Два мира
Шрифт:
– Не где хочу, хозяйка, - возразил Корифей, - а исключительно по долгу службы. Исходя из этого же долга, будь он неладен, вынужден частично скрывать свою биографию... Все, молчу, простите, не хотел никого обидеть. Молчу как рыба...
Ладья Игуменьи без всяких внешних усилий плавно отчалила от причала и взяла курс на юг, к морю. Какое-то время все сидели погруженные в свои мысли. Отец Иван разглядывал ладью - в ней не было ничего примечательного: большая лодка, разве что с необычно задранным носом и изящной деревянной отделкой, удобными сиденьями и крохотной каютой на носу. Дмитрий пытался вспомнить свои ощущения от прошлого путешествия на ладье.
Молчание нарушила Игуменья:
– Пришельцы сожгли пристройку с Золотым Веретеном во дворе дома Капитана, - тихо сказала она, глядя задумчиво вдаль.
– Это вы, наверное, слышали.
– Слышали, - ответил отец Иван.
– Слышали, что Пестрый спас Золотое Веретено.
– Да, Веретено не сгорело, - ответила Игуменья и улыбнулась.
– И дом Капитана не сгорел. Слава Пестрому и Отшельнику. Но главное не это, друзья. Главная новость: прямо у дома Капитана Отшельник нашел Серого, без чувств. И забрал его к себе, вокруг было полно пришельцев, Серый наверняка бы угодил в рабство. Но не в этом суть. У Серого была сумочка, и в этой сумочке Отшельник нашел Живоглаз. Понимаете?! Небольшой новорожденный Живоглаз, вот такой как у вас. Отшельник и все мы были поражены...
– А я предупреждал, - перебил Игуменью Корифей, - предупреждал, что что-то в этом роде будет. Иначе наши шансы против темных равны нулю.
– Да, Корифей, мы все помним это, - ласково сказала Игуменья и погладила кота по голове.
– Ну, я продолжу: выяснилось, что это не простой Серый. Это тот самый Серый, что украл у Капитана Живоглаз. Волшебный кристалл, видимо, сильно повлиял на беднягу. Изменил его. Серый даже вспомнил утраченное имя его народа. И дальше, что-то такое произошло, что Живоглаз подарил ему себя. Друзья, - радостно воскликнула Игуменья, - какой оборот дела, какой чудесный случай!
Игуменья тихо что-то пропела.
– Пришельцы трижды просчитались, - продолжила она.
– Тот, кто должен был выкрасть Живоглаз для них, стал верным другом Живоглазу и всем нам. Это замечательный Серый. Его зовут Шимасса... Итак, и Веретено спасено, и Живоглаз стал дарить себя. И первым сделал свой дар тому, о ком меньше всего мы думали. А уж темные и подавно. В их глазах Шимасса - раб, даже более: он для них ничто. Да, в их глазах, ослепленных гордыней и ненавистью. Они хотели использовать отца Бориса как приманку. Они не поняли, что это нам не нужно.
– Бедный отец Борис, - тихо сказал отец Иван.
Игуменья посмотрела на отца Ивана проницательным и одновременно печальным взглядом.
– Я знаю, - сказала она, - Живоглаз открыл тебе внутреннюю суть отца Бориса. И ты увидел: сердцевина у него не гнилая. И не корыстные побуждения заставили его залезть в ловушку, а любовь. А вот кора у бедного служителя Кон-Аз-у совсем никуда не годится. Никакой защиты. И все от столь свойственного человекам рационального безверия. Материальная слепота. Бедный, он даже и близко не подозревает, в какую ловушку угодил. И если так дальше будет - впереди его ждет только гибель.
Игуменья вложила свою светло-коричневую невесомую руку в кряжистую ладонь отца Ивана:
– Ты хотел бы помочь ему, - тихо сказала она, - Ведь вы деревья одного сада. Но будь осторожен. Не стоит недооценивать пришельцев.
– Темные не настолько глупы и нерасчетливы, как нам сейчас кажется - продолжила Игуменья, после некоторого молчания.
– Нет, просто они нас пока не воспринимают всерьез, как и Шимассу. В этом наша надежда и спасение. Темные верят в то, что полностью контролируют большой человеческий мир. Это не совсем так, но многие ядовитые ростки им удалось посадить среди человеков. Это то, что сейчас творится в вашей стране. То, что видел Пестрый в вашей столице. И сам чуть не сгорел.
– Ваши человеческие элиты, - снова встрял Корифей - особенно там, за океаном, давно на короткой ноге с некоторыми из пришельцев. На языке Кургана эти группы пришельцев, да не к ночи будь они помянуты, называются "псай" и "кщер". Псай - кошмарные создания с телом человека и головой собаки. Впрочем, больше всего преуспели в контроле за вашими элитами кщер. Мерзкие, ящероподобные твари. Но некоторые из них так маскируются, что порой почти не отличаются от человека. Вычислить таковых можно только по взгляду. Холодный рыбий взгляд, лишенный всякой теплоты... Все, молчу, это для справки.
– Какой мрак, - тихо проговорил Дмитрий, - а где же Силы Света? Где те, кого христиане зовут ангелами?
– Силы света никогда не оставляют человеков, - ответила Игуменья.
– Как бы не был силен натиск тьмы. Но мы отвечаем за свой участок. И никто кроме нас о нем не позаботится.
Игуменья задумалась. Лицо ее было по-прежнему печальным, но в нем появилась прекрасная, светлая отрешенность.
– Казалось бы, что мы можем? Нас так мало, нас очень мало! Темные обо всем этом прекрасно осведомлены. Поэтому пока и не берут нас всерьёз в расчёт, хотя и вредят. Капитан свидетель тому, с какой ядовитой иронией Инспиратор говорил ему о нашем Союзе. Что же, пусть в этом нашем смирении будет наша величайшая надежда...
Пока Игуменья все это говорила, пропали берега реки. Вокруг ладьи появился сияющий белый туман. Чувствовался запах приближающегося моря. Дмитрий обернулся - Холм еще виден, в просвете. Но теперь было такое чувство, будто на Холм он смотрит откуда-то сверху, из очень большого отдаления. Ладья вошла в воды Верхнего Моря.
Дмитрий и отец Иван вдруг обнаружили, что легко общаются с Игуменьей и Корифеем мысленно. Мышление стало ясным, образным и очень быстрым. Рухнули последние барьеры и пришло полное понимание друг друга. И тут же возникло ощущение родства со стражами.
Игуменья рассказывала и показывала изумленному Дмитрию и отцу Ивану это древнее родство. Корифей дополнял Игуменью, он был словно неиссякаемый справочник.
Да, в том другом, допотопном мире, люди и стражи были похожи. В начале времен все казалось слитным и единым, все было частью души: реки, деревья, небо. (Дмитрий и отец Иван с изумлением созерцали яркие картины юного мира.) Но люди появились на Земле позже, чем стражи. И люди принесли с собой нечто, чего еще не было в мире. Люди казались более слабыми и непостоянными, они меньше стражей были связаны с силами Земли и поэтому с такой легкостью преобразовывали окружающий их мир. Стражи и другие волшебные создания хранили жизнь на Земле. (Капитан подобрал очень правильное слово - стражи.) Люди не были хранителями жизни, но они стали ее преобразователями. Стражи и другие волшебные существа восприняли это открытие с радостью, как новую ветвь Золотого Древа нашего Творца. Увы. Дар преобразователей стал впоследствии проклятием Земли. Но долгие века люди и волшебный народ жили мирно. Пока не пришла беда из Космоса. Это было похоже на падение огромного астероида. На миг все сотряслось от боли, гармония и простота юного мира как бы подернулась рябью. По миру прошла трещина. Так появились на Земле пришельцы...