Два идиота
Шрифт:
Так, вопрос: идиот же по рангу выше, чем дебил, да?
Когда кроме двух семей в помещении не остается никого, даже Сухой свалил в неизвестном направлении, наступает гробовая тишина.
Соня
Если быть честной, то мне хочется, чтобы Гуляев схватил меня за руку и наконец-то утащил в свое холостяцкое логово. Вот правда, всю дорогу до ресторана мечтала только об этом. Большие Сиськи мою энергию высосала, поэтому сил осталось строго на раздеться
Но нет. Мы так и продолжаем стоять на одном месте под критичными взглядами родителей и стараемся не сорваться в сторону выхода.
– Что за цирк вы устроили?
М-да, Гуляевы и терпение - две несовместимые вещи. Дядя Саша первый не выдерживает и идет в атаку:
– Евсей, думаешь, я тебя сейчас по голове гладить буду?
– Надеюсь, что нет. У меня от прошлых нежностей спина до сих пор болит, – кривляется парень и бесцеремонно плюхается на стул, меня за собой утягивая. – Вы чего все стоите? Давайте сядем и отпразднуем такое событие в семейном кругу.
– Какое событие? Как вы нас идиотами выставили?
– Бери выше, бать. Будущими сватами, – отмахивается Евсей и тянет руку к винограду.
Чего?
– Что?
– Кем?
Да, да, мне тоже ответ услышать хочется. Потому что так далеко я не заглядывала. Свадьба? Белое платье и шут-тамада? Никогда в жизни.
Зато мамки заулыбались. Хоть кто-то все понял и начал радоваться.
– Это шутка такая?
– Не, Сань. Сонька от Лондона отказалась, рявкнула, мол, без Евсея жить и дышать не может.
– Пап, я не так говорила.
Не буквально, но смысл - да, тот же.
– Пантера, ты Лондон собиралась?
Гуляев давится виноградинкой, и его папка, снова стуча сына по спине, спасает его.
– Бать, чуть не убил. Опять. Почему я не в курсе? Значит, пока я тут разбирался с семейкой Витьков, ты думала, оставаться или свалить?
– Про сватов я тоже как бы в курсе не была.
Нечего тут возмущаться.
– Дома поговорим, – бурчит он и, будто муж со стажем, по-хозяйски обнимает меня за плечи.
А я в желейку превращаюсь, потому что даже за несколько часов успела соскучиться по его прикосновениям. По его запаху и нахальной улыбке, которая ослепляет и от которой ноги слабеют.
М-да, сдала Никольская свои позиции, но стала счастливее.
– Федь, так мы что, породнимся?
– Возможно, – кашляет отец, скрывая улыбку. – Мы на поведение Евсея посмотрим для начала.
Проверка?
Гуляев, ты попал. И мне тебя не жалко от слова «совсем». Наоборот даже. Пусть попотеет.
Но Евсей остается верен себе и, поднимаясь со стула, выразительно смотрит на отца.
– Дядя Федя, а называйте меня сыном.
Немая пауза.
– Есть вероятность, что вы станете моим любимым батей номер два.
Идиот, одним словом.
– Дочка со мной поговорила. Но я все равно скажу, если обидишь её, оторву голову и не посмотрю, что ты мой любимый сын. Понял?
– Я сам за нее могу обидеть, – совершенно серьезно отвечает он, крепко пожимая руку моего папы.
А потом на меня смотрит, и от этого взгляда ноги сами в его сторону двигаются, а руки обхватывают мужскую талию.
– Дядь Саш, не переживайте, если что, я вашего сына тоже в обиду не дам.
– Понял, бать? Я под надежной охраной. Теперь можешь отдать мне ключи от квартиры. Самостоятельность – это хорошо, но на ипотеку я не готов. Мы слишком богатые для этого.
Ну, в общем, я знала, с кем встречаться решила.
Пока родители что-то начинают обсуждать, Гуляев наклоняется ко мне и шепчет на ухо:
– Пантера, ради тебя я готов на все. Даже на машину в кредит, но бате об этом лучше не знать.
– Это признание?
– Оно самое.
Я смыслить не успела, как Евсей тянется ко мне и прикасается к губам.
– Ты ведь понимаешь, что я тебя люблю, да?
– Я сейчас тоже должна что-то сказать в ответ?
– Не-а. Мы и так это знаем. Разве меня может кто-то не любить?
Шлепаю его по руке и, не обращая внимания на родителей, которые, кажется, про нас забыли, сама целую его и громко говорю всего лишь одну фразу:
– Ты ведь меня тоже понимаешь, да?
Эпилог
Что вы знаете про Амстердам?
Здесь легально курят травку и в окнах сидят голые телки?
Так и есть.
И представляете, мне дико все нравится.
Даже несмотря на то, что приехали мы сюда огромной компанией, где главным шутником был Суханов, а Гуляев и Корнеев просто рядом болтались. Наверно, я никогда не забуду наше девчачье знакомство в аэропорту Схипхол. Четыре девчонки встали в круг и с интересом смотрели друг на друга, не обращая внимания на ничего не понимающих парней.
– Ты креветка, – я первая угадала девушку Назара. – На лице написано: не подходи, оторву ноги.
– Пантера, – смеясь, отвечает она. – Еще издалека я обозвала тебя стервой.
– Ты Туся. Я только увидела, так сразу же захотела переписать на тебя Мамаевскую квартиру и подарить почку, – говорит брюнетка рядом со мной, и я без труда узнаю Майю.
– Мартышка! По тебе видно, что ты готова сорваться и как можно скорее свалить отсюда.
– Эй, - подает голос Глеб Мамаев.
– Куда ты там свалить собралась?