Два лика января
Шрифт:
Номер Честера и Колетты оказался настолько пустым, что это показалось забавным. Двойная кровать, стол, стул — вот и вся обстановка. Ни одной корзинки для мусора и единственная пепельница величиной с наперсток. В номере было довольно холодно. Посыльный торжественно повернул вентиль на батарее, сказал что-то и подождал, пока Честер не дал ему чаевые.
— По-моему, в этом что-то есть, — сказала Колетта. — Похоже на летний лагерь или что-нибудь в этом роде.
— Ммм. Помоешься первой?
Колетта ушла в ванную.
Честер потрогал батарею. Она по-прежнему была холодной. Он подумал, что, если батарея не нагреется, Колетта, скорее всего, снова будет всю ночь где-нибудь танцевать с Райделом, вместо того чтобы спать: ее энергия поражала Честера. К примеру, Колетта могла весь день кататься на коньках в «Рэдио-Сити» или на лошади в Центральном парке, а потом танцевать до рассвета на какой-нибудь вечеринке. Ничего не поделаешь: молодость. Честер уже не мог выдержать такого темпа. Батарея по-прежнему оставалась холодной. Если она не нагреется через пару часов, решил Честер, он сменит либо номер, либо гостиницу.
— Я буду у Райдела, — сказала Колетта, выходя из ванной и натирая лосьоном руки.
Они условились встретиться через несколько минут и отправиться куда-нибудь втроем перекусить. Честер кивнул. Он принял ванну, выпил виски, достал из чемодана костюм, затем прошел по коридору к восемнадцатому номеру, который занимал Райдел. Дверь была приоткрыта, но Честер из щепетильности постучался, придерживая дверь за ручку. Послышались голоса Райдела и Колетты, затем смех.
— Входите, — пригласил Райдел. — Мы тут сравниваем наши номера. Как вам моя ванная? — Он кивнул в сторону ванной комнаты.
Честер прошел посмотреть. Бак с горячей водой нависал над передней частью ванны, не оставляя места для того, чтобы сесть. Честер вернулся, улыбаясь.
— А как у вас с отоплением?
— Кажется, греется помаленьку, — ответил Райдел, надевая пиджак.
Честер прошел к батарее и потрогал. Похоже, она начинала нагреваться. Раскрытый чемодан Райдела стоял на стуле. Подкладка в верхнем углу отклеилась. Честер увидел свитер, рубашку и пару туфель, завернутых в пижаму.
— Умираю от голода, — проговорила Колетта.
— Ну что ж, сделаем вылазку в город? — предложил Райдел.
Они перекусили в ресторанчике на площади. Пол в нем был выложен плиткой. С потолка на черных цепях, насаженных на большие черные крюки, свисали связки бананов. Порции жаркого из ягненка с рисом оказались небольшими, но аппетитными. Неплохим было и красное вино. После еды настроение у Честера поднялось.
— Чем можно заняться в этом городе? — спросила Колетта.
— Право, не знаю, — ответил Райдел. — Впрочем, здесь есть порт. Можно сходить посмотреть на море.
— Мне нужно купить чулки. Мои две пары остались в гостинице в Ираклионе. Я повесила их сушиться в ванной. Черт бы их побрал! Я бы хотела купить новые, пока не закрылись магазины.
— Вы успеете. Магазины здесь, если не ошибаюсь, работают до семи.
Они не спеша направились в сторону моря, видневшегося в конце улицы, которая вела от главной площади. В городе, по-видимому, не было ничего хоть сколько-нибудь примечательного. Ни музея, ни административных зданий. Лавки и магазинчики выглядели бедно. В порту возле широкого пирса, рассекавшего акваторию, стояли лишь два танкера.
— Наверное, сейчас здесь затишье, — заметил Честер.
Колетта взяла его за руку выше локтя. Он обнял ее за талию.
Через десять минут они повернули назад и зашагали к центру города в поисках места, где можно купить чулки. Им встретилось несколько обувных магазинчиков и галантерейных лавок, торгующих простеньким женским бельем, в том числе и хлопчатобумажными чулками, но нигде не было нейлоновых. Райдел указал Колетте на подвальную таверну с вывеской над входом, на которой была изображена поющая женщина в крестьянской сорочке и с необъятным бюстом.
— Думаю, это здешнее злачное место, — заметил Райдел. — Ночной танцклуб, как здесь сказано.
Колетта нагнулась, чтобы рассмотреть узкую лесенку, спускавшуюся к красной двери.
— Как интересно! Почему бы нам не заглянуть сюда вечером? — И бросила быстрый взгляд на Честера.
Глаза Колетты блеснули, и ему почудилась в них усмешка: «Ты как знаешь, а я пойду». Но Колетта тут же отвернулась, и Честер не был уверен, правильно ли истолковал ее взгляд. Заведение это показалось ему довольно убогим. К тому же полусельская танцплощадка не относилась к той части местной экзотики, которая интересовала Честера. Вульгарная, увешанная побрякушками женщина на фотографии выглядела как турчанка, румынка или того хуже. Но Честер, конечно, пойдет. Он знал это.
Райдел первым увидел чулочную лавку на противоположной стороне улицы. Он помог Колетте объясниться с продавцом и выбрать нужный размер.
— Как по-гречески чулки? — поинтересовался Честер.
Райдел ответил, но минуту спустя слово вылетело у Честера из головы.
Они вернулись обратно в гостиницу, чтобы отдохнуть перед вечерней прогулкой. Райдел обещал позвонить около семи. К этому времени он собирался раздобыть где-нибудь вечернюю газету.
Честер прилег на постель рядом с Колеттой, которая уже переоделась в халат и теперь читала один из романов в мягкой обложке, купленных ею в Афинах. Честер положил руку ей на талию. Но Колетта отвела его руку и встала.
— Прости, я забыл, ты ведь терпеть не можешь бородатых, — сказал Честер.
— Борода ни при чем, — ответила Колетта, не оборачиваясь. — Мне нужно привести в порядок ногти.
Она вернулась со специальным набором инструментов, села на постель, откинулась на подушку и занялась маникюром. Честер задремал.
Когда он проснулся, часы Колетты, стоявшие на прикроватной тумбочке, показывали десять минут седьмого. Честер вспомнил, что Райдел обещал позвонить. Впрочем, если бы в газете оказалось что-нибудь важное, например стало известно, что Честер Макфарланд выехал этим утром из Ираклиона, он бы сразу позвонил. Потом Честера начала одолевать одна мысль, а вернее, мучительный вопрос: ради чего молодому человеку помогать тому, кого, как ему известно, полиция разыскивает за убийство, даже если это был несчастный случай? Ответ напрашивался сам: чтобы получить деньги. Конечно же, это обычный шантажист, готовый плести свою сеть тщательно и неспешно. Честер задумывался над этим и раньше, но только сейчас, после короткого сна, осознал все достаточно ясно. Худшее еще впереди. Он поежился. В комнате было прохладно.