Два часа до конца света
Шрифт:
— Я имею в виду, есть ли смысл в столь долгой жизни?
— А жизнь сопровождается покоем или волнением?
Нежилец вспомнил о причинах своих путешествий.
— Волнением, в основном.
Запрокинув остатки бокала, Гетера ответила:
— Тогда смысл жизни не велик.
— Почему же?
— Волнение — самая бессмысленная штука из всех.
С этими словами, ведьма громко рассмеялась, а ему почему-то было совсем не смешно.
Теперь же, двигаясь сквозь толщу из ледяной арматуры, окружённой слоем бетона, он понял, что его появление здесь и было смыслом жизни. Комплекс тянул его к себе по причине самого факта его существования.
Снаружи, под открытым небом, стояли несколько величавых корпусов, источая клубы дыма. Вход в его недра охраняло существо, которое верило в то, что оно не может лгать. Само Древо также верит, якобы оно прибыло из другого мира, что также не является истиной. Нежилец прошёл сквозь него часом ранее, и ясно увидел, что оно было сделано из вполне себе человеческой колючей проволоки и троссов. Эта аномалия абсолютно рукотворна и вполне способна ко лжи, но хитрецы, давшие ей жизнь, убедили её, что она не такая, как они.
Чем дальше под землю уходили корни Древа, тем более могущественные силы населяли оплетаемые коридоры. На первых пяти подземных этажах работали люди. Обширные корпуса, уставленные производственными станками с неизвестными принципами работы. Туалетные комнаты, душевые, мест для сна, два госпиталя, множество кабинетов, и, — самое главное, — пустая шахта, где, очевидно, раньше располагался лифт.
Следующие пять этажей принадлежали глубинному персоналу, людей, которые не должны покидать комплекс до конца своих дней. Люди, намертво приращённые к Комплексу. По задумке архитектора Новикова, которого Нежилец видел лишь раз в жизни издалека, мощь Исполнителя продлевала бы им жизнь, в обмен добросовестный труд. Глубинный персонал получал указания через железные корни, прорастающие в стенах. По этой причине планировалось отвести для них с шестого по сто сороковой. Эти этаже по размеру, конечно уступают Нижним этажам Зоны 400, но их обилие предусматривает целую систему вертикального транспорта ради скорейшего перемещения.
Всё, что было ниже не предусматривало нахождения людей. Коридоры тянутся в бесконечность, а этажи связаны между собой шахтой шириной в пятьсот метров. Дальнейшее количество этажей может выражаться в совершенно немыслимых цифрах, но известно точно, что в самом низу этой шахты располагается Исполнитель. Окруживший себя бесконечностью он вбирает в свои бетонные сети всё новые и новые аномалии, запирая их в бесконечные лабиринты белых коридоров. Никто не выберется отсюда, без его воли.
Нежилец понял, что люди затеяли неладное, когда они начали давить т. н. внутренних врагов. Гонения носителей, ведьм и Шаманов, с которыми их Орден когда-то объединялся в борьбе с Исполинскими аномалиями, вызвали в его душе сомнения и тревогу. Пытаясь выяснить причины такого поведения, он, прорываясь через множество слухов и документов, представляющих "официальную позицию", вскоре наткнулся на обрывки плана, сопровождавшего проект Новикова.
— Ты не понимаешь, — сказал он Гетеро в их вторую встречу, — фундамент этой постройки стоит на крови. Они поручили мне вывоз на территорию Германии одной страной технологии, которую, я уверен, они получили, исследуя запертый голос Мнемогемнона. Пришлось соврать, что я был атакован силами противодействующих сил внешнего врага, — на них эта отмазка всегда работала.
Однако, груз всё же попал в Германию. Спустя много лет, он будет приведён в действие, и спровоцирует
Но в тот день, он мог лишь сказать:
— Они собираются построить что-то очень большое и злое.
Гетера лишь улыбнулась:
— Ты слышал о Вавилонской башне?
Во второй раз она сама нашла его. Сказала, что соскучилась.
— Кто-то очень не хочет, чтобы я туда попал, — предполагал Нежилец, — некто очень боится моего вторжения.
Глава XXXI: And all the light will be, will be…
— Я заметила однажды, как зимой кусты сирени, расцвели как будто в мае, ты мне веришь, или нет? — Людмила Берлинская "Ты мне веришь?".
Дверь в камеру медленно открылась. Вошедшая следом за спокойной Гетерой сестра Полдень, увидела одиноко сидящую фигуру. Обезьяноподобный человек тихо сидел в камере, глядя в пространство.
— Кто это? — Шёпотом спросила Полдень.
— Носитель тлеедов. Вернее, один из первых.
— Что? — Оторопела женщина разглядывая существо, сошедшее с учебника древнейшей истории.
— Тлееды продлевают жизнь, оказывая воздействие на человека, но самое сильное воздействие распространяется на того, чьё сознание не забито мыслями, логическими связями и ассоциациями. Мне тысячи лет, а вот ему — сотни тысяч.
— Он должен быть чрезвычайно могущественен! — Поразилась женщина, прижимаясь к противоположной стене.
— Да, — со скучающим видом отозвалась ведьма, — но его амбиции сведены до нуля. Ему не нужно есть, размножаться, ходить в туалет, его род не понимает ни праздников, ни искусства. То, что заставляло его сородичей двигаться вперёд, теперь не имеет смысла — тлееды дают ему всё. Вот причина, по которой наш с тобой вид преуспел: нам постоянно мало, нам вечно нужно куда-то бежать. И всё же, как мы видим, простое спокойствие ценится в этой вселенной больше всего. И поэтому, влияние тлеедов так ничтожно на современного человека. Беспокойства замутняют поток сознания, и с этим тлееды уже ничего не могут поделать.
Полдень обречённо опустила глаза. Гетера, подошедшая к ней, взяла её за руку.
— Твой внук проявил невероятную силу, и спас вторую дочь твоей сестры. Понадобится время, пока чтобы выйти на поверхность, но я вижу, что он справился. Паразиты указывают ему путь.
— А как же моя сестра? А её первая дочь, Эрион?
— Твоя сестра прислушалась к голосу матери внутри неё самой. Она шагнула в ту часть бытия, где осталось сознание Эрион. А колония тлеедов, бушующая здесь, выберется ещё не скоро. Не нужно волноваться. Просто дыши.
Когда дыхание сестры Полдень выровнялось, Гетера тихо, чтобы не шуметь в присутствии предка, закрыла дверь изнутри. Поманив за собою женщину, она присела на кушетку рядом с древним носителем, предложив Сестре устроиться рядом.
Её история начиналась с тех времён, когда ещё не существовало наций, религий и государств. Когда люди ходили по жаркой земле, принося и унося все свои незатейливые инструменты. Когда мужчина охотился, а женщина хранила очаг. Когда всё было одновременно простым и непостижимым, понятным и непредсказуемым.