Два царя

Петросян Армен

Вернувшись, вы всегда сможете прервать переговоры даже без предлога. И из этой поездки можно кое – что приобрести. Напугай своих соотечественников но-

вой угрозой с Востока, сгущай краски, приври, если необходимо. Быть может, то-

гда остальные прислушаются к твоим словам.

За все время беседы впервые на лице посла мелькнула улыбка.

–Ты мудр, и достоин быть повелителем. Я предчувствую великие дела, сотворенные тобой.

–Я все лишь заложник,– махнул рукой Тигран,– и одним богам

только известно, когда я вернусь в Армению.

–Боги очень капризны,– заметил Артигос,– это может произойти в любой момент.

Не успел он договорить, как впереди среди деревьев показалась возвращающаяся царская свита. Поравнявшись с ними, царь царей подозрительно посмот– ______________________

Внутреннее море*– так в то время называлось Средиземное море.

рел на Тиграна и воскликнул:

–Быть того не может, Тигран! Ты не участвовал в охоте?

Прежде, чем тот успел ответить, Артигос поклонился парфянскому царю и сказал:

– Не гневайся на него великий царь царей, так как в том моя вина. Я отстал от вас и заблудился бы, если бы не любезность принца, оставшегося со мной по моей просьбе.

–Я посчитал себя ответственным за твоего гостья, великий царь царей, – добавил в свою очередь Тигран.

Митридат Великий, удовлетворившись ответом, кивнул головой и тронул своего коня со словами:

–На сегодня все, едем обратно, не заходя в лагерь. Во дворце нас ждут важные новости.

***

Во Вратах происходило настоящее столпотворение. Беспрерывно сновали слуги. В честь одержанной победы над скифами – сакарауками готовился великий пир. Царь царей со своими сановниками заперся в тронном зале, приближенные толпились в коридорах, гадая и сплетничая о поступивших важных новостях. Никто толком не знал о них, и строились различные предположения. Увидев мрачно сидевшего в одиночестве Митридата Атропатенца, Тигран направился к нему.

–Приветствую тебя, принц Атропатены. Почему тебя не было на охоте и почему ты такой хмурый? – спросил он у него.

–Причина тому – новости из Согдианы, – невесело ответил тот.

–Этого следовало ожидать, – спокойно заметил Тигран. – Трудно противостоять мощи парфянской.

–Меня огорчает не эта победа, а участь 4тысячной атропатенской конницы. Она завязла в песках, когда на нее налетели сакарауки. Спаслось не более 250 человек.

–Сочувствую твоему горю, принц, – положив на его плечо руку, мягко произнес Тигран. – Но ведь это не единственная новость.

–Да, есть еще одна. Из города выехало 3 всадника. Судя по всему, готовится нечто важное. Давно во Вратах не было такого переполоха.

Едва он успел договорить, как двери в тронный зал раскрылись, и показался царь царей в сопровождении сановников. Приближенные последовали за ним, пытаясь по лицу властителя догадаться о роде новостей.

Зайдя в трапезную, все направились к своим местам, когда прозвучал приказ:

–Сегодня, принц Армянский, ты сядешь рядом со мной!

У Тиграна екнуло сердце, и он несколько побледнел. Стремясь не выдать свое волнение, он поклонился и сказал:

–Благодарю тебя, великий царь царей, за честь.

Лицо Митридата Великого было, как никогда, надменно и непроницаемо. Когда кубки были налиты, он поднял свой и провозгласил:

–Выпьем за великую победу в Согдиане и за ее будущее покорение.

Все вскочили со своих мест и проревели:

–Слава великому царю царей!

Зазвучала музыка и сразу зал наполнился шумом. Все наперебой восхваляли мудрость повелителя и непобедимость парфянского оружия. Пир был в самом разгаре, когда царь царей поднял руку и в наступившей тишине бросил коротко:

–Вводите!

Четыре воина в остроконечных шлемах втащили, как дикого зверя, лохматого обнаженного по пояс человека, весьма дикого на вид. Голова и борода его были взлохмачены, на груди и на плечах также была густая растительность, раскосые карие глаза сверкали гневно. Стражники подвели его к царскому столу и заставили опуститься на колени.

С минуту царь царей брезгливо рассматривал его, затем обратился к нему:

–Назови свое имя, если оно у тебя есть.

Пленный вызывающе поднял голову, отчетливо и громко проговорил:

–Я Раксар, предводитель одного из родов бесстрашного племени сакарауков. Я тот, кто заманил твою конницу в пустыню и перебил ее.

По залу пронесся гул возмущения, лицо атропатенского принца даже почернело от ненависти.

–Мои полководцы говорят, что ты отважный воин и славно сражался, но как ты посмел, безумец, противостоять моему величию? – гневно спросил Митридат Великий.

–В пустыне одно величие – солнце, и один непобедимый – песок, – с достоинством ответил тот.

–Солнце – это я, и мне решать, кому жить, а кому нет. Я покорил не одну пустыню, под моим владычеством столько народов, сколько песка в твоей пустыне, – в бешенстве вскочил царь царей.

–Ни одному царю не удержать в руках песок, он уходит сквозь пальцы и смеется в лицо, – со злорадством ответил скиф.

Царь царей на минуту потерял дар речи от ярости, затем завопил:

–Выпороть и бросить в темницу! Не давать ему ни есть, ни пить, ни спать. Если не образумишься, несчастный, я прикажу вырвать тебе язык и бросить к моим леопардам.

Пленного вывели из зала, таща по полу цепями. Митридат сел, недовольно отбросил с лица взмокшие волосы и залпом выпил свой кубок. Когда его гнев несколько поостыл, он с ядовитой усмешкой повернулся к Тиграну.