Два часа до конца света
Шрифт:
Закрыв глаза, Архивариус медленно вздохнул, и позволил своей памяти раз и навсегда растворится в стирающем океане забвения. Нагромождение лабиринтов памяти в один миг провалилось в пустоту. Воздух медленно выходил из лёгких, оставляя старое, покинутое жизнью тело.
Глава XXXIV: Кипение крови
"В своей работе я всегда пытаюсь объединить истину с красотой, но когда мне приходилось выбирать одно или другое, я обычно выбирал красоту." — Герман Вейль, немецкий
Комплекс "Рост", Минус-третий этаж, Полночь
Сотрясая бетонные стены мощнейшими волнами тауматургических сил, обнажая арматуру яростными выпадами, Эрион и Звягинцев кружились в облаках струящейся от стен пыли. Размахивая раскалёнными до красная клинками с рабочим названием "Грета", Капитан разбивал одну за другой вышедшие из-под запястий сумасшедшей чертовки сверхъестественные лезвия. Электростатические двигатели, встроенные в рукояти мечей, были разогнаны до сверхъестественного максимума. Механизмы, собранные по лекалам Отдела "П", генерировали мощнейшее давление, заставляя тлеедов, замороженных в эпоксидной смоле, приходить в неистовство и метаться по крохотной центрифуге, заставляя вскипать гремучую смесь жидких металлов. Атомы, составляющие сплав клинка, передавали друг другу немыслимое количество энергии. Аномальная кровь, закалённая для службы ординаторам Комплекса, сталкивалась в битве с аномальной кровью автономной колонии тлеедов.
Пару раз Звягинцеву удалось подобраться к Эрион на расстояние выпада, и тогда он вкладывал всю мощь, протекающую чрез его мышцы, в удар. Их битва длилась уже несколько часов, но яростные крики, оглашавшие коридоры нижних этажей, не затихали ни на минуту. Капитан наносил удар за ударом, он несколько раз отрубал ей конечности, но чудовище, закованное в тощее тело безумной дочери, раз за разом отращивало новые.
Распространяя невидимые сети внутри стен, Эрион заставляла бетон отрываться кусками от общей толщи корпуса, чтобы с неистовством метеора влететь в тушу капитана. Чаще всего, ему удавалось разбивать летящие камни на подлёте к телу, в противном случае, бледная кожа, укрытая обветшавшей формой Отдела, расходилась по швам от полученного удара.
Полотно застывшего цемента трещало под яростью Эрион, и вскоре, показавшаяся на поверхности арматура изошла смертельной судорогой, пытаясь пронзить тело ординатора. Вращая клинками по немыслимым траекториям, ординатор шинковал стремящуюся к нему материю на мельчайшие кусочки.
Остатки мыслей в мозгу, искали корни железного Древа в толще стен, посылая им сигнал о нужде в помощи, но охранник у входа молчал. Он бы узнал о нападении, если бы таковое имело место быть, но гробовая тишина в аномальном эфире говорила о том, что Древо больше не желает осуществлять свою работу.
Обращая же внимание к своему хозяину, всемогущему двойнику Бога, — Исполнителю, — он натыкался на ужас перед угрозой, что двигалась десятком тысячью этажей ниже. Неведомое существо, нарушавшее законы физики десятки лет, вдруг оказалось не исполненным мудрости универсумом, а обычным сгустком человеческого страха.
Перегружая двигатели обеих клинков, капитан сорвал клапаны, предохраняющие клинки от самопроизвольного возгорания. Кровь, кипящая в крохотных центрифугах мечей, вошла в необратимую реакцию, обращая кропотливо выверенную симфонию инженерии в хаос тупого милитаризма.
Разрывая на куски некогда человеческие тела противников, ударная волна локомотивом пронеслась по длине невероятно длинного коридора. Массивные железные двери слетали с петель, люминесцентные лампы, закреплённые на потолке, срывались одна за другой в потоках разогретого до солнечной температуры воздуха. Бесконечной толщины стены поглощали разрушительные вибрации, покрываясь трещинами, уходящих вглубь на многие метры.
Распылённые в мелкую труху останки разметало в противоположные стороны пламенным ветром, воцаряя на этаже гробовую тишину. Луч света, рвущийся с линзы одного из бесконечно многих прожекторов центральной шахты, зафиксировал, как толпы аномальных созданий покидают открывшиеся камеры. Как сотни глаз, рук и щупалец ощупывают пространство, изувеченное взрывом. Как множество ртов, пастей и жвал жадно раскрываются, поглощая поступающий из недр Исполнителя кислород. Как миллионы песочных тлеедов, осевших пылью на поверхностях, вновь собираются в единое целое.
***
Зона 112, то же время
Двери лифта открылись перед Константином, приглашая его в ярко освещённое пространство минус-третьего этажа. Сопровождавший его Могилевич, тянул за собою маленькую тележку, нагруженную пакетами донорской крови.
— Не бойся, — сказал Антон, мягко кладя руку на плечо мальчика, — всё будет хорошо. Сколько, говоришь, тебе лет.
— Я не говорил, — отстранённо ответил Костя, уворачиваясь от рук детектива и прижимая к груди окровавленную сумку, — мне семнадцать.
— Моему сыну почти столько же. Дочери чуть побольше.
Двое оперативников, идущие чуть впереди, открыли дверь в одну из лабораторий. Оказавшись в помещении, где целая стена была увешана какими-то документами и газетными вырезками, мальчик молча наблюдал, как в центр комнаты ставят весьма обширного объёма аквариум, вроде того, который использовался при изучении ползучих глаз. Не дожидаясь разрешения от подошедшего Лебедева, вызвавшегося зафиксировать все процедуры, Константин принялся зубами рвать пластиковые пакеты, выливая алое содержимое в стеклянную ёмкость.
С тяжестью на сердце, детектив не мог оторвать взгляда от трясущегося, покрытого ожогами от сигарет, запястья. Рядом, застыв в немом смятении, Валентин переводил взгляд с Константина на Могилевича, забыв про блокнот в кармане халата.
Наблюдавший за этой картиной через камеру слежения Одинцов, одной рукой размешивал сахар в чашке кофе, а другой писал отчёт администраторам по поводу всего случившегося. Когда на пороге Зоны появился оперативник с задержанным шпионом и малолетним невротиком, исповедующим тауматургию, его и без того перегруженный прошлыми событиями разум, уже не мог трезво осмысливать происходящее.
Шпионом оказался командир ведущей военной силы учреждения? Окей, спасибо, что схватили. Носитель-подросток с оторванной рукой и лопнувшим глазным яблоком требует два центнера литров крови для воскрешения двоюродной тётки? Без проблем, вам какая группа, первая или четвёртая.
Увлечённый собственными мыслями, он несколько раз перечитал собственное послание, выискивая те маты и непристойности, которые крамолой проскользнули по его пальцам к клавиатуре:
"…на данный момент состояние Комплекса, не смотря на (весь этот пиздец) возникшие трудности, остаётся стабильным. Надзор осуществляет ведущий исследователь паранормальных явлений (пахарь, жнец, на дуде игрец), сотрудник 4 уровня, Владимир Марш. В ближайшее время руководство Зоны 112 рассчитывает (забить болт и пойти спать) на максимальный уровень помощи от столичных сил Фонда."