Два шпиона в Каракасе
Шрифт:
Тут откуда-то сзади появляется человек в военной форме и надвинутом на лоб красном берете десантника. Рядом с ним стоят генералы и старшие офицеры. Для них для всех Чавес – побежденный мятежник. Но как только Чавес начинает говорить, они понимают, что недооценили его. Они видят перед собой прирожденного лидера, наделенного харизмой и умеющего правильно воспользоваться микрофоном, чтобы обратиться к своим сторонникам. И ко всей стране тоже.
– Добрый день, дорогие сограждане. Я несу полную ответственность за то, что совершили прошедшей ночью офицеры и солдаты наших вооруженных сил, решившие оздоровить общественную мораль.
Представители власти нервно переглядываются. Пленник и не думает читать заранее написанный для него текст. Но никто не берет на себя смелость перебить его. Ведь за происходящим здесь и сейчас наблюдают миллионы людей.
– Я прошу
Миллионы венесуэльских телезрителей – начиная с президента, его жены, дочерей, министров и заканчивая мятежными военными, уже арестованными и развезенными по казармам, – услышали это решительное “Пока не были…”, которому суждено изменить судьбу страны.
Слышит Чавеса и Клара, его бабушка, по-прежнему живущая в своем убогом домишке в Баринасе. Она не может сдержать слез. Хотя сама не знает, почему плачет – от страха за своего маленького Уго, которого наверняка ждут тяжелые испытания, или от гордости за него – ведь не у всех есть такой внук, как у нее. Слышат его родители и братья с сестрами – взволнованные и испуганные. Слышат женщины, которых он когда-то целовал. А таких немало. Слышит бывшая жена Флора. И трое маленьких детей. Слышат школьные учителя. Товарищи по Военной академии. Деревенские друзья, с которыми он играл в бейсбол. Вся страна затаив дыхание с изумлением слушает речь подполковника Чавеса. Те, кто был с ним знаком до попытки переворота, и миллионы соотечественников, понятия не имевшие о его существовании, теперь почувствовали огромный интерес и к этому харизматичному человеку, и к его очень доходчивым словам.
Однако еще больше поразило зрителей другое: перед ними был политический лидер, признавший свою ответственность за провал организованного им же самим дела. На такое до сих пор мало кто мог отважиться. Обычно политики стремятся почаще мелькать на телеэкранах и напыщенным тоном произносят обкатанные фразы, соревнуясь с героями сериалов, то есть с выдуманными героями, которые публике при этом кажутся более искренними, чем те, кто на самом деле управляет страной.
– Вот человек, умеющий говорить просто и ясно! – воскликнул молодой парень, уставившись в телевизор вместе с дюжиной других клиентов магазина бытовых электроприборов. – А какой смелый! Именно такие мужчины мне нравятся! – вторит ему восьмидесятилетняя сеньора под дружный смех окружающих.
Но никто не наблюдает за Уго с большим интересом, чем руководители трех всесильных организаций, которые попытаются подогнать под нужный им шаблон как судьбу мятежного офицера, так и будущее всей его страны. Сидя в гаванском кабинете, Иван Ринкон и Раймундо Гальвес озадаченно и восторженно слушают выступление молодого подполковника, пока тот с неподдельной искренностью ратует за социальную справедливость.
– Уже несколько десятилетий мы не получали из Венесуэлы новости лучше этой, – говорит Гальвес. – Чавес – наш человек. Он смотрит на вещи так же, как и мы.
– Это точно, – соглашается с ним Иван.
Но еще сильнее были озадачены услышанным Кристина Гарса и Оливер Уотсон, которые сидят в оперативном штабе в здании ЦРУ и следят за происходящим вместе с командой, куда входят аналитики, разведчики, военные и дипломаты. Все они пребывают в растерянности, поскольку никто из них не может понять, что же все-таки случилось в Венесуэле. По мнению Уотсона, выступление Чавеса, по сути, подтверждает его подозрение: за попыткой недавнего военного переворота стоят кубинцы. Но никаких доказательств у него нет. И вообще, толком никто ничего не знает.
– Отсюда, из Лэнгли, эту загадку мы не разгадаем, тут нам не помогут
Сидя в своей роскошной камере, устроенной в тюрьме “Ла Куэва”, Первый Пран [4] , которого все называют просто Праном, сразу же предсказал, что потерпевший поражение подполковник, который выступает сейчас по телевизору, станет президентом Венесуэлы. Пран – “узник”, но из тюрьмы он управляет огромной криминальной империей. Столь высокого положения он достиг благодаря своей интуиции, а она нашептывает ему сейчас: человек, говорящий с экрана, не только станет следующим президентом страны, но это еще и та фигура, которой не хватает ему, Прану, чтобы его организация осуществила задуманные им амбициозные планы. – Этого бунтовщика я хочу на некоторое время видеть здесь, надо немного над ним поработать, – громко говорит Пран, изобразив на лице улыбку.
4
Пран (исп. Pran) – на уголовном жаргоне в Венесуэле так называют заключенного, которому принадлежит реальная власть в тюрьме.
Горючее для революции
В течение нескольких недель Ивана Ринкона преследовало саднящее чувство, что он сильно прокололся. И нетрудно было понять, с чем это связано. Как иначе объяснить нынешнюю его ситуацию? Ведь Иван много лет подряд руководил самыми успешными разведывательными операциями на разных континентах, а теперь его заставляют сидеть в маленьком кабинете в главном офисе G2. Короче, происходит нечто странное.
В ночь, когда была совершена попытка государственного переворота, Гальвес заявил ему: он хочет, чтобы Иван приступил к работе в самой Венесуэле – и приступил как можно скорее. Но потом стал тянуть с окончательным решением этого вопроса.
Когда Иван спрашивал его об этом напрямую, Гальвес уходил от ответа и отделывался весьма неопределенными обещаниями. Понятно, что он переменил свое мнение, но Иван не понимал почему. Кроме того, Ринкону было известно, что Гальвес проводит совещания, посвященные ситуации в Венесуэле, но Ивана на них не приглашает, а это выводит того из себя. Никто не знает больше Ринкона об этой стране, ее правительстве, политиках и тех людях, которые реально там всем руководят.
Но Иван – профессионал и понимает: невзирая на обстоятельства, он должен по-прежнему выполнять свою работу. “Скоро все прояснится, – говорит он себе. – А когда прояснится, наверняка именно меня выберут, чтобы возглавить операцию, которую, вне всякого сомнения, кубинское правительство должно развернуть в Венесуэле, чтобы взять инициативу в свои руки”. Поэтому Иван все свое время отдает руководству сетью агентов и информаторов, которые у него есть в Венесуэле, и расширению этой сети. Он анализирует цепь событий, предшествовавших мятежу, изучает географические карты и биографии самых разных людей. Кто такой Уго Чавес? А другие главные действующие лица? Кто стал их союзником внутри страны и за ее пределами? Но далеко не все, что нужно, можно сделать, сидя в Гаване. Ринкону необходимо попасть в Каракас.
Как всегда в трудные моменты, Иван ищет утешения и совета у отца – легендарного представителя кубинской военной элиты, которого все называют просто Генералом. Когда Иван был ребенком, его мать покинула Кубу с испанским бизнесменом, оставив мужа и сына на острове. Именно тогда отца и мальчика связали крепкие узы, основанные на уважении, взаимном восхищении и огромной любви. А еще – на недоверии к женщинам. Хотя Иван был мужчиной очень привлекательным и, что называется, неисправимым донжуаном, он никогда не позволял себе по-настоящему влюбиться ни в одну из красавиц, с которыми встречался и продолжает встречается. Ему доставляет большое удовольствие сам процесс обольщения и завоевания намеченной добычи. Однако уже очень скоро он заставляет себя искать следующий объект. Любовь – это не для него. Вот такое наследство оставила ему матушка.