артёма теперь своя жизнь, новая секретарша, с которой, говорят, у него уже шуры-муры.
Мама погладила её по спине.
— Но я всё равно встречусь с Артёмом Николаевичем! Хуже от этого никому не будет.
Воронцова оторвалась от маминого плеча. Она так и знала, её уже не переубедить!
— Ладно, делай, что хочешь — и будь, что будет! Я посуду помыла, сейчас глазки тебе закапаем, и давай ложись, отдыхай. Мне нужно ехать, Машке помочь, там Морозов один остался. На завтрак кашу разогреешь в микроволновке. Смотри, ничего без меня не делай тут! Завтра днём заеду.
— Вы так сдружились, — в серых маминых глазах лучилось любопытство. — Маша, ты и Валера. А что ты сама к нему чувствуешь?
— Мы дружим. Валера мне очень дорог. Хочу на ноги его поставить или хотя бы дождаться, когда почувствует их и Дениску заберёт, тогда моя душа будет спокойна, — Аля и сама не знала, что будет дальше, но ей было важно услышать слова поддержки от матери.
Ответ заставил её улыбнуться:
— Ох и шебутная ты у меня…
И правда, в кого она такая уродилась? Аля почувствовала, как на душе стало легче. Как хорошо, что мама приехала, и теперь между ними нет тайн!
***
Белецкий ехал на встречу с матерью Алины со смешанными чувствами. С одной стороны, хотелось с ней познакомиться, а с другой — его брала оторопь. Почему она захотела встретиться? Может, начнёт отчитывать или пытаться учить жизни? Он и со своими-то родственниками не уживался, не то что с чужими… Но отказываться от возможности увидеться с Алей Артём не собирался. Вдруг это предлог, чтобы их помирить?
На улице вовсю светило солнце, выдался очередной погожий денёк. Прохожие спешили по своим делам, ребятня с рюкзачками за плечами возвращалась из школы. Глядя на них, Белецкий вновь вспомнил о Дениске. Вчера он снова заехал в детский дом, привёз игрушек, сладостей и фруктов. В этот раз мальчика увидеть не удалось, с ним опять занимался психолог, а ждать времени не было. Пока и речи не шло о том, чтобы забрать оттуда ребёнка. Возможно, когда ему станет лучше, разрешат визиты по выходным…
Поднимаясь по лестнице с букетом в руках, Артём вспомнил о своей матери. Что бы ни случилось в ближайшее время, он должен съездить домой и наведаться к ней на могилу. Да и с отцом пора встретиться… всё-таки немолодой уже. Алина права, с семьёй давно нужно помириться. Это желание на самом деле возникло уже давно, особенно после разговора с братом. Белецкий уже жалел, что так быстро распрощался с Андреем и решил связаться со своими в самое ближайшее время…
А вот и знакомая лестничная площадка. Около квартиры лежал новенький резиновый коврик, на двери висела изящная табличка из латуни с номером «28». Здесь наверняка Алина постаралась. Отчего-то защемило сердце. Сколько времени прошло с тех пор, как они виделись в последний раз? Почти две недели — целая вечность. А вдруг ему откроет она сама? Артёма охватило волнение. Перед тем как позвонить в дверь, он пригладил волосы и стряхнул невидимую пыль с пальто.
Дверь открыла приятная светловолосая женщина лет пятидесяти.
— Добро пожаловать, Артём Николаевич, — её улыбка была удивительно тёплой и располагающей, но больше всего поразили глаза — такие же огромные, изумрудного цвета, как и у Алины.
Мужчина протянул букет:
— Добрый вечер. Это вам, Татьяна Алексеевна.
В эту минуту на него повеяло запахом жасмина, сердце забилось с удвоенной частотой. Сейчас он увидит свою Золушку… Но мать девушки его огорошила:
— Спасибо за цветы, очень рада знакомству! А вы разве не столкнулись с Алиной в парадной? — Он отрицательно покачал головой и, сняв пальто, оставил его на вешалке. — Проходите, Артём Николаевич…
Алина мама открыла дверь в кухню, откуда тянуло чем-то невероятно вкусным. Аромат еды смешивался со знакомым запахом жасмина. Как жаль, что он разминулся с Алиной. Может, она пошла в магазин и скоро придёт?
— …дочка помогла с ужином, — словно услышала его мысли Татьяна Алексеевна.
— Да, я знаю, она очень вкусно готовит, — пробормотал Белецкий, следуя на кухню.
Там стоял небольшой изящно сервированный столик, накрытый кремовой скатертью.
— Садитесь, пожалуйста, — женщина подняла крышку супницы. — Суп будете?
— Не откажусь, давненько не ел горячего.
— Это рассольник. Алина сварила сегодня утром.
Белецкого вновь охватило волнение. Почему Золушка опять сбежала? Совсем не хочет его видеть? Но он справился с собой и, опустив ложку в тарелку, спросил:
— Татьяна Алексеевна, как чувствуете себя? Как прошла операция?
— Совсем забыла поблагодарить! — улыбнулась собеседница. — Я очень довольна. Всё прошло замечательно, врач сказал, никаких проблем нет.
— Ну вот видите, а вы побаивались. Полчаса — и всё готово!
Белецкий принялся за суп. Алина мама положила на отдельную тарелку огромные пельмени и поставила рядом с ним.
— Попробуйте манты, тоже Аленька готовила.
Мужчину так и подмывало спросить, скоро ли та вернётся, но он сдержался.
— Очень вкусно, — вынес вердикт, покончив с рассольником. — Как жизнь в Магнитогорске? Три года назад я был в Челябинске, это ведь недалеко от вас? Город мне понравился.
Татьяна Алексеевна начала рассказывать, а Белецкий ел манты, время от времени кивая. Когда с угощением было покончено, разговор тоже как-то сошел на нет.