Два портрета
Шрифт:
Первый раунд был выигран. Конечно, Канцлер не сдался после того, как его солдаты позорно покинули площадь, и на следующий день вызвал подкрепление. Но Август, вместе со своими сподвижниками построили в городе баррикады и стали биться за каждую улицу, за каждый дом, за свою свободу.
А так как весь народ – все горожане воедино сплотились в борьбе против канцлера, то вскоре они выбили его солдат из города, а потом и из королевства. Конечно, победа далась не сразу, и за нее пришлось заплатить ценой не одной жизни, но, как говорится, a la guerre comme a la guerre7.
После
Август защитил свою страну от врагов, но одновременно и ограничил общение с соседями. Королевство стало жить замкнуто, почти не общаясь с другими государствами. К тому моменту, когда Август неожиданно умер, его народ уже около десяти лет жил изолированно от остального мира.
Сын его вступил на престол еще совсем молодым юношей. Реально управлять королевством продолжали те соратники Август, которые не только активно боролись с войсками Канцлера, но и приняли новую политику своего короля по окончании войны.
Война за свободу от ненавистного Канцлера объединила весь народ, но после победы, конечно же, нашлись те, кто стал противником новых реформ в мирной жизни. Тогда-то, как-то само собой, и возникло тайное полицейское управление, которое должно было бороться с теми, кто не разделял взгляды Августа и мешал воплощению его идей. Постепенно тайное полицейское управление превратилось в могущественную организацию, повсюду имевшую свои глаза и уши.
Тем временем слуги принесли для скромной трапезы: крем-суп из миндального ореха с кусочками тыквы и спаржей; ботвинью с гренками и тертым сыром; филе палтуса с салатом из фенхеля и апельсинов; фуа-гра с манго, имбирем и соусом гренадин; запеченного леща со свиными потрохами, сладким картофелем и дольками яблок; конфи из голубиной ножки в золотой фольге; копченую утиную грудку под соусом валуаз с черными трюфелями и рукколой.
Когда за слугами, разлившими по бокалам джулеп и удалившимися из гостиной, закрылась бамбуковая дверь, Король со словами:
– И так, господа, вы можете объяснить мне, что это такое? – извлек из-под стола картину и показал ее своим сотрапезникам.
Главный Тайный Полицмейстер уже, разумеется, знал о происшествии, случившемся во время прогулки Короля. Знал он так же, что в происшествии была замешана какая-то картина, но вот сюжет ее был ему не известен. Отменная выдержка не подвела его, и ни один мускул не дрогнул на суровом морщинистом лице, когда он увидел изображенного на картине всадника.
Наиглавнейший Художник, наоборот, не смог сдержать эмоции, и, схватив со стола по ошибке вместо ножа свою золотую кисть, с которой он всегда являлся к Королю, принялся ей ковырять в тарелке.
Вопрос, заданный Королем, был очень простой, но…. Понятно, что ответ: “Это – картина, ваше Величество” – был совсем не тем ответом, который его интересовал. Но что было известно Королю о всаднике, изображенном на картине, вот что мучило больше всего двух вельмож?
Наиглавнейший Художник, так же как и Главный Тайный Полицмейстер, был из числа близких соратников короля Августа и в освободительной войне против Канцлера, и в созидании нового мирного, но очень замкнутого государства. Они были верными помощниками Августа и много сил отдали на то, чтобы их королевство больше не оказалось под властью Канцлера или какого-нибудь другого воинственного соседа.
Они так привыкли к борьбе с врагами, что позднее, когда угроза извне потеряла свою актуальность, а жизненное пространство замкнулось в границах королевства, они по привычке продолжали искать врагов. А если, что-то очень долго и упорно искать, то непременно найдешь, даже когда этого и нет на самом деле.
+ + +
Еще мальчиком Эрвин, так звали Наиглавнейшего Художника, мечтал стать художником, и он много извел бумаги на свои рисунки. Нельзя сказать, что он совсем не умел рисовать, но ведь, чтобы быть настоящим художником этого мало. Но если стать настоящим художником по указу Его Величества невозможно, то стать Наиглавнейшим художником королевства очень даже запросто. Эрвин создал гильдию и сделал из двух преданных ему, но тоже бездарных художников, своих заместителей, которые стали называться главными художниками королевства. Женщин в гильдию не брали – Эрвин записал это в уставе организации, а причиной тому была история из его молодости, которая брала свое начало еще в школьном детстве.
На одной улице с Эрвином жила девочка по имени Лира. Они ходили в одну школу и в один класс. Вы помните, что Эрвин изводил в детстве много бумаги, стараясь стать художником. Лира тоже любила рисовать, но делала она это не потому, что хотела стать художницей, а просто потому что ей это нравилось.
Эрвин считал, что он должен нарисовать закат над городом. Окно в его комнате выходило на запад, и он часто видел, как солнце исчезает за крышами домов. Он пытался отобразить на бумаге эту красоту, которую видел много раз, но у него ничего не получалось – то вместо заката получался оранжевый мячик на крыше, то яичница не понятно откуда взявшаяся на небе – одним словом, не получался закат, хоть ты тресни.
Как-то Лира зашла к нему в гости и увидела, что он мучается над очередным закатом. Дело было вечером. И вдруг солнце, залив красным цветом половину неба и осветив прощальным светом крыши домов, пуская солнечные зайчики от блестящих металлических труб, стало быстро исчезать за горизонтом.
Лира спросила у Эрвина:
– Можно взять твои краски? И бумагу?
– Зачем тебе? – недоверчиво посмотрел на нее Эрвин.
– Хочу попробовать нарисовать закат.
– Ты?! Да ты только испачкаешь бумагу! Где тебе! – как многие мальчишки в таком возрасте, он не воспринимал девчонок всерьез.
Лира пожала плечами и ушла. Правда, две слезинки выкатились из-под ее длинных ресниц и поползли по покрасневшим щекам, но никто этого не заметил. А Лира, придя домой, села за стол, взяла свои краски и кисти, положила перед собой чистый лист бумаги и закрыла глаза.
Конец ознакомительного фрагмента.