Два кинжала
Шрифт:
Сказанное «не то, что вы» повисло в воздухе так явно, будто эти слова были осязаемыми.
Томигост повернулся ко мне каким-то неловким, деревянным движением. В его глазах царили удивление, неверие и боль. Слабость. Сейчас он был так же жалок, как и много лет назад, когда мы впервые встретились.
Он понял, что я его презираю. Сглотнул. Обернулся к королю, который уже слушал одного из советников.
— Извините, Ваше Величество, — сказал Томигост, бросив на короля кроткий взгляд. — Я… вероятно не так понял мою мать…
— Вероятно, — согласился король, нетерпеливо
Томигост медленно подошел ко мне. Нижняя губа у него дрожала, но вот в глазах разгоралась ярость, такая же, как когда он тряс меня за плечи.
— Прости, Ясноцвета, — сказал он.
И вдруг…
Выхватил кинжал Волка и попытался воткнуть его мне в сердце.
Как бы не так!
Чего-то подобного я и ожидала от Сыча, поэтому успела отклониться. Убить меня не как-то уж и просто, особенно, когда я очень этого не хочу. Кинжал только слегка оцарапал мне грудь, но Томигост на этом не остановился. Все же старому Сычу удалось привить сыну ловкость и силу. Мужчина успел поймать меня за пальцы и резким движением раскроил мне левую руку от запястья до локтя.
Я закричала от боли.
Что же гвардейцы? Маги? Неужели меня никто не защитит?
Сморгнув слезы, я обвела взглядом тронный зал и поняла, что помощи не дождусь.
Все, кто мог меня спасти, были заняты своими проблемами. Свита Томигоста, которую я воспринимала исключительно как разнаряженных светских хлыщей, за время разговора с королем, успела рассредоточиться по малому тронному залу, заняв стратегические точки. У всех в руках были окровавленные кинжалы — не понятно, что послужило сигналом к началу, но их действия были слаженные. Тут и там кулями оседали придворные — ценная аристократическая кровь лилась ручьем.
Гвардейцы дергались, но не могли сойти с места. Томигост дернул меня за руку, заставляя повернуться вместе с ним к королю и торжествующе сказал.
— Ваше Величество! Пусть у меня нет королевской крови — сейчас. Через час, когда я стану королем, это уже не будет иметь никакого значения. Начнется новая династия. Наверное, это даже к лучшему, что я не ваш сын. Я, я буду родоначальником империи! Томигост Первый Великий!
Побледневшего Вышеслава Пятого загородили собой маги, пытавшиеся плести заклинания.
— У вас ничего не получится. Ничего! — воскликнул Томигост. — Я десять лет изучал искусство ульдонов! Теперь вы ничего не сможете мне сделать.
Он поднял голову вверх и довольно расхохотался. Наверное, именно так смеялись те самые сказочные злодеи, про которых мне рассказывала в детстве няня. Самое печальное, что сказочным Сыч не был. Для тех, кто сейчас умирал, зарезанный кинжалами его приспешников. Для гвардейцев, силящихся защитить принца. Для магов, пытающихся сделать хоть что-то, чтобы спасти своего короля. Для меня, истекающей кровью.
Над головой Томигоста сплетались в гигантскую воронку магические потоки, тянущиеся из моего тела. Я чувствовала, как быстро истекает из меня энергия, как начинает гореть спина, обозначая новую татуировку рода, как невыносимо жжется сведенная татуировка Крюков. Как же мне было больно, как же плохо…
— Вот она, совершенная воронка мощи, вызванная сильной магией рода Крюков. Спасибо, Ясноцвета, твоя кровь мне больше не понадобится!
Он резко толкнул меня на пол, швырнул сверху кинжал Волка.
— Если ты зарежешься, то это будет только к лучшему, — цинично посоветовал он. — не будешь так мучиться.
Я до крови закусила губу. Сейчас не время расслабляться и прекращать свои мучения. Раз уж я опять попала в эпицентр событий, и рядом нет никого больше, нужно действовать.
Томигост каким-то чудом научился извлекать силу из крови благородных, и поэтому ему так была нужна я. Неудивительно, что он расстроился, когда Ярослав убил Негосаву — найти еще одного чистокровного, наследника рода, согласного на участие в заговоре, было тяжеловато, если вообще возможно. Ирония судьбы. Негосава из Южного домена, я из Северного, обе — женщины Ярослава Волка, и обе служим для исполнения планов безумного злодея.
Хотя… разве безумного? Хуже всего то, что Сыч делает это все, находясь в твердом уме. И от этого становилось еще страшнее.
Томигост стоял в центре зала, наслаждаясь всеобщим ужасом. Воронка над его головой вращалась все быстрее и быстрее. Придворные кто сражался, кто — вереща, ломился в запертые двери, кто — падал на колени, умоляя пощадить. Девицы падали в обмороки, но некому было их ловить и утешать. В этот момент каждый был сам за себя.
Лучше всего люди проверяются в критических ситуациях. Мы на границах все время сражаемся. С соседями, с нежитью, с нечистью, с разбойниками… Они, толпящиеся во дворце, прислуживающие королю, развлекающиеся на балах и охотах, тоже сражаются, по-своему. Но никакие подковерные игры, дипломатия и яды в бокалы не могут подготовить к столкновению с неоправданной жестокостью и реками крови.
— Сейчас эта воронка она полетит к вам, почти-уже-не-король, — с удовольствием делился планами Томигост. — Потом — к наследнику, вы так любезно мне его показали потом — в личные покои младшего принца. Все, что мне было нужно было для завершения заклинания — узнать особенность именно вашей магии, прикоснуться к вашей крови. Теперь каждый ее носитель будет уничтожен, никому не спастись и никому не защититься! Раз — и от королевского рода останутся только воспоминания. Я все продумал. Я все распланировал. Я надеялся стать наследником по праву рождения, но, раз уж не получилось, пришлось задействовать запасной план. Как он вам, а?
Томигост обвел взглядом зал, где все еще проходили боевые действия. Без малейшего сожаления отметил трупы некоторых верных соратников. Увы, но его восхищение собой сейчас никто не мог разделить. Он посмотрел на меня, разочарование и обида мелькнули в серебристо-серых глазах Сыча. Я точно не годилась в ценители великого плана! Пришлось Томигосту обратить свое внимание на короля и его советников.
— Я изучал хроники и тайные книги во всех доменах, в которых побывал. Вам, сконцентрированным только на своей узкой магии благородных, нечего противопоставить мне!