Два брата (др. ред.)
Шрифт:
Илья долго смотрел вслед мальчику. Так сумрачно и тоскливо было на душе у парня, точно он второй раз прощался с родным домом.
Ванюшка Ракитин вернулся домой после четырехдневной отлучки. Семен, встретив сына, уже поднял было руку для удара, но подумал — и опустил ее.
— А я Илью видел! — были первые слова мальчика.
— Какого Илью?
— Да Маркова же! — вскричал Ванюшка, удивляясь недогадливости отца.
— Где ветрел?
— В лесу. Ночью. Заплутался это я, бреду по сугробам…
— Стой! — Сапожник накинул шубенку. — К Аграфене бежим! Скорее!
Они
Аграфена была дома. И она и старая Ульяна с удивлением встретили неожиданное вторжение семьи Ракитиных. Но изумление превратилось в бурную радость, когда выяснилось, зачем явились соседи.
И как за два дня до того Илья расспрашивал Ванюшку о всех мелочах, касавшихся родной семьи, так теперь мать и бабка донимали мальчика бесконечными расспросами об Илье.
Уже Ваня, полусонный, валился с лавки, а Ульяна и Аграфена все задавали вопросы.
Первой опомнилась старуха:
— Да полно уж нам, беспонятливым! Гляди, совсем спит, сердешный. Веди паренька домой, Ефимыч! Спасибо ему за весточку: снял у нас камень с души!
Бабка и мать сидели, обнявшись, на лавке и радовались и горевали.
Пришел из школы Егорка и долго не мог понять, что наперебой растолковывали ему мать и бабушка про Илью, про лес, про дядю Акинфия, которого он понапрасну испугался летом…
Только когда они немного успокоились, услышал мальчик связный рассказ. Он тотчас побежал к Ракитиным. Ванюшка крепко спал.
Утром сам Ванюшка чуть свет явился к Марковым. Оба друга закричали и засмеялись от радости, бросились друг другу на шею.
— Вань, а Вань! А ты больше не убежишь?
— Нет! — решительно ответил Ванюшка.
— Вань! Я чего придумал! Проси тятьку добыть букварь. Я тебя учить буду.
— Правда?
— Ей-ей!
Ванюшка со счастливым смехом схватил Егорку за руку, и оба побежали в ракитинскую избушку.
Егорка оказался неплохим учителем. Он обстоятельно и толково показывал товарищу буквы, объяснял, как складывать слога.
Но Ванюшка на первых порах запоминал буквы с трудом, путал одну с другой, все они казались ему очень похожими. Он никак не мог понять, почему из букв складывались слова.
Егорка не терял терпения, начинал растолковывать снова и снова.
— Ты меня секи! — заявил вдруг Ванюшка.
— Вона? — удивился Егорка. — Как я могу? Ты сильней меня!
— Я поддаваться буду!
Егорка отказывался, Ванюшка настаивал. Дело кончилось дракой.
Здоровяк Ванюшка свалил своего учителя на пол, сел на грудь и, прижимая к полу, сердито кричал:
— Будешь сечь? Будешь сечь?
— Буду, только не розгами, а линейкой по ладони…
— Ладно, вставай!
С этих пор, не вытвердив урока, Ванюшка подставлял товарищу ладонь, и тот добросовестно хлестал по ней линейкой.
Не то линейка помогла, не то сделали дело постоянные терпеливые разъяснения Егорки, но Ванюшка выучился читать.
Когда Ванюшка научился хорошо разбирать печатное, он сказал товарищу:
— Теперь показывай цифирь!
— Вона! Я и сам до цифири не дошел.
Ванюшка стал нетерпеливо дожидаться перевода приятеля в следующий класс.
Глава XI
ОСНОВАНИЕ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА
Война со шведами шла своим чередом. Она требовала огромного напряжения сил всей страны, но уже принесла первые успехи.
Пока Карл XII преследовал в Польше неуловимого Августа, вновь созданные русские полки под предводительством боярина Шереметева вторглись в Лифляндию. [52] Русская конница беспокоила врага постоянными набегами, а 29 декабря 1701 года, через год с небольшим после злосчастной Нарвы, была одержана первая крупная победа над шведами при Эрестфере. Четыре часа длился бой, а потом шведы побежали, потеряв убитыми три тысячи человек и бросив шесть орудий.
52
Лифляндия — область в южной Прибалтике, ныне большая часть ее входит в состав Латвии.
Первая победа была отпразднована в Москве торжественно, с колокольным звоном и пушечными салютами. Царь наградил Шереметева звонким титулом фельдмаршала.
Новый фельдмаршал действовал решительно. Летом следующего года он нанес шведам новое серьезное поражение. Шведы потеряли 5500 солдат убитыми и 300 пленными и оставили всю артиллерию. Потери русских составили всего 400 человек убитыми. Заново рожденная русская армия хорошо усваивала военную науку. Самонадеянный Карл не оценил значения блистательных русских побед и продолжал воевать с Августом. А Петр I начал борьбу за освобождение берегов Невы и земель, прилегавших к Ладожскому и Чудскому озерам. Этим достигалась двойная цель: отвоевывались старинные русские владения и совершенствовалась боевая выучка вновь создаваемой армии.
По берегам озер и впадавших в них рек шла напряженная работа: строились струги и лодки, конопатились и смолились челны, собранные у местного населения. Это создавались речные флотилии, чтобы бороться с шведскими кораблями.
Русские пехотинцы впервые выступили в непривычной роли матросов, но с этой ролью они справились великолепно. Они одерживали решительные победы над шведами, пускали их галеры ко дну, большие корабли брали на абордаж. [53] За летнюю кампанию 1702 года Ладожское и Чудское озера были очищены от иноземных захватчиков.
53
При абордаже суда сцеплялись бортами при помощи больших крючьев, и исход боя решался рукопашной схваткой.
Но этого было мало. Швеция веками создавала на Балтийском море сильный военный флот, и победить врага на море можно было лишь тем же оружием. В 1702 году по приказу Петра на реке Сясь заложили корабельную верфь, и началась постройка шести восемнадцатипушечных фрегатов. Работали день и ночь, «дабы сделать те корабли с великим поспешением».
Так началось создание могучего русского военного флота на Балтике. Вслед за первой верфью появились и другие.
Тем временем войска Апраксина прогнали шведов до самой Невы. Там путь русским преградила сильная крепость Нотебург, древний новгородский Орешек, захваченный шведами в 1611 году. Нотебург был главным оплотом шведов на Неве и запирал выход из нее в Финский залив. Он пал после недолговременной осады и ожесточенного тринадцатичасового штурма. Это случилось осенью 1702 года.