Два одиночества

Липницкий Николай

– Что-то случилось? Не обманывай. Я же вижу.

– Да ничего особенного. Просто одиноко мне как-то. Раньше такая жизнь вполне

устраивала, а сейчас выть хочется.

– Замуж тебе пора. Сколько можно в старых девах ходить? Бизнес бизнесом, а всех денег

не заработаешь. Да и счастье ни за какие деньги не купишь.

В груди стало оттаивать и, неожиданно для себя, она рассказала матери про Макса. Мама слушала молча, не перебивая, а, когда Юля выговорилась, прижала к своей груди и погладила по голове.

– Это ты, доченька, по настоящему чувству истосковалась.

Только не торопись, разберись

в себе сначала. А то, что он таксист, а не бизнесмен какой, не мне тебе рассказывать, что среди богатых редко настоящие встречаются. Деньги людей портят.

На душе стало легко, и Юлька поднялась на ноги.

– Пойду, прогуляюсь. Давно здесь не была.

Она вышла из дома и пошла по улице. Где-то здесь тоже живёт Максим. Юльке вдруг очень захотелось его увидеть. Сигареты закончились, и Юля свернула к магазину. У входа она столкнулась с помятым нетрезвым типом, лицо которого показалось ей знакомым. Да это же тот автомеханик, который тогда на трассе смотрел её машину по просьбе Макса.

– Миша, – неожиданно для себя позвала его Юля, – Вы знаете, где Максим живёт?

– Какой Максим? А-а, Макс? А тебе зачем?

– Он мне нужен. – Замялась было Юля, но тут же нашлась – Мне такси нужно.

– Макс болеет. На конечной много кто таксует.

– Нет, мне Максим нужен.

– Возьмёшь пузырь, отведу к нему.

Юлька купила Михе бутылку водки и пошла за своим провожатым, удивляясь своей решительности и не понимая, зачем ей это надо. Идти оказалось недалеко, и вскоре они остановились возле небольшого домика. Миха махнул рукой на калитку и поспешил прочь. Уж очень не терпелось открыть бутылку этой, на халяву доставшейся ему водки и отведать желанного напитка. Юля толкнула калитку и подошла к двери дома. В душе боролись два чувства. Ей хотелось увидеть Максима и одновременно хотелось развернуться и уйти на мамину кухню к горячему пирогу, уюту и запаху смородины. «Дура. Что я делаю?» – подумала Юлька, открывая дверь.

Макс уже два дня не вставал с постели. Температура под сорок не спадала, голова гудела как колокол и раскалывалась от боли. Все суставы ломило, особенно те, что были вывернуты, когда его протащило взрывной волной по бетонке. Периодически он впадал в забытьё и опять попадал туда, на войну. Они опять проводили зачистку в том проклятом ауле. Внимательно оглядываясь по сторонам, они медленно передвигались от дома к дому. На соседней улице раздались торопливые выстрелы, рванула граната, и всё стихло. Макс поднял голову и оцепенел. Из окна дома в него целился бородатый человек. Зрачок автомата заглянул прямо в душу. Сердце подпрыгнуло в груди и оборвалось куда-то вниз. «Вот и всё» – подумалось Максиму. Он закричал от страха и открыл глаза. Что-то холодное на лбу вывело его из забытья. Макс попытался сесть, но чьи-то руки удержали его. Над головой склонилось лицо Юлии. «Так я ещё сплю» – подумал Максим – «Ну что же, сон хороший. Всё приятнее, чем Татаринов».

– Лежите, вам нельзя вставать. У вас высокая температура. Я здесь покопалась в ваших таблетках, но ничего стоящего не нашла. Сейчас приедет врач и что-нибудь придумает.

– Это не сон? Откуда вы взялись? Я думал, что вы мне снитесь.

– Меня ваш Миша привёл. А вы так кричали во сне. Вам, наверное, кошмары снились?

– Да, можно сказать, кошмары. Подождите, какой врач? Здесь в медпункте один фельдшер, и тот уже неделю не появляется.

– Это

мой лечащий врач. Семейный доктор. Я ему позвонила и попросила приехать.

Макс прикрыл глаза от усталости. Голова шла кругом, и было очень трудно сосредоточиться.

– Зачем вам это надо? Я бы и так завтра-послезавтра оклемался. И не такое выдерживал. Подумаешь, простуда.

– Герой! – Засмеялась Юля. – Вы бы себя со стороны увидели. Мумия. Попейте пока вот это. Она протянула Максу кружку с горячим чаем. – Я тут у вас похозяйничала немного. Вот мёд нашла. Как же вы так? У вас что, никого нет из близких?

– Есть мать в городе.

– Что же она вас в таком виде оставила? Так ведь и умереть можно.

– В гости к богу всегда успеем, как говорил мой друг. А мать не знает, что я заболел. Как прихватило, думал, что отлежусь денёк. А потом уже не смог подняться. У меня же телефона нет, надо на почту идти. Да и волновать не хочется.

– А друзья?

– Да какие друзья? Алкаши местные? Я с ними так, здравствуй – до свидания. Мне не интересно с ними. Да и я им неинтересен. Я же постоянно за рулём. То есть, особо не пью. Зашли пару раз, за моё здоровье распили бутылку и ушли. Вы давно здесь?

– Да уже три часа.

– Вас муж искать не будет?

– Я не замужем. И никогда не была.

– Не может быть!

– Почему же не может?

– Такая красавица и не замужем? Или все мужики дураки, или я ничего не понимаю.

– Наверное, и то и другое – засмеялась Юля – У меня здесь недалеко мама живёт. Вот она может волноваться. Я сейчас быстро схожу туда и вернусь. Заодно и врача гляну. Он должен уже подъехать. Ладно? Только вы не хулиганьте и не вставайте. Вам сейчас надо лежать.

– Мне, почему-то, кажется, что вы уйдёте, и я вас больше не увижу.

Почему?

– Просто, так не бывает. Это похоже на сон. Даже страшно. Вы – и здесь.

– Не надейтесь, никуда я не пропаду. Я решила взять над вами шефство. Ну, всё. Я побежала.

Она выпорхнула из комнаты, и её каблучки застучали по бетонной дорожке. Хлопнула калитка. Макс с шумом выдохнул воздух. Бред какой-то. А может, всё это ему приснилось? Нет. В воздухе остался лёгкий аромат её духов. А она не такая и стерва. Врача вызвала, чай подогрела… Хорошая. И не замужем. «Эй! Куда разогнался? Мечтать, конечно, не вредно, но рамки какие-то должны быть» – оборвал себя Макс. – «Посмотри на неё и на себя. Не твоего поля ягода. Вспомни, как она в твою машину садилась» Да, такой женщине, как бриллианту, нужна подобающая оправа. Макс посмотрел вокруг, и его уши вспыхнули от стыда. Она видела, в какой убогой обстановке он живёт! Что теперь Юлия обо мне подумает? Бомжара какой-то. И помогает ему просто из жалости. У них, у них, богатых, бзик такой: нищим помогать. Благотворительностью называется. Это они себя так перед Богом оправдывают. Гнев ударил в голову, в глазах потемнело, и Макс с трудом сглотнул ком, подступивший к горлу.

Юля забежала в дом. Мать вопросительно посмотрела на дочь, но ничего не сказала, увидев сияющие глаза дочери.

– Мамочка, я ненадолго. Пирог готов?

– Давно уже. Я его завернула в полотенце, чтобы не остыл, так, что ещё, может, тёплый. Будешь кушать?

– Нет. Мамулечка, ты половинку отрежь, я с собой заберу. Мне некогда, я побежала.

– Ты хоть вернёшься?

– Не знаю.

Она села в машину и поехала к Максиму. К калитке она подъехала вместе с машиной доктора.