Два часа до катастрофы
Шрифт:
— Это я по телевизору видел, — кивнул Семенов.
— Да, сейчас много космической техники показывают, — усмехнулся невысокий, седой, полнолицый сотрудник Центра стратегических исследований.
Машина наконец подъехала к зданию КБ и остановилась. Семенов и его провожатый поднялись на пятый этаж, где находился кабинет Пономарева.
— Вот, доставил, — сказал сотрудник секретарше и удалился.
— Здравствуйте, Петр Петрович, вас ждут. — Молоденькая девушка открыла перед полковником дверь.
В торце длинного окруженного стульями стола сидел Виктор Александрович Пономарев. Увидев полковника, он снял очки и с улыбкой направился навстречу ему.
— Добрый день, — Виктор протянул руку и крепко пожал ладонь полковника.
— Здравствуйте, — улыбнулся Петрович в ответ.
— Присаживайтесь, — хозяин указал гостю на стул возле стола, а сам сел в свое рабочее кресло.
Когда мужчины устроились поудобнее, Пономарев вопросительно взглянул на полковника, ожидая начала разговора.
— Виктор Александрович, — не затягивая, начал тот, — мне необходимо выяснить, какой работой занимался Звягинцев и могла ли она стать причиной несчастного случая.
— Несчастного случая? — переспросил Пономарев.
— Именно, потому что доказательств, что он умер насильственной смертью, — нет. К тому же я хотел бы допросить его сослуживцев.
— Кого вы хотели опросить? — спросил Виктор.
— Друзей в первую очередь, приближенных сотрудников, тех, кто хорошо знал Звягинцева, долго с ним работал, знал его как руководителя и человека.
— Я был его другом, — кивнул Пономарев, — мы вместе учились в Московском авиационном институте на факультете космонавтики, вместе пришли сюда, в КБ, вместе проработали восемнадцать лет. Здесь его лучше меня никто не знает. Он был моим другом, соратником, и поэтому, Петр Петрович, я так настойчиво требовал расследования этого дела. У Коли не было врагов, и я не могу себе представить, что кто-то хотел его убить, но его служебная деятельность обязывает меня, как руководителя, выяснить все до конца.
— Так чем он занимался? — повторил Петрович.
— Это секретная информация, я бы даже сказал государственная тайна, — напустил туману Пономарев.
— Как же я буду расследовать дело, если не буду знать рода его занятий, что он на работе делал?
Пономарев на секунду замялся, посмотрел на полковника, а потом покачал головой:
— Хорошо, я вам скажу в общих чертах, чем занимался Звягинцев, но эту информацию я вам могу дать только в присутствии начальника первого отдела.
— Согласен, — кивнул полковник, — но пока я хочу допросить сотрудников.
— Одного уже допросили, — улыбнулся Виктор Александрович и мимолетно взглянул на часы.
Семенов встал и хотел идти к выходу, но Пономарев спросил:
— Вы привезли ответ по моему запросу?
— Нет, — полковник вскинул удивленный взгляд на руководителя. — Дело в стадии разработки, и вы получите официальный ответ только после того, как оно будет передано в прокуратуру.
— Ах да, все правильно, — отмахнулся Пономарев и встал. — Где вам удобнее проводить допросы?
— Опросы, — поправил муровец. — Я бы хотел для начала взглянуть на рабочий кабинет Звягинцева, на его стол, посмотреть, что в компьютере.
— О, этим уже занимался первый отдел. Они скачали из его компьютера все файлы и что-то стерли, а что-то оставили. Вы у них сами спросите, что да как.
— Там была секретная информация?
— Разумеется. У нас повышенный режим секретности и даже вход в некоторые отделы с сотовыми телефонами воспрещен. Особисты за этим строго следят.
— Хорошо, но на рабочий стол-то можно взглянуть, на личные вещи, на записную книжку.
— Это можно. Первый отдел все там проверил и оставил, что можно было.
— Значит, они ничего не нашли.
— Они не искали фактов, подтверждающих или опровергающих причину смерти Звягинцева. Они проверяли служебную информацию и систематизировали ее, чтобы она не вышла за пределы лаборатории. Ведь Коля являлся носителем государственной тайны с формой допуска два нуля. Это одна из самых высоких форм в секретном производстве. Она есть только у генеральных конструкторов секретных производств в космической, ядерной и ракетной отрасли.
— Да, — покачал головой Семенов.
— Первый отдел занимается проверкой поступающих на работу в центр сотрудников, нет ли у них родственников за границей, не сидели ли они в тюрьме. Отслеживает контакты носителей секретной информации с иностранцами, следит за выполнением режима секретности.
— Это мне известно, — кивнул Семенов.
Мужчины вышли из кабинета, прошли до лифта, поднялись этажом выше и вошли в лабораторию баллистики Центра стратегических исследований. Перед этим посетили арку металлоискателя и предъявили документы охранявшему вход офицеру из первого отдела.
— Видите, даже меня, руководителя центра, проверяют, — улыбнулся Пономарев.
— Мы вас знаем, Виктор Александрович, но служба есть служба, — улыбнулся секьюрити.
Через минуту мужчины вошли в просторный светлый зал с большими компьютерами фирмы «Альфа». Это название красовалось на каждом из них. Процессоры стояли по всему периметру зала и образовывали стену. Вокруг них было свободное пространство, а в центре размещались столы с мониторами. За ними сидели сотрудники в белоснежных халатах и выполняли какую-то работу.