Два гонца из кондратьева ларца. В чертогах мегаполиса
Шрифт:
– Не распускай нюни, сынок. Красота требует жертв, – успокаиваю его голосом мамы. Не его, конечно, личной, а вообще – всех матерей маменькиных сыночков. После чего вновь возвращаюсь к россыпи периодических изданий, под которыми, судя по всему, погребен обыкновенный, видавший виды журнальный столик для дожидающихся своей очереди на продавленном диванчике клиентов.
Парикмахер, пораженный слуховой галлюцинацией, тянется было размашисто перекреститься, но спасительная догадка опережает его суеверный жест:
– Чревовещание?
– Откуда мне знать, чем он там вещает? – возражает Стас. – Его же не видно…
Дрожащая щепоть все же входит в соприкосновение с взопревшим лбом, невидимым пупком и обоими плечами. Успокоенное ритуальными манипуляциями сердце возвращается
– Усики из материала заказчика? – демонстрирует мастер присутствие духа.
– Мне фальшивка ни к чему, – капризничает Стас. – Побрить всякий дурак сумеет, а вот ощетинить – только великий артист своего дела!
– Сей момент, сударь, – впадает в суету хозяин. – Сейчас мы вам верхнюю губку питательным растворчиком побрызгаем-с…
– Валяйте, – милостиво соглашается клиент, откидываясь на высокую спинку кресла.
Ну что ж, каждому свое: он там блаженствует, мечту воплощая, а я тут балдею, полезными сведениями информируясь. На чем мы остановились? Ах, да! Оказывается, птицы не ведают, что летают. Это мы, люди, наделяем их способ передвижения парением. Так что витаем мы, птицы же лишь иллюстрируют наш полет; самолеты – пародируют его… Большинство людей не знает, что НЛО портят зрение, поскольку ни в школах, ни в вузах не преподают уфологию, следовательно, не знакомят подрастающее поколение с правилами уфологической безопасности… Василий Мангазейский отверг мужеложство! Это знаменательное событие произошло 5-го апреля 1687-го года. С тех пор все гетеросексуалы православной ориентации считают этот день своим профессиональным праздником… Когда Мировой Разум желает показать особую предрасположенность к человеку, то посылает ему Знак. Курсы Тайной Семиотики помогут вам, дорогие читатели, не проворонить милость небес… Попасть на небеса не проблема, утверждает трижды покойный доктор танатологических наук Лайер Бред; проблема – как с них соскочить… Великий маг, волшебник, мистагог и невероятная душка Бемураз Набичваров приглашает всех желающих в Большое Астральное Путешествие! Мы побываем в параллельных мирах, посетим перпендикулярные вселенные, примем участие в сезонной охоте на Минотавра, вкусим райской жизни на Острове Блаженных, уличим в двусмысленности Дельфийский оракул, нанесем визит Венере в небесном лупанарии, выразим наш гневный протест всем трем мордам злобного Гагтунгра, дружно восхитимся анагогическими статями Планетарного Логоса, наконец, снимем сливки с Млечного Пути наших представлений о себе и о мире… Храм Печени Иисусовой призывает всех страждущих к покаянию и разговению. Обращение на путь истинный и обретение святости на этом пути г а р а н т и р у ю т с я! Господь Бог ждет вас, друзья!..
Тьфу ты пропасть! И каких только гадостей о Боге не услышишь! И что -де любит он нас, и что милосердием хроническим страдает в самой неизлечимой из острых форм, и что якобы подобия своего для нас не пожалел, да еще и широким жестом – вечной жизнью облагодетельствовал. Околеванца, говорят, нет, и на том спасибо. Околеванца-то, может быть, и нет, зато Кондратий имеется. Бог – это наша неспособность заглянуть чуть дальше, чем нам хотелось бы…
От бесстыжих реклам перехожу к скромным объявлениям. Донорскому пункту требуются вампиры. Обращаться по адресу… Чем больше вставных зубов в вашем рту… Это мы уже проходили… Курсы психологической подготовки к любой нелюбимой работе, постылой жене, осточертевшей любовнице, обрыдлому кругу знакомств и прочей докуке объявляют о начале набора… А ты записался в Международную Ассоциацию Помощи Церковным Крысам?! Я? Нет. Дзинь! – докладывает колокольчик о прибавлении нашего сводного клиентского полка. Вот и славненько, можно перестать дергаться – с одного издания на другое любознательной блохой перескакивать.
Если бы не плешь, косоглазие, не свернутый на сторону нос и отсутствие нижней губы, при брезгливом присутствии верхней заячьей, его можно было бы счесть писанным красавчиком. А что? Побрит, надушен, причесан (по остаточному принципу) и даже, не исключено, приосанен в какой-нибудь из встреченных по пути рюмочных. Парикмахер ему явно не требовался, хотя он, возможно, думал иначе. Оказалось, так и есть, – когда-то он действительно думал, и вот примерно что, как и о чем.
Правая извилина: Есть один-единственный принцип серьезного мышления: надумал что-то и всё, больше не думай, чтобы не передумать, не оказаться вновь с тем же ничем, с которым приступил к этому гиблому делу – мыслить, думать, размышлять…
Левая извилина: Мне положительно надоело без толку извиваться. Всерьез меня не воспринимают, пользоваться мною брезгуют. Между тем я ощущаю в себе великие интеллектуальные потенции. Вот возьму и выпрямлюсь!..
Средняя извилина: Молчу, молчу, молчу, – как договаривались: усугубляю молчанием ситуацию… И все же этот тип в кресле очень походит на тех, которых вечно ищет полиция…
Красавчик, успевший тем временем буркнуть «здрассте» и плюхнуться на диванчик, переменил позу – с развязной (нога на ногу) на выжидательную (уперевшись в ладонями в колени) – и сказал: Не пихайтесь!
Стас удивленно глянул в зеркало:
– Это вы мне?
– Это он нам, – подумала первая извилина.
– Вам, – возразила левая.
Средняя не отреагировала.
– Пиявками торгуете? – разразился в ответ вопросом на вопрос новоявленный.
– Что, лишняя кровушка завелась? Сходи в донорский пункт, – лениво реагирует Стас из-под шапочки, стыдливо прикрывающей процесс превращения наглого шатена в нахального блондина, одновременно бросая на меня взгляд, исполненный распотешной укоризны: терпеть он не может, когда я общаюсь с народом, не спрашивая его согласия хотя бы в форме подсказки. Парикмахер, занятый растиранием в ступе присыпки для ощетинивания, неопределенно пожимает плечами: не понять, то ли торгуют здесь пиявками, то ли так – ножичком кровя пускают.
– Уже сходил. Сказали, дурная не требуется. Пиявок посоветовали…
– Пиявок не держим-с. Здесь вам не цирюльня, здесь приличная парикмахерская, – снисходит до ответа по существу хозяин.
– Знаю, – вздыхает клиент. – Весь город обыскал – ни одной цирюльни, сплошь барбершопы да салоны красоты. Парикмахерских, кстати, тоже почти не осталось. Вот я и подумал: от парикмахерской до цирюльни все же ближе, чем от салона, не так ли?
– К чему вы клоните?
– К тому, что при бритье случаются порезы, иногда, весьма серьезные. Так вот, если бы вы согласились побрить меня…
– Я – мастер! – гордо перебивает хозяин. Косится на Стаса, вносит дополнительный нюанс: – Почти артист! Небрежно побрить человека для меня
так же невозможно, как плохо его постричь или… или неважно приосанить!
– Но я очень хорошо заплачу вам, мастер! – привстает посетитель с места – видимо, для пущей убедительности.
Стас вопросительно смотрит на меня: наш клиент? Мой отрицательный жест возвращает ему интерес к происходящему.
– В мире нет столько денег, ради которых я согласился бы снизить мою высокую квалификацию!
– Браво! – аплодирует Стас. Мастер кланяется и уходит в подсобку за кулисы. – Обратитесь к вампирам, любезный…
– Легко сказать – к вампирам, – вздыхает несчастный и возвращается в изнеможении на диван. Прямо перед ним оказывается многообещающее изображение некой Агафьи Хризопраз, единственной в стране мастерицы, владеющей техниками средневековых друзов, древних савроматов и ископаемых эрилей, что на деле означает помощь в любви, раскрытие ясновидения, подключение к информационному каналу, дешифровку программы жизни, кодировку посмертного существования, чистку кармы, починку психеи… Да мало ли что еще! Для этой особы нет ничего невозможного! А такая мелочь, как отворить, или заговорить дурную кровь – для нее вообще сущая безделица… Старания мои не проходят даром: лицо посетителя проясняется, глаза подсвечиваются надеждой. Адрес великой мастерицы отпечатывается в его памяти навечно. Надо будет не забыть стрясти с нее наши комиссионные, – напоминаю я Стасу. Стас оборачивается – никак не переборет этой дурацкой привычки реагировать на внутренний голос со стороны как на внешний. Посетитель, застигнутый врасплох за чтением дребедени, проявляет находчивость: